Снова о Дневниках Шри Ауробиндо_ сборник скриптов

Антипов Николай Владимирович

Мы уже разрушили линейное время, едва переступив порог Его Дневников. Гораздо точнее будет сказать, что мы вошли в Его комнату, и вместе с Ним стали развивать полные сиддхи в нас самих. Это особенность супраментала, который вряд ли тогда уже сошёл в физический мир, но уже вовсю проявлял себя в субъективности Шри Ауробиндо, а вместе с нею -- в нашей субъективности, которая одно и то же с Ним, даже если мы хотели бы считать иначе. Субъективность -- слово, под которым люди подразумевают личную ничем не доказуемую убеждённость или предпочтение ума. В реальности субъективность -- только самоосознание без осознания одновременно и других людей, т. е. идеально чистое состояние для развития. В ней не бывает никого другого, и это -- бесконечно большая Сила. Наше обусловленное всякими отрицательными сторонами ума и витала неверие в собственную истину напрямую исходит из принижения субъективности и пропуска внутрь всевозможных плотских вещей, которые для Шри Ауробиндо не означали ничего, а для нас являются всем. Это совершенно ложно и требует возврата на метафизический уровень для противостояния всей иллюзорной природе существа. Но при супраментальном видении это не метафизический, а истинный физический уровень, который ощутим телом, т. к. оно свободно от наших слабостей и представляет из себя только Силу и только Божественное во всём.

Мы

можем быть свободны от необходимости говорить, когда мы посещаем комнату, в которой Шри Ауробиндо проводит уттхапану или работает над "Арьей". Это самоочевидно и происходит прямо сейчас, в момент нашего чтения Его Дневников.

11.

Есть один по-настоящему значительный момент в нашем продвижении по пути, неважно -- интегральной йоги или какому угодно другому. Наше сознание при этом играет роль идущего и планирующего наши шаги или, как минимум, представляющего очередное движение и его цель. Это и есть эго. Оно не важно для движения, но оно не открыто для восприятия реальной цели, и поэтому предпочтительно его устранить в самом начале нашего движения, чтобы не оставалось отличий для странных представлений в его и в телесном восприятии. Тело мы можем не услышать, если нами руководит такой пустой элемент нашего существа. Заменить эго нужно самодвижущейся силой нашей сдачи Божественному, и сознание для проявления нас самих тоже взять из Божественного. Поначалу это сделать очень трудно. Но весь эффект может потеряться, если мы не сменим наше эго на совершенно другое существо. Принцип отдачи для этой цели подходит наилучшим образом. Для включения отдачи нужно прекратить движения эго и перестать совмещать свою истинную сущность с каким-либо образом, который принадлежит эго.

Лучше стать роботом, чем остаться с эго и продолжать бредить о движении. Но робот -- это один из вариантов типажа при смене, после ухода эго он может ожить совершенно ближе к истинному существу и стать настоящим человеком, который уже не светло представляет себе одностороннюю перспективу эго-жизни, которую всегда подсовывает эго, а примет всё вокруг, как часть своего сознания и даже тела. Тогда у него не останется фантазий о возможной для него одного изолированной счастливой жизни, т.к она не характерна для человека в этом мире, особенно в настоящее время упадка и всемирного ослеплённого дикого превосходства над окружающими. Вы не являетесь эго для истинного сознания -- эго всего лишь временный отдельный фрагмент, который не остаётся даже при сильном потрясении, не говоря об уходе с земного плана -- там его шаткая конструкция рассыплется в один из первых переходных часов после выхода из тела. Мы имеем слишком много иллюзий для того, чтобы оставаться странным кретиническим существом, замкнутым в своей обособленной телесно-ментально-витальной шкуре животного морока. Лучше прямо сейчас обрести истинную личность, которая придёт взамен после остановки действий эго и его отлёта от тела.

Эгоистичный человек не имеет тела по настоящему. Он не способен его принимать. Поэтому он не станет о нём полноценно заботиться, и его жизнь всё время будет скована внешними зависимостями - от медицины и т.д. После проявления свободного физического существа нас самих не останется способных лечиться у врачей -- это будет расцениваться, как резко негативное вмешательство в оболочку, которая управляется истинным существом и не вредит сама себе подобными обращениями к антиживым силам медицины. Оздоровление естественным путём -- второй плюс проявления физического тела. Мы его обретаем, как странную полумашину-полудух, который способен сразу исцелить себя при условии отказа от своего обозначенного в документах имени и облика. Они условны, но лучше не считать себя именем и т.д.
– вы стали частью бесконечного сознания, которое не имеет нужды в Имени или опознании себя кем-то из собственного остатка, который отлетел от вас. Простое безымянное никто -- так вас теперь зовут.

И третьим приобретением является возможность правки своего прошлого. После выхода ограничивающих сил вы уже не становитесь тем, кто идёт в могилу со временем -- вы просто идёте в бесконечности от одного этапа пути к другому и не знаете, зачем вам нужно умирать или просто тратить время на восстановление того же самого. Вы летите в межпространственном вневременном космосе Самих Себя.

Способом отстранения эго является появление настоящего существа, которое сидит внутри вас, словно в тюрьме. Его надо упросить вылезть наружу в эту жизнь. Если оно не согласится, вы просто потеряете время и ничего не достигнете, т.к. всё то, что люди считают ценным и важным, для этого существа, запертого внутри, вообще невозможно. Оно не участвует в том, что вы приобрели, и никак не заинтересовано ни в чём подобном. Иначе оно не скрывалось бы от вас и от вашей судьбы. Как только оно дало согласие, вы смените всё на подлинно необходимое -- облик, имя ,семью, работу и т.д., другая жизнь, что войдёт вместе с вашим истинным существом -- единственно необходимая для вас. То, чего вы достигли раньше, -- будет самым большим препятствием, и сколько времени вам потребуется для того, чтобы полностью освободиться от всех последствий прошлой жизни -- так её лучше называть -- одному Богу известно. Но вы хотя бы успели родиться при жизни, а не вместе с жизнью прекратить своё сознание и память.

12.

Какой бы ни был человек, он не имеет конкретного выражения ни в своём уме, ни в теле. Он всегда разрознен сам с собой, нелеп, не произносит ни одного слова по своей воле. Каждое действие его содержит все возможные противоречия. В любой момент времени он имеет паузу в своей жизни, и эта пауза -- единственное состояние, которое более-менее собирает его вместе. То есть человек -- всего лишь пауза в той жизни, которая унаследована от животного и растения, которая транжирит силы и несёт разрушение телу и восприятие любого внешнего влияния наравне со своей собственной волей. Пригодно ли такое существо для эволюции? Оно никогда не сможет произвести ни одного последовательного действия и никогда не встретит ни одного последовательного отклика на эти действия без настоящего Хозяина и без простирающейся далеко за пределы ближайшего будущего цели высшего бытия.

Перед тем как вспоминать о возможном развитии, нужно организовать те ресурсы, что принадлежат самому существу человека, в самую быструю возможную последовательность и порядок. Этого не достичь никаким способом с участием всех тех хаотических инерционных сил, которые действуют в нынешнем человеческом сознании -- мы должны будем призвать совершенно иные силы и совершенно иную логику и смысл их действия, а также произвести самое большое разрушение всего того, что сейчас препятствует нашим задачам. Принцип организации заключается в обнаружении чрезвычайной конкретности окружающего пространства и проявлении этого пространства в сознании, как источника

всего того, что должно быть осмыслено и построено вместо нынешней ситуации.

Обнаружить конкретность можно лишь призывом к Высшей Силе, воплощающей в мире эту конкретность. Такой силой не является духовная сила, ни религиозная, ни какая-либо из сил, принуждаемых техникой или простым развитием силы сознания или тела. Конкретная Сила располагается вне территории нынешнего человеческого сознания и является сверхразумной для обнаружения человеческим образом. То есть она заведомо не присутствует в его зыбком нереальном существе. Для приготовления к действию такой Силы нужно было бы иметь некое зерно повышенной плотности в себе, которое в свой срок дало бы ростки. Но чаще Сила просто давит на тело, постепенно проявляя некую аналогичную силу внутри тела, которая, всегда присутствуя в сознании, постепенно выделяет это тело среди большинства других. Так появляется новый Вид. В реальности человек не обращает внимания на самое главное и теряет результат этого давления, не проявляя разделительную грань, как границу нового Вида. Просто в этом теле проявилось временно возможное пофигистическое сознание, которое было бы вполне надёжным ориентиром при условии построения этого сознания без помогающих ему в кавычках ума и витала. Запросто отбросить их сразу никак не получится, но чаще человек и не собирается это делать, продолжая философствовать и принимать всё за прошлые методы действия Силы. Родной для тела эта Сила не стала. Поэтому упражнение завершается полным крахом.

Но при идеальном восприятии, когда нет оценок со стороны ума и нет эмоционального отношения к происходящему, человек может прийти к выводу о процессе уплотнения материи. Тогда тело уже не станет настолько мощной и атавистически дикой преградой для супраментального преображения.

13.

Кризис, проявляющийся в мире, не существует. Мы постоянно приписываем окружающей действительности наши обычные черты. Но действительность не имеет наших черт природы либо черт темперамента. В ней отсутствуют такие вещи, как пацифизм и светлые надежды. Ещё долго природа должна будет проводить своё время в поглощении одних людей другими, одних видов другими, поскольку никто из них не проявляет необходимой свободы от внешних влияний, и, таким образом, никто из них не способен проявить что-то, выходящее за пределы той же борьбы и того же ощущения превосходства в локальной сфере. Мы не останавливаемся на промежуточных видах -- как бы говорит нам природа, и движется вперёд в разрушение и замену того, что сейчас, подобными же формами, лишь немного светлее или чуть проще осознающими всё вокруг в их ограниченном спектре восприятия. Лучи нашей жизни пока не видны в тех, кто мог бы их проявить. К чему живому рождаться таким, что оно не приносит никакого оживления, а, наоборот, входит удушающим мраком или просто уничтожает другое соседнее выражение той же самой жизни в мире? Так и приходится ждать, когда же природа и общество людей найдут приемлемую степень личной широты и сознательной глубины своих выражений, чтобы Мать могла сказать -- да, это подойдёт для дальнейшего бесконечного процесса. До тех пор мы сможем только представлять идеальные сосуществования различных религий, стран, идей, или просто быть в мире с ними, принимая их без отклонения нашим личным другим по отношению к ним сознательным участием или антиучастием в них. Но, если мы вдруг посмотрели бы с другой точки зрения, поняли бы, что сами такие же, как то, что отвергает наша, приличная согласно людскому мнению, моральная правда или интеллектуальное понимание их без настоящего сознательного вхождения в их светлую часть и душевно-духовную реализацию. Наш ум близко не стоит к миру, поэтому мы всегда подвержены ментальному озарению в первую очередь. Оно ещё не по-настоящему нас озаряет, лишь светит на наши обычные построения и нарушает их. Производится лишь расчистка, но нам это кажется концом света и блаженством нирваны. На самом деле такая пустота всегда кратковременно улучшает лишь нашу психологическую сторону и не идёт дальше ни в какое настоящее преображение или исцеление наших страждущих участвующих во всём поневоле частей. Робот, смотрящий на мир, получил бы больше пользы от смены своей программы. Но у нас нет программы, мы только выдумываем её с самого начала (почти сразу после рождения), придумывая себе странные цели и двигаясь к их позабытым уже в юности и во взрослом состоянии детским объектам. Сами эти цели не явны, но они задают всё последующее наше проявление. Раньше пришло и позже всех уйдёт стремление есть из горнила страданий. Но мы считаем, что это неизбежность -- на самом деле мы её выдумали по аналогии с вскармливанием нас самих, когда мы были ещё малы и нуждались в обычном телесно-биологическом материале. Позже мы уже снесли бы такой способ, но наши предки, вооружившись учениями махатм и прочими вещами, дают нам пример отрицательного воздействия обычных вещей на природную ткань организма, поэтому мы способны тащить на себе этот груз и далее, не пытаясь никогда освободиться от него и сказать -- я не нуждаюсь в таком виде питания и жизне-воспроизведения, который навязан мне с самого начала просто инерцией сознательного внушения от вливаний материнского молока в уже непригодном для его освоения возрасте. Я не хочу больше быть маленьким, не хочу быть утопическим пацифистом и т. д.

Та же часть кажущегося кризиса, которая относится к необходимости войны для улучшения среды вокруг, теоретически приходит из правды текущего момента. Такое выражение всегда приемлемо с точки зрения природы, т. к. уничтожение непроявленных организмов присутствует в её планах. Но она никогда не станет приводить такой процесс в физическое осуществление, поскольку в данный эволюционный момент нет прямой угрозы от этого. Кто смотрит с позиции политики и других массовых точек зрения, не видит истины, простирающейся за пределы человеческих тел. Земля очень широка для людей, это только кажется, что мир перенаселён. Сознание не выходит за пределы городов и практически отсутствует в природном смысле -- люди не имеют с точки зрения природы какого-либо большего влияния на среду или на другие виды, чем передовые породы животных. Город не позволяет высвободить сознание в достаточной степени, чтобы воспринимать всю широту брихата, которое производит совмещение отдельных людей, групп и их интересов с общим фоном планеты, -- мы не понимаем, что для живого существа мы уже не опасны, т.к. не приняли ту же степень природной силы, как организмы животных в окружающем нас мире. Мы, с точки зрения животных, дефектны гораздо больше, чем плотские виды лишайников и другой плесени. Наша сила в нас и не дальше. Наше тело бесконечно слабее любого другого живого существа. Наша техника -- лишь бред нас самих в том виде, который практически недоступен для животных, и поэтому не приносит им прямого ущерба. Животные практичнее относятся к смене тел, чем мы. Таким образом, мы примерно как сумасшедшие обезьяны с их точки зрения, не дающие себе права жить в мире и гармонии, и лишающие своё проявление жизнеспособности по своему собственному выбору. Мы - исчезающий вид с точки зрения животной эволюции.