Сновида
Шрифт:
– Не отдам, - испуганно выдавила я и приложила ладони к животу, уже сейчас готовая защищать своего малыша.
– Но и ты должна быть готова к тому, что не ощутишь любви от ребёнка. Он не будет чувствовать той связи, что возникает между матерью и ребёнком. Ты будешь любить его, а он тебя нет, - уныло добавил Салазар.
– Ты носишь метаморфа в себе, а значит, он так же будет меняться, как и они все. Необходимо уже сейчас понимать какой станет твоя жизнь. Насколько я знаю, они своих детей первое время вообще держат подальше от людей, потому что маленькие ещё не умеют контролировать свои обращения, поэтому их держат в изолированных местах, чтобы избежать вопросов. Да и потом всю жизнь будет непросто. В
– Понимаю, - с болью прошептала я, представляю жизнь своего ребёнка, где он изолирован от всех.
"Малыш будет расти без сверстников, а такое детство навряд ли назовёшь счастливым. А я всё время буду трястись, что Лука узнает о нём и заберёт, причём даже не из-за отцовского долга, а из-за того, что ребёнок помесь сновиды и метаморфа. Для моего малыша вообще не будет преград ни в реальности, ни во снах... Или всё же он не будет сновидой? То есть, способности может и будут, но пассивные, как у меня раньше? Или уже всё, я стала активной сновидой и ребёнку передадутся мои способности?... Ох, количество вопросов растёт в геометрической прогрессии, а я ведь ещё и не родила. Дальше будет ещё больше вопросов и трудностей. Но самое страшное, что малыш или малышка не испытает любви ко мне и не сможет оценить моей", - мысли становились всё мрачнее и на глаза навернулись слёзы.
– Тебе необходимо всё очень хорошо взвесить, - снова подал голос Салазар.
– Я даже склонен думать, что твоя беременность сейчас, это благо. Ты получаешь, своего рода прививку от всех болезней и даже излечиваешься от последствий травм, но будущее очень туманно и нужно очень хорошо подумать о том, как поступить потом. Ты можешь принять решение оставить ребёнка и воспитывать его, а он, подросши, решит, что хочет жить с метаморфами, а не с тобой, и это причинит дополнительную боль...
– Пожалуйста, не нагоняй на меня страху ещё больше, - жалобно сказала я.
– Всё-всё, прости. Не буду тебя больше пугать, - с раскаянием сказал он, а затем добавил: - Просто хочу сказать тебе одно - какое бы ты решение не приняла, я его поддержу и помогу тебе. Будешь рожать - хорошо, всё же не решишься - найду врача. Захочешь ребёнка отдать метаморфам, чтобы он рос среди своих - осуждать не буду и пойму мотивы, которые двигали тобой. Ну, а если пожелаешь оставить его и воспитывать - окажу любую помощь, как материальную, так и моральную.
– Спасибо, - робко выдавила я и отвернулась к окну, а Салазар поднялся и вышел из комнаты, понимая, что мне необходимо всё обдумать.
"Он чётко обрисовал все перспективы и назвал возможные выходы из ситуации", - когда за ним закрылась дверь, подумала я. "И теперь всё зависит только от меня... Итак, первые два варианта даже не стоит обдумывать. Рожать буду в любом случае. Не могу я убить своего ребёнка, да и не хочу. Я уже люблю его", - снова приложив руки к животу, я ощутила, как в груди появилось щекочущее тепло и начала расти нежность к тому, кто сейчас рос у меня под сердцем.
"Но вот что делать с остальным?" - спросила я себя и тут же осознала, что задаюсь глупыми вопросами. "Да ничего не делать! Ребёнок будет не такой, как все? Ерунда! В мире тысячи детей, у которых есть какие-нибудь особенности, и не всегда хорошие. Вон, те же дети со страшными заболеваниями - ДЦП, синдром Дауна, аутизм, и что, матери от них отказываются, хотя понимают, что будет масса трудностей? Нет, большая часть заботится о своих детках. Так неужели и я не смогу? Тем более, что мой ребёнок будет стопроцентно здоров и за многое можно не волноваться. Ну, подумаешь, будет обращаться и что в этом такого? Ничего особо страшного нет!" - оптимистично подумала я. "Прятаться придётся? А мне и так придётся это
"Всё, решено! Ребёнок мой и я буду его рожать, а потом и воспитывать!" - окончательно сказала я себе и, встав, направилась к двери, чтобы рассказать Салазару о своём решении и поставить точку в этом вопросе. "И вообще, нужно сосредоточиться на поисках мамы. А ещё я не поинтересовалась, что там узнали, пока я спала".
Бегая вниз по лестнице, я, наконец, в полной мере испытывала счастье от своей беременности, и теперь хотелось, чтобы эту радость хоть кто-нибудь разделил со мной. Но судя по тому, что услышала, вести о моём положении не особо доставляли положительные эмоции другим.
Заглянув в большую гостиную и никого там не найдя, я принялась обходить дом, чтобы найти своего спасителя, а подойдя к одной из дверей, услышала недовольный голос Мари:
– И что, ты вот так спокойно будешь вести себя?
– спросила она.
– А если твоя ненаглядная Риша примет решение рожать и захочет оставить ребёнка себе?
– моё имя она процедила с ненавистью.
– Ты хоть представляешь, что её выродок от метаморфа будет постоянно маячить у нас на глазах! Ты готов терпеть в своём доме эту тварь?
– Мари, успокойся! Надоело уже выслушать твои претензии и ремарки, - судя по всему, разговор уже длился некоторое время, поэтому оба говорили на слегка повышенных тонах.
– Это ребёнок Риши и только она будет решать, как поступать. Я не собираюсь давить на неё. А понадобится, буду и ребёнка терпеть...
– Салазар, да очнись же ты! Эта Риша не твоя сестра Миа, и никогда ей не будет!
– закричала врач.
– Миа ни за чтобы не согласилась рожать ребёнка от того, кто её обманул!
– Ты, как я вижу, не так хорошо знала мою сестру. И Миа родила бы ребёнка...
– Ладно, пусть она бы родила, но эта... Она не Миа! Она чужой человек тебе! Никто! Пассивная сновида, случайно ставшая активной из-за травм! А ты уже готов раскрыть ей свои объятия, во всём поддерживать и содержать! Не понимаю я тебя!
– голос звучал уже настолько враждебно, что мне становилось не по себе.
– Не понимаешь?
– раздражённо спросил Салазар.
– А знаешь, после революции в России, когда все бежали оттуда, многие тоже не понимали, почему мы создали фонд и помогали беженцам! Они все были нам чужими! В том числе и твоя прабабушка! Но мы помогали, потому что это правильно, это нужно и мы не могли бросить в беде тех, кому не повезло так, как нам. И Риша сейчас в такой же ситуации! Она испуганна, потому что её обыкновенная жизнь разрушена. Растеряна, потому что не умеет управлять своими способностями. Испытывает боль из-за того, что её просто использовали. У неё мать пропала! А впереди ещё и неизвестность и возможно тяжёлая жизнь с ребёнком, которого она во многом не будет понимать и который не сможет ответить ей настоящей любовью! Так кому помогать, как не ей?! И поверь, я осознаю, что она не Миа. Но всё равно она мне не чужой человек!
"Так, Мари всё не успокоится", - констатировала я. "Хотя я бы на её месте прыгала от радости, что возможная соперница беременна от другого. Да и Салазар чётко даёт понять, что я ему скорее как сестра. Вот чего она бесится? Боится, что однажды он захочет большего, несмотря на мою беременность? Нет, всё же поговорить с ней надо с глазу на глаз. А сейчас расставлю точки в другом вопросе, и даже не буду скрывать, что многое услышала из разговора", - решила я и, постучав в дверь, не дожидаясь ответа, вошла.