Снежная королева

Виндж Джоан

— Простите меня, садхану бхаи, за то... что я опозорил свой класс и свою семью. — Он не мог поднять глаз. — Я не заслуживаю ни вашего уважения, ни вашего присутствия здесь. Я заслужил лишь всеобщее порицание. Вы правы: после случившегося я ничуть не лучше раба, бессловесной скотины... — Руки у него дрожали; Джеруша быстро подошла к нему и успела вовремя подхватить, когда он потерял сознание.

— Что с вами, граждане? — бросила она презрительно, через плечо. — Что вам от него нужно? Неужели вы хотите, чтобы он снова вскрыл себе

вены? Чтобы оставшаяся у него «честь» на глазах у вас утекла с кровью в эту раковину? — Она только рукой махнула. — Он же ваш соотечественник! Храбрый, порядочный офицер! Он прошел через все круги ада и оказался достаточно силен, чтобы выжить. А вы способны лишь сказать ему на это: «Лучше бы ты умер!»

— Вы родились не на Харему, комиссар, — тихо проговорил Сайрус. — Гундалину... он понимает... но вы, видимо, никогда не сумеете понять!

— Да уж, хвала богам! — Джеруша помогла Гундалину лечь, решив больше не обращать внимания на негодующих высоких гостей, гуськом направившихся к выходу. Она услышала лишь, как спикер громче остальных сказал что-то гнусное в адрес Гундалину, но поняла только последнее слово, обозначавшее самую низшую касту Харему. Гундалину скривился и судорожно сглотнул.

— Секретарь Сайрус! — воскликнула вдруг Мун. Джеруша не выдержала и все-таки отвернулась от Гундалину, чтобы, во-первых, посмотреть на девчонку, а во-вторых, дать Гундалину возможность взять себя в руки. Она видела, как Сайрус, замешкавшись на пороге, оглянулся, и как девушка с белым от сдерживаемого гнева лицом смотрит на него. Потом на лице ее отразились иные чувства.

— Я... я должна поговорить с вами.

Сайрус поднял брови, покосился на Гундалину.

— По-моему, и так уже сказано слишком много слов.

Мун решительно и упрямо помотала головой; ее вьющиеся светлые волосы рассыпались по спине.

— Это о... совсем другом человеке!

— Вы просите меня как сивилла?

Она снова помотала головой.

— Я прошу вас как ваша племянница! — Сайрус застыл на месте. Высокие гости и их охрана уже удалялись по коридору, смеясь и ворча по поводу происшедшего. Джеруша зажмурилась, почувствовав, как напрягся Гундалину. — Я хочу поговорить с вами о вашем сыне. Который родился на Тиамат после прошлого Фестиваля.

Глаза Сайруса подернулись странной дымкой, он коротко кивнул и жестом пригласил Мун в соседнюю комнату. Она последовала за ним, быстро оглянувшись на Гундалину, который не сводил с нее глаз. На лице его была написана полнейшая безнадежность.

— БиЗед... инспектор Гундалину! — Джеруша окликнула его нарочито резким тоном.

— Да, мэм? — Он тут же послушно повернулся к ней, однако внимание его было приковано к той двери, за которой исчезла Мун.

Джеруша колебалась.

— БиЗед... неужели ты... действительно влюблен в эту девушку?

Он судорожно сглотнул.

— А что если это так, комиссар? — сказал он чересчур спокойно. — Может быть, это вызовет

скандал, но это не преступление!

— БиЗед, разве ты не понимаешь, кто она?

Он с виноватым видом вскинул голову, но не ответил.

— Ведь она — та самая девушка, которую мы с тобой потеряли из виду, когда пять лет назад пытались взять группу контрабандистов с Харему, — Джеруша поняла, что ему это известно, но все же надеялась, что сумеет убедить его. — Ей законом запрещено сюда возвращаться. Ее нужно немедленно депортировать.

— Комиссар, я не могу...

— Если ты действительно любишь ее, БиЗед, то это не такая уж сложная проблема. — Она ободряюще улыбнулась ему. — Женись на ней. Увези ее отсюда как свою жену.

— Не могу. — Он взял с подноса тонкий, как игла, зонд и попробовал его острие на ладони. Она торопливо продолжала:

— Ты же не допустишь, чтобы эти лицемерные снобы...

— Дело вовсе не в этом. — Лицо его окаменело. — И нам не стоит говорить так о вождях Гегемонии. У этих людей были все основания порицать меня.

Джеруша открыла было рот, потом снова закрыла.

— Мун никогда не выйдет за меня замуж. — Он положил зонд на место. — Она... хм, связана клятвой верности. — Он сказал это так, словно в глубине души все еще надеялся, что эта клятва недостаточно прочна. — Со своим двоюродным братом... который оказался сыном секретаря Сайруса... — Он снова недоверчиво посмотрел в сторону двери. — Она его любит. Все эти годы она пыталась попасть в Карбункул и отыскать его. — Он словно донесение читал. — Его имя Спаркс, Покоритель Зари.

— Спаркс?

— Вы его знаете?

— Да. И ты тоже. Мы его однажды спасли от работорговцев — помнишь, в тот самый день, когда ты в последний раз был во дворце? А потом его прибрала к рукам Ариенрод; и он стал одним из ее любимцев. И это его совершенно испортило.

Гундалину нахмурился:

— Тогда вполне возможно...

— Что?

— Мун считает, что Спаркс стал Звездным Быком.

— Звездным Быком? — Джеруша прикрыла глаза ладонью. — Да... да, действительно подходит. Благодарю вас, боги! И тебе тоже спасибо, БиЗед! — Она мрачно посмотрела на него. — Я все время пыталась выяснить, кто такой этот Звездный Бык, — он обвиняется в убийстве инопланетянина и участии в массовом истреблении меров.

— В убийстве? — Гундалину вскочил на ноги.

Она кивнула.

— Он убил диллипа — или позволил своим Гончим убить его. Я-то думала, что и Мун он тоже убил... впрочем, и диллипа достаточно! Что ж, теперь я знаю, где у Снежной королевы ахиллесова пята! — Значит, ты куда хуже, чем я думала, Спаркс, Покоритель Зари! Перед ней снова возник растерявшийся мальчишка со сломанной флейтой, потом — убийца в черном на фоне заваленного трупами пустынного берега... Никогда, даже в самых моих страшных снах, я и представить себе не могла, что ты падешь так низко... оказавшись так высоко.