Снова в деле
Шрифт:
– Кажется, не отрава, – одобрила она и сказала вслед уходящему эльфу: – Спасибо, дружок. Лан, ты пока пей, а я попробую выйти на связь с Малышом…
Когда зашел Аркинас, чтобы препроводить сестер на ознакомительную прогулку, у старшей так и не получилось связаться с мужем. Но это вовсе не означало, что она смирилась и оставила дальнейшие попытки…
Отличался ли Вэрвокт от Весты, Гелиона или мира Эли и Ланы? На первый взгляд, не очень. Только на черном бархатном небе светило сразу четыре Луны в разных фазах, а звезды были крупнее
И еще, пожалуй, встречалось слишком много народу, занятого делом. На площади перед замком статные войны, как мужчины, так и женщины, оттачивали свое мастерство. Мимо гуляющих туда-сюда сновали темные эльфы, и никто из них не тратил время даром.
– Как вы хоть понимаете, который час? – недовольно спросила Лана. – Откуда вы знаете, когда, к примеру, ложиться спать, а когда садиться обедать, когда день, а когда ночь?
– Обычно, – пожал плечами Аркинас. – По положению Лун, звезд, по часам Ветра Тьмы. Вы тоже к ним привыкнете.
– Лично я не собираюсь ни к чему здесь привыкать, – пробурчала Элька и огрызнулась на сестру, что-то шипевшую ей в ухо: – Отстань, Ланка! Значит, Аркинас, ты говоришь, что у вас всегда темно?
– Я еще ничего не говорил, но ты права. Почти. Как вы знаете, солнце ослабляет нас, нашу магию, наше зрение, вплоть до его потери. Наши предки долго скитались ноча-ми по дальним, практически необитаемым землям Весты, пока случайно не открыли этот мир. Вэрворкт – идеальная среда обитания для нас: здесь всегда ночь. Правда, раз в месяц бывает два светлых дня, и на небе восходят сразу два Солнца. Но в это время мы прячемся в домах, плотно закрываем ставни, пьем некое снадобье и погружаемся в сон на двое суток.
– Да, у вас тут не позагораешь, – протянула Лана.
– Ты так говоришь, словно собралась остаться здесь навсегда, – возмутилась Элька.
– Так и тебе придется остаться навсегда, Элеонора, – усмехнулся эльф. – Твоя сестра, оказывается, рассудительнее тебя: она поняла, что деваться некуда и приняла это. Смирись и ты и тогда поймешь, что ваша дальнейшая судьба вовсе не так плоха.
– Если вы отняли у меня телепортатор, то это не означает, что я не буду искать другие пути! – вызверилась Элька.
– Тише, тише, женщина-Огонь. Умерь свой темперамент и послушай разумные доводы. Твой кристалл тебе отдадут через некоторое время. Забрали его ради вашей же безопасности. В наш мир попасть с его помощью можно, а из него нельзя. Точнее, попробовать можно, но это чревато ужасными последствиями. Мы возлагаем на вас слишком большие надежды, чтобы рисковать вашими жизнями. Позже получишь назад свой артефакт, он очень подходит к твоим рыжим волосам и зеленым глазам.
– Льстец, твою мать! – фыркнула Элька. – Ничего, я еще что-нибудь придумаю…
– А вот это вряд ли, – хмыкнул Аркинас. – Ты забыла, что перед прогулкой вы выпили настой для бодрости? На самом деле это было другое зелье, с его помощью вы потеряли все свои способности,
– Ах, вы!… – задохнулась Элька. Она нацелила на помощника жрицы левый указательный палец, прикрыла один глаз, сделала глубокий вдох, открыла рот и… и ничего не смогла сказать – она забыла слова проклятия! Думаете, это охладило ее пыл? Ничуть
– Что же, я что-нибудь еще придумаю…
– Эль, успокойся, – взмолилась Лана. – Лично я, если другого выхода нет и при условии, что с нами будут хорошо обходиться, согласна остаться. Может пойдем уже, а то все около замка гуляем?
– Твою же мать! Что это? – прошептала ее сестра, неинтеллигентно тыча пальцем куда-то вдаль.
Лана проследила за пальцем сестры, открыла рот, чтобы закричать, но не смогла, ибо все слова застряли у нее в горле.
Впереди зависло густое облако серо-желтого тумана. Находящиеся на его пути эльфы привычно шарахались в стороны. Подул пронзительный ветер, и из желтого облака совершенно бесшумно выплыл всадник.
Ей Богу, внимания заслуживали оба: и сам всадник, и его конь! Нечто в плаще с капюшоном держало поводья руками скелета, но вот состояли они не из костей, а из огня. Лица под капюшоном не было, только огромные красные глаза горели в пустоте. Лошадь напоминала скелет, обтянутый черной шкурой, а ее безгривая голова напоминала голову доисторического ящера; на месте глаз были пустые прорези, а из ноздрей струился густой дым.
Эта парочка просто выглядела страхолюдно, ничего не делала, но сестры оцепенели от ужаса. Им вдруг показалось, что вот она, их смерть, а если и не смерть, то в их жизни ничего хорошего больше не будет: ни радости, ни любви, ни страсти, ни каких-либо эмоций.
Эля с Ланой, словно парализованные, стояли посреди дороги, а этот ужас двигался прямо на них.
– С дороги! – прошипел Аркинас, хватая женщин за руки и оттаскивая их в сторону.
А зловещее видение поплыло дальше, бесшумно двигаясь вперед, пока не исчезло в таком же серо-желтом облаке, из которого появилось.
– Что это было? – обморочным голосом наконец спросила Лана, стараясь отогнать от
себя липкий страх.
– Это Безликие Всадники Смерти, – хрипло отозвался Аркинас.
– Что безликие, мы уже увидели, но кто это? – отмерла Элька. Кажется, она тоже начала приходить в себя, если стала язвить по своему обыкновению.
– Безликие Всадники Смерти, – повторил эльф. – Пойдем вперед, там они сегодня больше не появятся… Вы и к ним со временем привыкнете. Слушайте внимательно, это важно…
Когда наши предки переселились в Вэрвокт, то посчитали его необитаемым. Отчасти, так и было. Лишь многим позже выяснилось, что в дальних землях, названных в последствии Нон, есть бездонное ущелье, являющее собой врата в саму преисподнюю. Тогда темные эльфы были еще слабы и не могли развязать войну с демонами, обитающими там…