Снежное забвение

Кливз Энн

– Он ее колотил? – спросила Вера так, будто это самый естественный вопрос на свете.

– Почему ты так думаешь? – Та же злость и та же подозрительность.

– По словам священника, она работала волонтером в приюте для бездомных женщин. Я подумала, что может быть связь. Такая у меня работа – устанавливать связи.

– Нет, – наконец сказал он. – Не думаю, что он ее бил. Она до смерти любила его. Она была молоденькой дурочкой, а он – писаным красавцем, и с его стороны вечно сыпались всякие романтические жесты. По-моему, они были

действительно счастливы до того момента, пока ему не надоело сидеть без денег и он не убежал с другой.

– Ты рассчитывал сойтись с ней, когда он самоустранился? – Вера посмотрела через плечо Керра в маленькое окошко. Пара снежинок растаяли и теперь стекали вниз к деревянной раме.

Он покачал головой.

– Она бы никогда не связалась с местным парнем, пока верила, что сможет вернуть Павла.

– Так его звали?

– Ага, – нехотя выдавил из себя Керр.

– Когда ты видел ее в последний раз?

Он задумался.

– Вчера утром. Она шла по Харбор-стрит в сторону автобусной остановки на углу.

– Ты с ней говорил? – Она как клещами вытаскивала из него каждую фразу.

– Только поздоровался. Мы пересеклись на улице. Я шел сюда. У меня снял лодку один из гостей миссис Дьюар.

– Кто захочет выйти в море в такую погоду?

И тут он впервые по-настоящему улыбнулся.

– Чокнутый профессор. Его зовут Майк Краггс. Он морской биолог в университете. Исследует изменения температуры воды, и я отвожу его на остров каждые две недели. Думаю, у большой земли он образцы тоже берет.

– И когда вы вернулись в бухту?

Керр пожал плечами.

– Ранним вечером. Прогноз был плохой, и профессор решил вернуться домой. Снег еще не пошел, но уже темнело.

– И чем ты занимался потом? – Вера старалась сохранять терпение. Это была просто беседа, а не допрос.

– Я немножко побыл дома. Я замерз, и мне нужна была горячая ванна и теплая еда. Потом я пошел в паб. – Он взглянул на нее в ожидании, что она начнет расспрашивать, но она не клюнула. Она может спросить в «Коубле», когда он появился.

– Почему ты так расстроился, услышав о ее смерти? – Вера понизила и смягчила голос. – Вы стали друзьями? Ну, за все эти годы?

Он наклонился, обернул руку тряпкой, чтобы не обжечься, открыл дверцу печки и подбросил поленьев.

– Да нет, – сказал он. – Ничего такого. Наверное, она просто напоминала мне о молодости. – Он снова задумался. – О славных деньках.

Глава 12

Холипул находился всего в паре миль от побережья Мардла, но, приехав туда, Джо Эшворт почувствовал себя словно в другом мире: мире своей мечты. Ему всегда нравилась сельская местность, и он иногда представлял, как живет в небольшом уютном домике за пабом в районе современной качественной застройки. По обеим сторонам главной улицы стояли каменные коттеджи с узкими длинными палисадниками. Летом тут слышно пение птиц. Солнце и шины машин уже расчистили

дороги, но на крышах осталось достаточно снега, чтобы это место напоминало рождественскую картинку с открыток, которые посылала ему бабушка.

В голове у него намертво засела песня «Лето Белой Луны», которая сделала Кейти Гатри популярной. Мелодия всю дорогу то растворялась, то снова всплывала в его сознании, и он вспоминал себя с Сэл, совсем еще юных, в тот единственный месяц, когда они оба сдали экзамены и ничто не имело значения, кроме их двоих и совместных планов на будущее.

«Хейвен» располагался в некотором отдалении от дороги, был укрыт деревьями и окружен огородами. Проезд загораживали деревянные ворота, и, когда Джо вышел их открывать, он услышал звук капель: тающий лед падал с веток в лужи. Подъезд был испещрен рытвинами, засыпанными золой и шелухой, так что ехать пришлось медленно. Он задумался, как тут живется. Наверняка большинство женщин приехали из городов, и для них это место должно казаться задворками вселенной. Как они справляются с темнотой и тишиной по ночам? Даже его передергивало при мысли об этом. Гряда облаков закрывала солнце. Он выехал из-за деревьев и увидел мощеный двор; с двух сторон его окаймляло каменное здание, а с третьей стояли практически заброшенные пристройки.

Из деревянного ветхого сооружения, которое раньше, вероятно, служило гаражом, вышла женщина в джинсах и свитере. Она толкала перед собой тележку с поленьями, но, увидев его, остановилась и отпустила ручки. Она, не двигаясь, наблюдала, как он выбирается из машины и подходит к ней. Ему было некомфортно, потому что он не знал, кто она. Она живет здесь или только работает? Ему было спокойнее, когда он мог четко идентифицировать собеседника.

– Чем могу помочь? – интонация никак не выдавала ее статуса. Акцент был невыразительный, а тон слегка враждебный. Как минимум настороженный. Джо тоже посмотрел ей в лицо, пытаясь понять, видел ли он ее раньше: может, она была в вагоне в день убийства? Мгновенного узнавания не последовало. Но он тогда видел слишком много людей, и то мельком, так что неудивительно.

Он уже собирался спросить, кто тут главный, но тут дверь дома открылась, из нее выскочил золотистый лабрадор, а вслед за ним вышла женщина средних лет. Низенькая, кругленькая, в вельветовой юбке и ярком кардигане ручной вязки, из-за которого она выглядела еще толще. На ногах резиновые сапоги. Она окликнула собаку, которая уже неслась навстречу Джо.

– Сэнди, ко мне! – У нее был шотландский акцент и будто смеющийся голос.

Затем она повторила слова, которые ранее произнесла женщина моложе:

– Чем могу помочь? – Они звучали дружелюбно, но довольно настойчиво.

Джо не двигался с места. Он с опаской относился ко всем большим собакам с тех пор, как одна напрыгнула на него и опрокинула на спину в первый день в школе. Еще один повод для поддразниваний Веры Стенхоуп. Он представился.

Конец ознакомительного фрагмента.