Снежок
Шрифт:
– Так-так-так, - постучал своими длинными пальцами по столу Снейп.
– С вами всё ясно. В том смысле, что ваша заинтересованность вполне мотивирована, хотя и основана на недостоверных данных. Теперь хотелось бы понять, чем вы можете заинтересовать меня?
– А можно сначала вопрос?
– вскинулся Гарри. И, не дожидаясь разрешения: - Можем ли мы рассчитывать, что вы не передадите этого Дамблдору?
Снейп прикрыл глаза и на какое-то время погрузился в размышления. Казалось, будто он что-то перебирает в памяти.
– Не передам, - наконец решился он.
Гарри
– Вы и с этим устройством знакомы!
– удивился Ужас Подземелий.
– Блэки - очень старая семья. Их дом буквально напичкан всякой всячиной, - пожал плечами Гарри и вытянул из виска короткий жгутик воспоминания, который поместил в чашу, жестом приглашая профессора посмотреть.
“Какие серьёзные приготовления. Ну-ну, неужели момент истины?” Хладнокровный шпион со стойким нордическим характером и закалённой невзгодами войны психикой, предвкушающе улыбнувшись, наклонился над серебристой поверхностью…
Чтобы буквально через минуту вынырнуть потрясённым до глубины души человеком, увидевшим ни много ни мало конец света.
– Ледорубом! Прямо в глаз!
– выскочив из Омута Памяти, судорожно схватил ртом воздух бледный Северус Снейп.
– Лорда Судеб… - бедняга откинулся на спинку кресла, одна трясущаяся рука схватилась за сердце, другая на автомате потянулась к верхнему ящику стола, где были заготовлены склянки с полезным и не очень содержимым на самые разные случаи жизни.
– Должен же беззащитный ребёнок что-то сделать с тем, кто пытался его убить, и ему за это ничего не было, - пожал плечами Гарри, стараясь не лыбиться во все тридцать два на ошарашенного преподавателя, и убрал воспоминание обратно в висок. Ответом был вконец очумелый взгляд выкаченных глаз. Очень выразительный взгляд, который вкратце рассказал подростку всё, что мужчина думает о его беззащитности и способах её применения. А также в каких тщательно охраняемых заведениях таких беззащитных содержат, если получается поймать. Новую нить, на этот раз из собственной головы, положила в чашу Гермиона.
Эпизод с глефой и змеёй зельевар, уже успевший залпом выдуть пузырёк с умиротворяющим, воспринял спокойнее:
– Этой твари я раньше не видел, - сказал он с удивлением в голосе, явно имея в виду рептилию, а не гомункулуса, про которого всё было ясно.
– Сталь её не взяла, - объяснила Гермиона.
– То есть, змея крепко заколдована.
– Вынужден признать, что бытующее в школе мнение о вас, мистер Поттер, и о вас, мисс Грейнджер, как о будущих тёмном лорде и тёмной леди не совсем лишёно оснований, - откровенно ухмыльнулся Снейп.
– Покажите мне всё, - продолжил он, прикинув на всякий случай на сколько ещё хватит действия успокоительного.
И ребята показали. И сон перед матчем чемпионата мира по квиддичу, и выступление Пожирателей, и видение с гневающимся Волдемортом после прочтения им газеты.
–
– Гарри не любит его за выбор семьи, куда директор поместил годовичка, оставшегося сиротой. Ужасные люди. И ведь каждое лето отправляет туда же на каникулы, - пожала плечами девушка.
– То есть, наш великий светлый маг относится к ни в чём не виноватому мальчугану открыто враждебно. Это если судить по действиям. А вот для меня значение имеют рассуждения - господин Дамблдор не может иметь к Тому Риддлу ни одной личной претензии: тот ему ничем не навредил.
– А какие претензии к Тёмному Лорду могут быть у меня?
– продолжил настаивать Снейп.
– Да я за одну только метку смертельно обиделся бы на этого выродка, - вспыхнул Гарри.
– И подругу детства убил, - добавила Гермиона.
– А вы ведь злопамятны, сэр.
Зельевар помрачнел и насупился, чем заработал насмешливый взгляд Гермионы. А вот Гарри… Гарри опростоволосился. Сказывалась привычка строить дипломатические отношения на основе простых и грубых аргументов типа кулаков. Или, скорее, непривычка обходиться исключительно тактичными уговорами - практики в этом почти не было.
– Стоит ли так зацикливаться, профессор, на том, что девушка выбрала другого парня? Женщины абсолютно непредсказуемые существа, а мой папа… Он, в конце концов, боролся за неё до конца.
– Вы не понимаете, Поттер, каким мерзавцем был ваш отец!
– воскликнул Снейп с болью в голосе.
– Никто не безупречен, сэр. Всяк может упрекнуть себя, если призадумается о том, как накуролесил по младости и дурости. Но нужно сделать выводы и жить дальше.
– Поттер! Вы меня воспитываете?
– разъярился Ужас Подземелий.
– Эм. Прошу прощения. Беседа с вами меня несколько увлекла, - поспешил дать по тормозам Гарри.
– Может быть, вернёмся к существу вопроса?
– нерешительным голосом попросила Гермиона.
– Обучение легиллименции и возможность узнавать о состоянии Волдеморта по индикатору на вашей руке, сэр.
– О своём решении я сообщу позднее, - рявкнул хозяин кабинета.
– И сегодня вас больше не задерживаю.
После ухода посетителей Ужас Подземелий какое-то время просто молча сидел, положив подбородок на сцепленные пальцы и глядя в одну точку. Заслуженный профессор с тоской вспоминал те времена, когда самой большой проблемой были наглые студиозусы и подтверждающие их тупость письменные работы. Мысль о смене подданства приобретала всё более явные черты.
***
Несколько дней зельевар ни о чём не сообщал, хотя раздражённым не выглядел. Вид его, скорее, выражал озабоченность. А потом запиской вызвал к себе Гермиону, чётко указав, что Поттера он видеть не желает.
– Правильно говорят, что у мужчины самые сложные первые сорок лет детства. Те, кто доживает, становятся рассудительнее, - довольно мурлыкнула подруга, вернувшись из кабинета мрачного профессора.
– Он, как и мы, аппарировал в ту комнату, что я показала ему в Омуте Памяти. И никого там не нашёл. Только следы крови на обивке кресла, где ты прирезал Волдеморта.