Снежный плен
Шрифт:
С лестницы раздается тихий смешок.
– Что? – разворачиваюсь я.
Прямо-таки сочась сарказмом, она оценивающе оглядывает меня.
– Давай посчитаем? Там, за дверью, нас подпирает кубометра три спрессованного снега. Мокрого, околевшего за ночь, спрессованного снега. Возьмем по минимуму – каждый кубометр килограмм двести. А сколько весишь ты?
– «Вы», – начиная раздражаться, поправляю я. – Судя по доносившимся до меня звукам, ты и сама пыталась…
– «Вы»! – показательно поправляет меня она, задирая подбородок. –
Глаза – пронзительные. Серые, миндалевидные, выразительные глазищи. Еще пару секунд сверлит меня взглядом, демонстративно разворачивается и с достоинством уходит вверх по лестнице. Под бесформенной длинной толстовкой угадываются точеная фигура, красивая осанка, пластика. Зависаю на тенях, играющих по ткани ее одежды, переливающихся в такт движениям. Красивая девочка… Жаль, что совершенно не мой типаж. Таких надо завоевывать, каждый день что-то доказывать. А мне в мои тридцать это уже неинтересно и, элементарно, лениво. Да и слишком молода. Ну сколько ей? Двадцать? Амбиции, романтика… Не хочу.
Вздрогнув, ловлю себя на том, что практически уговариваю себя не ввязываться ни в какие истории с ней. Нет, нет… Бред, конечно. Вообще не мой вариант.
Но ситуацию надо бы исправить. Подставил девчонку.
Поднявшись наверх, оставляю ломик рядом с ее дверью. Она немного приоткрыта и из квартиры доносится негромкая музыка.
Извинения пока отложу.
Все мои звонки в государственные и частные службы заканчиваются типовым ответом, что вся техника ангажирована для уборки заносов на дорогах, устранения аварийных ситуаций. К тому же, вечер пятницы. Диспетчер советует мне звонить в понедельник.
Круто!
Выглядываю в окно со стороны подъезда. Снежные заносы поднимаются до половины окна первого этажа, немного уменьшаясь дальше. Машины занесены практически полностью. В принципе, что бы нам дала открытая дверь? Без грейдера отсюда не выбраться все равно.
Ругаю себя за то, что не нашел сил доехать до супермаркета. На протеине не очень весело проводить выходные. Хотя в данных обстоятельствах я рад и этому. Не так уж все и плачевно. Пара хороших фильмов и бутылка вина скрасят мой вечер.
Расположив на журнальном столике ноут, я пытаюсь выйти в интернет, но, видимо из-за снегопадов, сети нет. Мигнув, пропадает. Хлопнув крышкой бука, заваливаюсь на кровать. Мысли сами собой утекают в соседние апартаменты. Надеюсь, соседка оказалась более предусмотрительной насчет продуктов. Голодающая по моей вине девушка совершенно не вписывается в мои умиротворенные выходные. Пора наведаться с извинениями?
Открываю бар. Белый Рислинг или красное Пино Нуар? Захвачу-ка я обе…
Дверь в ее квартиру все так же приоткрыта, но не вламываться же? И я стучу.
– … да, да… – она открывает дверь шире, болтая по телефону. Пару секунд смотрит на меня, взлохмачивая и так взорванную копну длинных каштановых волос. Не прерывая разговора, кивает мне,
Меня радует, что она не зациклилась на нашем маленьком конфликте. Не терплю обидчивых, тяжелых женщин.
Быстренько торможу опять на автомате запустившийся внутренний кастинг на место моей женщины. Нет, Макс, нет… Это просто соседка.
– Все нормально у меня… Нет, я не одна здесь… Есть соседи… Инет не работает… Свет есть, да.
Меня встречают теплый запах приятного парфюма, темные тона стен. Деревянные шторы, отделяющие прихожую от комнаты, дважды издают глухой перестук, пропуская сначала ее, а следом меня.
Ее квартира отличается от моей. Небольшая студия. Зона кухни отделена от комнаты массивной барной стойкой, с одной стороны которой стоят два высоких барных стула, с другой – большой диван, закутанный в огромное меховое покрывало с яркими разноцветными полосами. На нем с десяток разнообразных диванных подушек. В комнате темно, шторы закрыты. Зона кухни и барная стойка освещены точечными светильниками. На стойке лежит раскрытая книга.
Присаживаюсь на стул к барной стойке, продолжая разглядывать квартиру. За диваном – большой книжный шкаф. В этом ей повезло больше, чем мне. В моей квартире книг нет.
– Спасибо, конечно, – болтая, она накручивает локон на пальчик. – Я не умею все это готовить… Меня устраивают омлет и лапша… Не нужно было… Я не просила… Хорошо, я позвоню. До связи.
На кухонном столе абстракция: огромная нерка, варварски и безуспешно потыканная ножом, упокоившимся рядом.
Положив телефон на барную стойку, соседка разворачивается ко мне.
– Это мои извинения за испорченные выходные и настроение, – киваю я на бутылки.
– Раз уж мы в плену, рациональней сотрудничать. Поэтому принимается, – усмехается она, – при условии, что ВЫ одолжите мне еще и душевую.
Это «Вы» теперь кажется мне абсолютно неуместным, и меньше всего в нашей ситуации мне хочется создавать дополнительные дистанции и условности. Зачем мне дистанцироваться, если она успешно справляется с этим сама? Никаких поползновений и намеков на откровенный флирт, которые меня так раздражают в женщинах, нет. И, возможно, из-за этого мои мужские инстинкты хищника рвутся в бой, как никогда. Но я давно выдрессировал их, не позволяя управлять своими решениями. А решение мое неизменно. Не моя это женщина. Не моя!
– Давай все-таки на «ты»? – обезоруживающе улыбаюсь я.
– Какой непостоянный дяденька! – закатывает она показательно глаза.
– Макс, – протягиваю ей руку.
– Алиса.
Она на мгновение пожимает мою ладонь. Мне хочется поймать ее пальчики и удержать. При более внимательном изучении девчонка выглядит еще более аппетитно. Нежный персик с умным дерзким взглядом.
Разжать пальцы, отвести глаза! – даю команду своему телу.
– Что с твоей душевой?
Алиса протягивает мне штопор и пару бокалов.