Снежный Арс, или Муж на 10 дней
Шрифт:
— Перестань, — фыркнула в ответ и закатила глаза, чтобы хоть на секунду приглушить гнев, а заметив его шаг в мою сторону, вскинула ладонь в предупреждающем жесте: — Будь добр, не подходи. И в моей квартире больше не появляйся. Я передам твою одежду через курьера.
С каждым словом злость укреплялась, напрочь выбивая грусть и слезы, которые лила целое утро.
— Аня, что происходит? — спокойно переспросил Вадим.
— Дверь прямо за твоей спиной. Думаю, ты сможешь развернуться на сто восемьдесят градусов и выйти.
Слова, ранее предназначенные мне, нечаянно
— Ань… — проигнорировал он мое предостережение и решил все же подойти.
Я тем временем набрала побольше воздуха в легкие и выдала на одном дыхании:
— Вадим, я знаю про твои измены, свадьбы не будет. Ты свободен!
— Это слухи, сама прекрасно знаешь, что о нас говорят многое и многие, — мягко стелил гад.
— Я видела все собственными глазами! — перекрикивая обманщика, я вскочила и уперлась ладонями о гладкую деревянную поверхность стола. — Хватит устраивать цирк, Вадим.
Оттолкнулась руками, разворачивая кресло к окну, надеясь, что он уйдёт, скроется с глаз моих. Ведь это логично? Провинился, так и убегай от греха подальше, пока горит только шапка. Я держалась из последних сил. Жалость к себе, боль от предательства и злость овладели мной, сменяя обиду, заталкивая ее в глубины сердца и доставая оттуда совсем другую Анну. Женщина страшна, когда ей делают больно. Мы и сами не знаем, на что способны. А в таком состоянии становимся попросту неадекватными.
Но Вадим так и не ушел. Я слышала, как он приближается ко мне, чувствовала, что возвышается надо мной. Старалась делать вид, будто его вовсе не существует.
— А знаешь, что самое противное? — Вадим развернул мое кресло и впился в меня яростным взглядом. Его лицо оказалось искаженным гримасой злости, и я бы сказала — он в бешенстве. — Ты никак не отреагировала на это. За целый день ни слова, ни строчки, ни долбанного сообщения!
— Значит, ты хотел, чтобы я на всю компанию устроила скандал?
— А как иначе? Такая любовь…
Нет, это было выше моих сил. Вадим незаметно довел нас до точки кипения, когда молчать уже невозможно, и чайник со свистом вскипает, сообщая всем вокруг, что накал предельный. Я подскочила и оттолкнула от себя кресло. Затем схватила первое, что попалось под руку, и попыталась ударить Вадима. Только он отнял папку с бумагами, возвращая ее обратно на стол.
— Успокойся, Анют, — легкая улыбка то и дело появлялась на его лице.
Гад! Мое поведение его веселило, в то время как внутри меня бушевал ураган.
— Пошел вон, — хрипло ответила ему, стараясь прожечь в нем взглядом дыру.
— Малыш, пойми, — он помедлил, продолжая улыбаться, — это была постановка.
Внезапные объятья не нашли во мне отклика. И его напускная радость лишь доставляла боль.
— Пошел вон! Нас больше нет, эту ахинею будешь другим рассказывать.
Вадим выдохнул, и с его лица наконец сошла эта предательски обаятельная улыбка.
— Я дам тебе время остыть, и мы поговорим, — серьезно произнес Вадим. — Согласен. Шутка плохая, и больше не повторится.
— Не держи меня за дуру. Ты и сам прекрасно понимаешь, что я ею никогда не была. Просто верила… раньше.
А сейчас перестала. Про розыгрыш и постановку могла поверить разве что наивная дурочка. Даже Арс скосил глаза, когда я ему про измену говорила.
— Вешай лапшу кому-нибудь другому, Токарев, но не мне.
Вадим простоял передо мной еще с минуту, а после ушел, оставляя меня взбешенной. Правда, вскоре негатив выгорел, а от пустоты в сердце стало настолько противно, что все сосредоточилось только на желании отомстить.
Время приближалось к восьми. Следовало отправиться домой, достать из бара чего-нибудь покрепче и все обдумать. Мне нужен был план, чтобы недо-жених не дотянулся до заветного местечка. Невозможно представить его рядом с собой — не сейчас, не после того, что я увидела этим утром. Схватила сумку и, психуя, достала пудру. В зеркале отразилось нечто. Я походила, скорее, на ведьму после неудачного шабаша, чем на счастливую молодую женщину. И как у него язык повернулся намекнуть о розыгрыше? А о моей “не такой любви”?
Дверь за моей спиной распахнулась, и я плотно зажмурила глаза, умоляя, чтобы это был не Вадим. Сил держать себя в руках оставалось все меньше и меньше. Ещё одно слово — и плотину могло окончательно прорвать, унести меня не то что по течению, а оползнем с горы, снося все на своем пути.
— Ну что, Алмазная, выйдешь за меня замуж?
Глава 4
Я распахнула глаза и обернулась. Снежный подпирал косяк плечом и ехидно ухмылялся. Солнце уже опускалось за горизонт, и на его лицо резко ложился теплый оранжевый свет. Только сейчас я обратила внимание на плывущие лиловые облака, на наступающую темную синеву и блеск городских крыш. Обычно этот вид вызывал у меня приятные эмоции, однако в это мгновение охватила паника, природу которой не поняла.
— Ань, — негромко окликнул меня Снежный и вошел в помещение, тихо прикрывая за собой дверь, — я подумал над твоим предложением.
— И решил поиздеваться? Мало тебе моего унижения утром?
— Заметь, это ты пришла ко мне. Так что и шишки твои.
— Ну да, — горько усмехнулась в ответ. — В этом вы — мужчины — сильны. Обвинить женщину во всех грехах — раз плюнуть.
— Не греби всех под одну гребенку, — холодно отозвался он и без приглашения занял понравившееся место. Тонкая черная папка с легким шлепком приземлилась на стол, а сам Снежный вальяжно развалился в кресле, будто его и не волновало происходящее. — Я согласен.