Снисхождение
Шрифт:
– А если при процессе разбирательств по этому делу ты добавишь от себя пару слов про то, как твоей головой неоправданно рисковали, то вообще неизвестно что из этого выйдет – как-то лениво поговорил Зимин.
– Как неизящно и грубо – лицо Азова скривилось так, будто он гнилой орех раскусил – Максим, от тебя не ожидал. Ну ладно Никита, там все ясно, но ты…
– И зря не ожидали – я спустил ноги с кровати, обнаружил, что на мне нет одежды от слова «совсем» (странно, вроде труселя были) и прикрылся одеялом – Можно подумать, что ваши разработки изысканны и непредсказуемы. Хотя нет – так
– Тебе укол какой-нибудь делали? – с уважением глянул на меня Валяев.
– Делали – подтвердил я, кутаясь в одеяло.
– Забористая штука, надо узнать, как называется и нельзя ли ее не колоть, а курить.
– Киф, ты не прав – Азов вздохнул – Да, внешне это все выглядит неприглядно – то ли как мой непрофессионализм, то ли как цинизм в высшей степени, но оба эти суждения неверны и поспешны. Трудно оценить все происходящее, находясь в его эпицентре и не видя всей картины целиком.
– Я не хочу находиться в эпицентре подобных событий – зло сказал ему я – Не хочу! Я устал и от эпицентров, и от событий. Я всего лишь журналист, который ни разу ни герой и не боец, который никогда им не был, и быть не собирается. Не из трусости, а просто потому что ему, то есть мне это не нужно. В свое время мне как сказали? Есть работа, надо выпускать еженедельник и играть в онлайн-игру, за это мы тебе будем платить денежку. Было такое?
– Тон нагловат, но в данной ситуации ты имеешь на это право – заметил Зимин – Да, все так и было.
– Я согласился, а почему нет? – продолжил я – Деньги нормальные, одно дело привычное, другое вроде как несложное. И, заметим – в обоих случаях особых нареканий по моей работе нет. Ведь нет?
– Нет – с готовностью подтвердил Валяев – Правда со Странником заминка, но это не твоя вина – наводку ты дал, а то, что у нас лапти наверху сидят – это наши проблемы.
Ух ты. Они его таки упустили? Надо детали будет узнать.
– Потом началась карусель – я все сильнее взвинчивал себя, понимая, что, может, и зря это делаю – В меня стреляют, меня бьют, меня похищают, я бегаю по ночным дворам как какой-то спецагент, и по сути лишаюсь права жить под крышей дома своего. И при этом раз за разом я становлюсь приманкой для кого-то. Да, мне за это платят и хорошо, но вот какая штука – я деньги во главу угла сроду не ставил, и потом – я не искал работу, связанную с повышенным риском, это не мой профиль. Вопрос – и вот зачем мне это все? Чтобы в один прекрасный день все-таки что-то пошло не так и мне вынесли мозги? В буквальном смысле вынесли, не в переносном.
– По сути своей он прав – Валяев присел рядом со мной – Что, братка, сцепило совсем?
– Ага – ответил я ему, шмыгнув носом – Живу как собака – ни дома, ни одежды, ни покоя. Что покоя – не помню, когда ел в последний раз по-людски. Меня милиция за бомжа принимает, прикинь? Ниже падать некуда уже.
– Н-да – Азов как-то непонятно глянул на меня и вышел из палаты.
После этого взгляда мой запал как-то притух, а в голове промелькнула мысль о том, что, может, и не стоило все это вслух говорить? И таким
– Не менжуйся – Валяев хотел приобнять меня за плечи, но делать этого не стал – все-таки обнимать голого мужика – это как-то не слишком правильно – Ничего не будет, тем более, что ты все верно сказал. Нет, Макс, ты только подумай – он знал, что там был Иеремия и промолчал об этом. Даже не попытался его остановить, не говоря о том, чтобы меня туда вызвать. Вот же он… Азов!
– Кит, не мели чепухи – Зимин посмотрел на закрытую дверь и достал из кармана телефон – Как он его остановит? Это против правил и может спровоцировать конфликт. Иеремия персона непростая и за ним кое-кто стоит. Он не статист какой-нибудь.
– Никит, а добудь мне какие-никакие портки – попросил я задумавшегося о чем-то своем Валяева – Я курить очень хочу, а здесь нельзя.
– Да, здесь нельзя – обвел глазами помещение Валяев – Жанна не простит. Она – ууух! Кремень!
– Эта леди Кита шесть раз заворачивала с его непристойными предложениями – прикрыв микрофон трубки ладонью, сказал мне Зимин – А на седьмой пообещала ему такую штуку вколоть, что больше никакие женщины будут не нужны. Вот же – нет соединения.
Сдается мне, что он Старика набирал. Смех, да и только – и здесь я тоже фигура в чужой игре, одна радость, что в этот раз хоть не пешка. Хотя, по сути, это ничего не меняет – как меня двигали по полю чужие пальцы, так и будут продолжать это делать.
Но Азов все равно не прав – мог бы и предупредить. Это же совсем другой коленкор получился бы.
– Портки, говоришь – Валяев встал с койки – Ладно, пойду, поищу. Макс, выйдем на пару минут.
Они удалились, а я совсем пригорюнился, поскольку никаких приятных сюрпризов в ближайшее время от судьбы ждать не приходилось. Сижу на больничной койке в чем мать родила, и непонятно что дальше будет.
Дверь распахнулась и в палату вошел… Азов. С пакетом в руке.
– На – отдал он его мне – Одевайся.
В этот момент мне стало не то что не по себе, а откровенно страшно. За «одевайся» запросто может последовать «руки за спину, идем вперед», а потом и того хуже – «идем по коридору, не оглядываемся».
– Илья Павлович – я не спешил брать у него пакет – Я сказал, что думал.
Ну, а что? Теперь как будет, так и будет.
– Знаю. Одевайся – приказал он – Кормить тебя поведу, пока столовая не закрылась. Хоть тут жизнь тебе приятней сделаю.
– Каши, пюре, вареные овощи, можно вареную же рыбу – послышался из коридора голос Жанны Николаевны – Исключить спиртное, мясо, твердые сорта колбас.
– Н-да, неправ был, это не жизнь – Азов покачал головой – Но по этому вопросу ко мне точно не должно быть никаких претензий. Эй вы, двое, вас тоже приглашаю. Пошли, разломим хлеб и поговорим как приличные люди. А то все происходящее мне больше напоминает драку леших в весеннем лесу, а они, судя по сказкам, существа вздорные и на редкость беспардонные.
В столовой «Радеона» я оказался впервые, причем, судя по табличке над входом, где значилось «Столовая ? 3», их тут было несколько. Эта, надо полагать, предназначалась для руководящего состава – зал был невелик, окна раздачи не было вовсе, зато были официантки.