Снежная соната
Шрифт:
Валентин по-прежнему смотрелся немного чужим на кухне Сильвии — за прошедшее время она так привыкла к новому дому, что считала его уже полностью своим. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и рассеянно осматривался, будто в первый раз.
— Вижу, ты распечатала римские фотографии.
— Да, на стенах еще не все. Остальные в пачке там, на тумбочке. Можешь посмотреть.
Он сходил за фотографиями, вернулся и снова сел. Сильвия заварила чай и села напротив, глядя, как Валентин рассматривает снимки. Ей нравилось, как его пальцы скрипача перебирают глянцевые прямоугольники.
— Тут
— Неплохо получилось, правда? Мне нравится эта фотография.
— И мне тоже. Я себе редко нравлюсь на фото. Напечатаешь еще одну для меня?
— Разумеется. А ты зайдешь, чтобы ее забрать.
Он усмехнулся.
— Я и так зайду.
Валентин сдержал свое обещание: он стал появляться гораздо чаще. Иногда вечерами он ждал Сильвию около ее офиса и предлагал прогуляться. Теперь можно было не испытывать по этому поводу угрызений совести, не дрожать, что увидит Арнольд, не торопиться домой и не думать, что сказать бойфренду. Совесть Сильвии была чиста, а душа оставалась неспокойной.
Казалось бы, что еще нужно? У нее самый настоящий роман. Роман с человеком, который сказал, что влюблен в нее. Но что от этого проку, если влюбленность никогда не перерастет в любовь и отношения рано или поздно завершатся? Такая маленькая бытовая проблема. Бывает у всех. Сильвия только усмехалась, когда к ней в очередной раз приходили эти мысли.
Валентин был с ней нежен, вел себя весьма романтично, и, казалось, более ничего и желать нельзя. Но с каждым днем Сильвия чувствовала себя все неуютнее. Так долго продолжаться не может — для нее. Она понимала, что самым умным было бы затаиться и выжидать, однако подвешенное состояние, незавершенность, недосказанность жгли ее изнутри.
Еще немного — и нужно будет поговорить с Валентином. Решить что-либо или… расстаться.
Клейн Саммерс позвонил через неделю, вечером, когда Сильвия уже пришла домой и готовила ужин в ожидании Валентина.
— Здравствуй, Сильвия, — начал он гораздо более непринужденно, чем при предыдущем разговоре. — Прости, что не перезвонил сразу. Мне требовалось время, чтобы все выяснить.
— Да? — По его тону она уже поняла, что была права, и победно улыбнулась.
— Ты говорила правду. Я побеседовал с Брендой, Мейбл и Вивьен, и они во всем сознались.
Сильвия молчала.
— Я должен извиниться перед тобой, — продолжил Саммерс. — И, если хочешь, ты можешь возвратиться на работу, я с радостью тебя приму.
Сильвия едва удержалась от смеха.
— Нет, спасибо, мистер Саммерс, я уже нашла новую работу, и она мне очень нравится. Я не вернусь.
Клейн тяжко вздохнул.
— Ну что ж… Я сильно виноват перед тобой. Если когда-нибудь тебе что-нибудь понадобится, ты можешь звонить в любое время дня и ночи.
— О, спасибо. — Сильвия и вправду растрогалась. Саммерс виноват в том, что так легко поверил, будто она могла украсть. Но, с другой стороны, он искренне раскаивается в совершенной ошибке, а Сильвия никогда и никому не желала зла. — Я запомню, мистер Саммерс.
— И не сердись на меня по возможности, хорошо?
— Хорошо.
Сильвия не стала интересоваться, чем закончилась эта история для Бренды и ее подружек. И
Она распрощалась с бывшим начальником и напевая начала резать бананы для фруктового салата. Старинные бабушкины часы пробили восемь. Сильвия нахмурилась: Валентин обещал появиться еще в половине восьмого. Конечно, он творческий человек и надо делать на это скидку, однако до сих пор он никогда не опаздывал.
Беспокойство усилилось, когда стрелки часов показали половину девятого, потом девять, потом половину десятого… В десять Сильвия уже окончательно разволновалась и сделала то, чего обычно себе не позволяла, мучаясь чувством врожденной деликатности: набрала номер мобильного Валентина. Она долго слушала гудки, трубку не брали. Может быть, он забыл телефон дома, ведь у него есть квартира в Нью-Йорке. Сильвия это знала, но никогда там не была. Валентин почему-то предпочитал приезжать к ней домой, а к себе никогда не звал. Сильвия не просила и не спрашивала, по-прежнему опасаясь его спугнуть. Она так наслаждалась минутами, проведенными вместе с Валентином, что старалась избегать малейшей возможной неловкости. Чего-чего, а неловкости в ее жизни уже было достаточно. Зато теперь она не может позвонить Валентину по городскому телефону — не знает номера. И адреса не знает. Что же делать?
Ужин остыл. Телефон по-прежнему издавал длинные гудки. Валентина не было. Сильвия бродила по кухне туда-сюда и не могла найти себе места от беспокойства. Может быть, Валентину пришлось срочно улететь куда-нибудь? Нет, он обязательно предупредил бы. Он всегда предупреждает.
Ее телефон резко зазвонил, когда часы показывали десять двадцать две. Сильвия поспешно нажала на кнопку.
— Алло?!
— Мисс Сильвия Бейтс? — осведомился незнакомый голос, и от его профессиональной деловитости стало пусто и гулко в голове, а в животе скомкался холод.
— Да… — Сильвия опустилась на стул и вцепилась в край скатерти.
— Вам звонят из Медицинского центра Нью-Йорка, — объяснил голос. — Вам знаком некий Валентин Джекобс?..
Такси остановилось перед центральным входом в госпиталь, и водитель — обросший рыжий детина, постоянно жевавший жвачку, — обернулся к пассажирке.
— Приехали. С вас двадцать пятьдесят.
Сильвия не глядя сунула таксисту несколько бумажек и выбралась из машины. Медицинский центр возвышался над нею, освещенный огнями, и она старалась не думать о том, сколько там внутри страдающих людей. И скольких из них можно спасти, а скольких — нельзя.
Она прошла внутрь, остановилась у стойки и объяснила медсестре, что ей нужен доктор Джозеф Браун. Через некоторое время Сильвию провели длинными коридорами и оставили у кабинета дежурного врача, куда она и постучала.
— Войдите!
Доктор Браун оказался сорокалетним худым мужчиной с залысинами. Он поднялся навстречу Сильвии, протягивая руку.
— Доброй ночи, мисс Бейтс. Простите, что не смогли позвонить вам раньше. Но мистер Джекобс пришел в себя не сразу, и только тогда мы смогли выяснить ваше имя и номер телефона. До этого мы даже не знали, кого к нам привезли.