Снежана
Шрифт:
И словно солнцем сердце полоснуло:
Живое на стекле заиндевелом
ЕГО лицо на девушку смотрело…
Она глазам не верила своим:
В душе уже навек простилась с ним,
Как мы навек прощаемся со снами,
Которые всю ночь владели нами.
Она тихонько подошла поближе.
"Неужто я его и вправду вижу?"
Подумала и тронула стекло -
морщиною касание легло,
И лет на пять лицо вдруг постарело…
Она шепнула: -Я же не хотела!
И стала
Чтобы морщинку, отогрев, убрать.
(Ведь не лицо – а ледяной портрет.
Вблизи уже сомнений в этом нет.)
И повлажнели вдруг его глаза,
И тихо по щеке сползла слеза,
И страшный, леденящий душу шрам
Лицо его разрезал пополам.
А сквозь него зияла чернота,
И ночь стекала в комнату с "холста",
И в душу заползала ледяной
И бесконечной, как тоска, змеей.
Она, тоской обжегшись, разрыдалась
И всем лицом к лицу его прижалась…
Когда же слезы кончились, в окно
Смотрела ночь морозно и темно…
Она себя почти не ощущала -
Что было с ней? И что же с нею стало?
Казалось ей, что за минуты эти
Минули на Земле тысячелетья,
И в их потоке и душа, и тело -
Вся суть ее, вдруг вспыхнув, постарела…
Ну вот, она и вышла из дверей.
Молчало небо снежное над ней,
И все в душе измученной молчало -
Отплакало, отпело, отзвучало…
Как телу сон, душе порой нужна
Прозрачная, как воздух тишина.
И чтоб снежинки в этой тишине
Неслышимо кружились, как во сне…
И замер Снег… Он сразу же забыл
Безумного отчаяния силу…
Когда она на улицу ступила,
Он ей под ноги душу подстелил.
И шла она без чувств, без слов, без сил,
В снег погружаясь… Вот, – почти забыла,
Что будет с ней, что есть и то, что было -
Забвением он раны ей лечил…
Он в нежность погружал ее, как в волны.
Она во всем была ему покорна -
Со снегом в душу снизошел покой…
На смерть себе покой рождает мысли -
в покое мысль становится тоской -
И вновь душа отчаянна, как выстрел!
И вновь душа отчаянна, как выстрел:
Стремятся к цели чувства и слова,
Мечта, что в сердце теплилась едва,
Растет, как взрыв – неудержимо быстро,
Лавиной снежной, с грохотом и свистом
Сметая все! Сама в себе права! И в этом радость жизни
существа
Разумного…
Его бессмертья искра…
И наша героиня ожила.
И чуть подумав, сразу поняла,
Что видела не сон, не "божью милость":
Одна
Но нет из тайн таких пути назад -
Познание – сильнейший в мире яд…
Но ей назад нисколько не хотелось -
Ну, что за жизнь, когда событий в ней
Не больше, чем на облаке камней?!
Жизнь хороша, когда есть в жизни Дело.
И вот ей показалось, что теперь
Сама Природа ей открыла дверь
К прекрасному ее предназначенью.
И чувствовала с радостью она,
Что светлых сил душа ее полна,
Как нежной грусти – лунное свеченье,
Что испокон судьбой морей владело,
Приливов мощь храня в душе своей…
Постигнуть тайну, растворившись в ней -
Вот Цель ее, Предназначенье, Дело…
Душа ее стремилась в высоту,
Хотя еще не ведало сознанье,
Чей зов ее влечет и чье страданье
Льнет к ней, как строки к белому листу.
А Снег и сам был несказанно рад, .
Вдруг обнаружив, что ему подвластен
Полет ее души: мечты и страсти
Столь чуждые лишь два часа назад
И пусть пока общенье бессловесно
Оно само в себе уже чудесно:
Снежинки кружились,
Как будто над ней ворожили,
Снежинки шуршали,
Как будто молитву шептали,
Снежинки свивались, кружась,
В письмена и спирали
И облаком белым
Неспешно ее окружали…
И ей показалось,
Что облако мчит над Землею,
К неведомой жизни
Ее унося за собою…
И ей показалось -
Сама она облаком стала…
И каждой снежинки
Живую судьбу увидала.
И с каждой снежинкой
Обратную связь ощутила -
В ней радость звенела,
Когда им всем радостно было!
Порывами ветра, оскалясь,
Тоска ее била,
Когда хоть одну из снежинок,
Беда уносила…
И вдруг ощутила -
Сама она – тоже снежинка!
И в облаке большем
Несется куда-то безлико.
Но облако это
в ней тоже живет и страдает
И в каждом снежинкой -
Живою снежинкою тает…
Она огляделась -
Мохнато белели сугробы
И фонари
Смотрели ей вслед, как циклопы,
И еле заметно,
Светясь, через занавес белый,
Урча, по-кошачьи,
Качались домов колыбели…
Так вот ты кто!..- подумала она-
Мой бедный снег, трудна твоя тревога.
И более того – она страшна:
В нас мало счастья,
А несчастий много…