Сновидец против магов
Шрифт:
— Я искренне верил что вошёл в мир теней…
— Ну да, наблюдатель определяет то, что он увидит в неиспользованном квантовом пространстве. Если бы ты был орлопоклонником, который думал что после смерти его съест Орёл, то ты очутился бы в эманациях Орла.
— Стоп, а ты откуда знаешь об… орлах!
— А, пока мы сюда добирались, нашла в твоей памяти эту книжку, — Королева вытащила из-за кресла Большую магическую энциклопедию, — до чего новый взгляд на наш безумный мир!
— Ух, тогда ладно, — выдохнул Че, — я уж испугался, что ты часть моего сновидения.
— Так что там с этим Орлом?
— Всё как ты и сказала. Был такой индеец в далёком прошлом, из племени поклоняющемуся Орлу. Он как-то поел хороших грибов, расширил сознание и увидел, что за нашей реальностью наблюдает громадный чёрный Орёл. И все души после смерти становятся его пищей. Индеец так вдохновился этим видением, что стал шаманом. Возможно, первым настоящим шаманом. И потом все шаманы после него проходили жёсткие магические тренировки, чтобы после смерти не быть съеденными их богом. Это самая действенная стимуляция к духовному саморазвитию. Так возникла вся магия в нашем мире.
— И ты тоже этому учился?
— Да. Искусство осознанных сновидений было создано шаманами, как одно из двух обязательных направлений в магии.
— А второе какое?
— Сталкинг. Учение о том как жить не по заготовленным заранее шаблонам, а совершенно непредсказуемо. И как бонус сталкер научившись отделять себя от шаблонов, приходил к своему истинному «я».
— Интересно, наверно.
— Ну да. Только не у всех получается. Большинству проще создать своего эгрегора и пользоваться его энергией.
— Выглядит знакомо.
— Так вся ваша квантовая цивилизация и построена по этому методу. Отбросив шелуху, всё сводится к тому, кто может управлять большим объёмом энергии. Вот только, не пройдя необходимых тренировок самосовершенствования, такие «маги» становятся рабами тех, кто их этой энергией снабжает.
— Если им так нравится, то в чём проблема?
— Ни в чём. Иначе на Земле не было бы столько миллиардов желающих играть в виртуальную магию. Слабые люди, променявшие реальность на игру. А поскольку вы все их копии, в той или иной последовательности, то настоящая магия вам, наверняка, не светит.
— Я потом об этом поплачу, а сейчас у нас есть более насущные проблемы.
— Это верно. Но от привычки индульгировать трудно избавиться. Кстати, у меня идея, — Че вытащил свой вариант энциклопедии (в этом пространстве для создания любого предмета нужна была только информация и энергия) и открыл на первой попавшейся странице, — сейчас я тебе погадаю, что нас дальше ждёт!
А ждёт нас… Мискеллани… никогда не слышал… сейчас прочту.
Итак, всё началось с чумы в Древней Греции, от которой греков не могли защитить все их многочисленные боги, сколько бы жертв те им не приносили. Поняв, что они вероятно что-то не учли в понимании Макрокосма, греки решили, что за всё, что не входило в сферы ответственности известных им богов, будет отвечать некто Мискеллани. После чего они принесли ему жертвы в чистом поле… потому что своего храма у него, понятно не было. И чума прошла.
Понятно, — Че захлопнул книгу и та исчезла, — этот Мискеллани — греческое воплощение Нагуаля, только с тем отличием, что ему можно приносить жертвы! Очень умно!
— Объяснишь эту туземную магию для бедного представителя
— Хорошо, — кивнул Че, — я использую классическое объяснение для ученика сновидца, — он хлопнул в ладоши и комната превратилась в громадный зал. Кресла разъехались в стороны а между ними возник длинный стол с белой скатертью. Вдоль него с каждой стороны стояли 8 стульев, а на столе оказалось 18 чайных приборов. На одном стуле, справа от Че спал небольшой зверёк. — А ты совсем из другой истории, — поглядев на него, заметил Че, — ну да ладно, раз проявился, то будь. Но тогда мне кое-чего не хватает, — он оттянул костяшками пальцев воротник своего кожаного плаща и превратил его в чёрный сюртук с белой рубашкой, брюками, лакированными туфлями, а на черепе у него возник чёрный цилиндр.
— Раз уж мы будем говорить о магии, — ответил он на недоумённый детский взгляд, — то нужно добавить немного контролируемой глупости. Итак, всё что ты знаешь о своём маленьком мире и всё что ты думаешь, что знаешь об окружающей его большой Вселенной, находится на этом столе. В той или иной форме. Если ты можешь что-то вообразить и дать ему имя, то оно может быть использовано для нашего завтрака.
Под нами, я подразумеваю тех, кто находится вне стола. Т. е. то, чему ты никогда не сможешь подобрать имя. Всё что есть на столе — всё человечество, все кванты, все боги и эгрегоры, все обмениваются между собой энергией, ну скажем, как сахар, растворяясь в чае, но все они только пища для тех, кто сидит за столом.
И вот представь, что сообщество чайных ложек, — Че взял ложечку и поднял её вверх, — приносит жертву не обычным своим богам — там чайному сервизу или скатерти, а тебе. — Он ложкой показал на маленькую Королеву, — но ложка не знает, кто ты, поэтому отдаёт свою жертву в пустоту, назвав её первым попавшемся именем.
— Мискеллани?
— Или Нагуалем, это не важно. Важен жест. Ведь принося жертвы эгрегорам со стола, она может получить реальную пользу, а тут всё выходит за рамки обычной неконтролируемой глупости, которая является отличительным фактором всех жителей поверхности этого вселенского стола.
Вполне возможно, что ты решишь вмешаться и решить проблему ложки, ведь для тебя это ничего не стоит, а проявить немного уважения к своим столовым приборам… почему бы и нет? Тем более что ты ими постоянно пользуешься.
— Я так понимаю, что человеческие боги и эгрегоры на столе это всё… фальшивки? А настоящие хозяева сидят за столом?
— Ну почему фальшивки, они на вершине пищевой цепочки этого стола. А называть настоящими богами тех, кто за его пределами, значит дать им определение и сделать их частью стола. Т. е. создать новый эгрегор. Причём и не особо мощный.
— А дать имя Мискеллани, не значит, поставить его на стол?
— Нет, если не принимать его в серьёз. Не давать ему образа и не создавать постоянных ритуалов. Хотя, конкретно с этим Мискеллани, возможно и создали соответствующий образ на столе, но к настоящему, к которому обращались с жертвой, это не имеет отношения.
— Знаешь, анекдот про русского командира подводной лодки, который посреди Тихого океана спрашивал у американского капитана где находится Австралия? — неожиданно спросила Королева.