Снова вместе
Шрифт:
Но тот факт, что Джулиет дочь Алека, наполовину сестра Сэма… Эта мысль была невыносима.
– Спасибо, – сказала Либби, когда они остались одни, – за то, что не сказал ему.
Алек поманил ее сквозь стеклянную раздвижную дверь, которая вела с крыльца в гостиную.
– Судя по всему, ты тоже.
Либби медленно подошла к нему.
– Верно.
– Но ты скажешь.
Он налил ей дайкири и подал стакан. Либби не знала, радоваться или нет из-за того, что он не забыл ее вкусов. Заслонив
– Рано или поздно скажу.
– Мы могли бы сделать это вместе.
– Нет.
– Я думал, ты приняла мое приглашение по этой причине.
Она покачала головой.
– Тогда почему ты пришла?
Она неловко пожала плечами.
– Потому что не желала объясняться с Сэмом, – наконец произнесла она. – Он бы захотел знать, почему я говорю «нет».
– Кто-то же должен все объяснить Сэму, – . твердо сказал Алек. Он налил себе виски, держа стакан так крепко, что у него побелели ногти. – Нельзя же надеяться, что он будет вечно считать, будто его отец «отсутствует».
– Этого объяснения ему вполне хватает.
– А его отцу нет. – Алек вышел на крыльцо и остановился, глядя на море.
– Меня не интересует мнение его отца, – отрезала Либби.
Алек обернулся и пристально посмотрел на нее потемневшими глазами.
– А следовало бы заинтересоваться.
– Это еще почему?
– Потому что для всех нас жизнь стала бы значительно приятнее.
Либби крепче сжала пальцами стакан.
– На что ты намекаешь?
Он помолчал, затем сказал ровным голосом:
– Я хочу получше узнать своего сына.
Либби глотнула из стакана.
– А может быть, Сэм не захочет узнать тебя?
– Сэм захочет.
Его уверенный тон вызвал у Либби раздражение. Она свирепо посмотрела на него, в голове гудело от злости.
– Ты слишком самоуверен, даже самовлюблен. Будь ты проклят, Алек. Мне не надо было приходить!
– Наоборот, – сказал Алек, – ты чертовски правильно сделала. Иначе я бы сам явился за тобой.
Либби подняла голову.
– Зачем?
Это был явный вызов. Перчатка брошена. И сразу же до нее дошло, что этого не следовало делать.
Он поставил свой стакан на перила и направился прямо к ней.
Либби отступала назад, пока ее икры не уперлись в спинку деревянного кресла.
– Не надо.
– Не надо? Я не верю, Либби. Не верю ни секунды. Да и ты тоже.
Губы Алека приблизились к ее губам, теплые и мягкие, и в сердце Либби эхом отозвалось воспоминание – такое милое, такое чистое, такое восхитительное, что ей захотелось плакать.
Она задрожала, закрыла глаза и сжала пальцы в тугие кулачки, чтобы защититься. Нет! – подумала она. Нет! Но поцелуй все же последовал, глубокий, соблазняющий, искушающий. Нет! Пожалуйста, нет! –
Наконец Алек поднял голову, и на лице его было такое же потрясенное выражение, как у нее. Однако это выражение исчезло так быстро, что Либби усомнилась, не померещилось ли оно ей. Уголок рта иронически изогнулся, и Алек, мягко растягивая слова, произнес:
– Нет, Либби? Ты уверена? – И, покачав головой, добавил: – А мне показалось определенное «да».
Ее пальцы снова сжались, она скрестила руки на груди, отказываясь встречаться с ним взглядом.
От Алека, конечно, не укрылось, что она дрожит, но ей уже было все равно.
Алек отступил на шаг, чтобы больше не дотрагиваться до нее, но глаз с нее не спускал. На губах играла широкая улыбка.
– Мы будем есть с детьми или ты предпочитаешь поужинать наедине со мной?
Совсем не то Либби ожидала от него услышать. На мгновение она онемела.
Выходит, для него этот поцелуй ничего не значил? Да, видимо, так оно и есть. Иначе он не стоял бы сейчас такой отрешенный. Вот только как обрести собственное душевное равновесие, ту спокойную решимость, которая ей была так отчаянно нужна?
– С ними, – сказала Либби бесстрастно, когда наконец овладела своим голосом.
Алек не стал возражать, не стал также настаивать на новом поцелуе. Но удовлетворение сквозило в каждом его жесте, он как бы молча утверждал: «Я же говорил».
– Пойду скажу пару слов Луису, – сообщил он и исчез в кухне.
Воспользовавшись его отсутствием, Либби попыталась собраться с мыслями, но тщетно. Какую сумятицу внес в ее жизнь этот человек одним только поцелуем! Она сделала глубокий вдох, чтобы восстановить нормальное дыхание.
Когда Алек вернулся, она стояла на веранде, глядя сквозь верхушки деревьев на бирюзовые воды Атлантики. Он подошел, встал рядом, опершись о перила. Либби напряглась, но он больше не выражал желания целоваться.
– Я видел тебя вчера с Максвелом, – сказал он недовольным голосом.
– Кто это такой?
– Репортер. – Он пристально посмотрел на нее. – Он тебе не сказал?
– Сказал.
– Строишь ему глазки?
Либби в удивлении уставилась на него.
– Что я делаю?
Алек скривил губы.
– Заигрываешь с ним.
– Вовсе нет.
Он посмотрел на нее с недовольным видом, потом пожал плечами.
– Ты ушла с ним.
– Он хотел поговорить с тобой. Я подумала, что ты не разделяешь его желания.
– Правильно подумала. И никогда не разделю. – Он устремил взор на океан. – Держись от него подальше.
Либби, открыв рот, уставилась на него.
– С кем хочу, с тем и встречаюсь, черт тебя побери!
– Только не с репортером, – грубо сказал Алек.