Сновидения, приключения и… любовь
Шрифт:
А вот обилие текста на корейском – для человека читающего, и ориентирующегося по вывескам – шок. И то самое осознание и понимание, что я в Корее. В другой стране, язык которой я, конечно, учила, но уж точно не могла общаться на нём также легко как на русском.
Выйдя вместе с остальными после проверки паспорта и получения багажа, остановилась. В теории меня должны были встречать, но с непривычки и неожиданности я реально растерялась, и даже не представляла куда смотреть и как искать встречающего.
К счастью девочка—переводчица, с которой была
Увидев плакат, я увидела и Ёнхи. Она размахивала свободной рукой и трясла плакатом, подзывая к себе. Я облегчённо выдохнула. Ужас и паника схлынули. И я поспешила навстречу знакомой.
Обычная корейская студентка какого-то там института. Я не сильно-то старалась запомнить его название. Для меня оказалось важным, что девочка очень сильно увлекалась Россией и русским языком, а ещё она, также как я, была из IGot7. То есть птенчиком «малышей», или если совсем по-русски, то официальной фанаткой корейской бойз-группы Got7. На этой почве мы и столкнулись. Она – любительница почитать, искала какие-нибудь тексты на русском, натолкнулась на мой роман, написанный два года назад. Правильнее, фанфик о Got7, в процессе написания выросший до размеров романа и ставший им в итоге. Прочитала, ей понравилось, и она написала мне отзыв, на корявом русском. В общем, так мы и стали переписываться. Я училась от неё корейскому, а ей помогала с русским, ну, насколько могла. Честно сказать, я никогда не была прилежной ученицей по родному языку. Но Ёнхи оказалась смышлёной, и очень скоро мы смогли с ней безостановочно болтать по-русски.
И собственно, когда возник вопрос, кто будет переводчиком, когда я приеду, я, не колеблясь, выбрала Ёнхи. Почему? Да очень просто. Дать девочке возможность подзаработать плюс провести больше времени с единомышленницей. Назвать её подружкой было бы сложновато. Двадцатилетняя разница в возрасте делала нас больше мамой и дочкой увлекавшимися одним и тем же.
– Ирин-онни! Я так рада! – Ёнхи без стеснения повисла на мне, радуясь встрече, наверно больше чем я. Мне же осталось переждать её бурный энтузиазм, чтобы потом клюнуть в щёку. Почему клюнуть? Ну, потому что пунктик у меня на этой почве. Не целуюсь я ни с кем, кроме мужчин.
– Я тоже рада, Ёнхи! Не слишком долго ждала? А то я даже не знаю, вовремя ли мы прилетели. Я так устала, бегая по Москве…
– Москва? Как ОНА? – Глаза девушки загорелись огнями. Ну, конечно же, я обещала ей привести открытки и магнитики, плюс заказала у знакомых диск по памятным местам Москвы специально для этого ребёнка. Правда, о диске мы не договаривались. Это я в последний момент решила сделать такой сюрприз, чтобы порадовать.
– Москва, Москва! Стоит она родная, никуда не делась.
Ёнхи запрыгала на месте, и пришлось забыть минут на десять про то, чтобы куда-либо ехать, потому что от меня подарки требовали здесь и сейчас. Но отказывать я умела профессионально, всё-таки я мама. Поэтому просто подождала, когда моя переводчица успокоиться. По дороге словообильная Ёнхи выдала кучу новостей про Got7. Скинула пару новых коверов в их исполнении, и закончила тем, что на этой неделе у них будет очередное интервью в M.het, с приглашённым гостем, но его имя пока никто не знал. Почему из личности гостя сделали тайну, никто не понимал. Даже тизер предстоящей беседы, просто составленный из записей прошлых интервью, не давал и намёком понять, кто же это будет.
Я лишь устало пожала плечами. Как бы я не любила «малышей», эту неделю я буду слишком занята, чтобы следить за ними даже через интернет. Хотя за то, чтобы увидеть их вживую – отдала бы многое. Если честно, болела им я серьёзно и уже весьма долго. Пока писала роман, так вообще казалось, что я у них в общаге провожу больше времени, чем дома. А уж про странный сон, в котором я с ними пила кофе в гостинице где-то в Штатах, я старалась не вспоминать. Из-за него сама себя пару месяцев считала себя свихнувшейся.
Гостиница действительно оказалась хорошей. Светлой, чистой, по домашнему уютной, всего три этажа. Номера по русским меркам небольшие. Приблизительно квадратов девять десять. В которых легко умещалась большая двуспальная кровать прямо напротив окна в пол, параллельно кровати по стене тянулся бар, совмещённый с комодом, и заканчивающийся одежным шкафом. А перед баром – проход в совмещённый санузел. Туалет и душевая кабина. Всё нужное – никаких излишеств. То есть вполне подходящее место, чтобы отдохнуть.
В душе на полочках уже стояли одноразовые флакончики с шампунями бальзамами и гелями. Под шлангом душевой лейки нашлось даже встроенное радио. А вот чтобы разобраться с обилием кнопок на унитазе, пришлось звать на помощь Ёнхи. Показала, едва ли не продемонстрировав собственным примером.
Перед тем как пойти искупаться с дороги, я отдала, наконец, привезённые ей подарки, и тем самым обеспечила себе почти полчаса тихой жизни. Если считать за тишину счастливые визги из спальни. А потом меня ещё с полчаса тискали в счастливых объятиях, даже не давая одеться.
Наконец, восторги стихли, и я сумела напомнить девочке о цели своего прилёта и её собственно обязанностях на это время. Намекнув, что если мы сейчас не поедем по делам, она рискует остаться без своих комиссионных. Это подействовало. Работа – это работа. Здесь в Корее этому учили с малых лет. И когда я оделась, мы поехали к моим партнёрам. Правда, перед этим заехав в очень симпатичную маленькую кофейню. Мой желудок вспомнил, что я не ела больше полусуток. Кофе за еду считать не стоило…