Сны и реальные события

Бахмацкая Ирина Владимировна

Видать успела свалить! Сука!

Тихо! По-моему, там кто-то есть. Я слышал шорох за дверью.
– произнёс Стас.

Да это тебе показалось!
– громко ответил мужчина и одновременно сделал жест, указывающий на то, что всем необходимо сделать вид, что уходят.

Хорошо. Приедем завтра.
– произнесла Светлана Георгиевна.

Они вызвали лифт, дождались, пока сообразительный клиент выключит все электрические автоматы в щитке, и уехали на пару этажей вниз. Тихонько поднялись обратно и притаились за стеной. Через пять минут томительного ожидания раздался лязг открываемого замка, и на площадку вышла пожилая женщина. Компаньон Стаса по сегодняшнему штурму моментально выскочил на площадку и схватил её за руку. Следом за ним на площадке появились

и Стас с женщиной. Это было жуткое зрелище. Никогда Стас не задумывался о женском алкоголизме, но этот миг он будет помнить всю жизнь. Растрёпанная седая женщина, огромными испуганными глазами смотрела на него снизу вверх. Короткая грязная ночная рубашка задралась вместе с рукой, за которую её крепко держал большой и злой мужчина и в это самое время, в этих женских глазах промелькнуло ещё что-то, кроме страха и раздались звонкие шлепки по кафелю. Они все опустили взгляд на пол и увидели расползшуюся по полу коричневую массу.

Фу-у-у! Обосралась!

Ты же её напугал! Отпусти!
– Светлана Георгиевна решительно отцепила мужскую руку от старческой и, перешагнув через каловые массы, завела свою работницу в квартиру.

Татьяна Ивановна, милая, ну что ж Вы так опустились?

Да она просто оборзела!

Заткнитесь. Это всё-таки женщина!

Да уж, женщина! Мать твою!!!

Татьяна Ивановна, где документы этих клиентов?

Женщина с жалким видом и невообразимой болью во взгляде ушла в комнату, принесла увесистую папку и протянула её начальнице. Та просмотрела содержимое и, найдя нужный файл, отдала его мужчине.

А как ваша фамилия? Или вы вместе?
– обратилась она к Стасу.

Нет, мы не вместе. Но и документов здесь моих нет. Татьяна Ивановна, вы помните Ковалевского Сергея Станиславовича? Он обращался к Вам на прошлой неделе?

Женщина посмотрела на него с болью в глазах, на минуту задумалась и кивнула.

Зачем он к Вам обращался?

Я помогла ему снять квартиру.
– тихо выдавила она из себя и закрыла лицо руками.

Какую? Адрес помните?

Нет.
– она покачала головой.

А Вы разве не фиксируете сдачу жилья документально?

Фиксируем - ответила за неё директор 'Надежды' - Пожалуй, здесь нам больше делать нечего. Давайте продолжим разговор на улице. Я всё объясню.

Они оставили убогую квартиру и с облегчением вышли на свежий воздух.

Понимаете, Татьяна Ивановна - наш старый сотрудник. В своё время, почти друг за другом, она похоронила трёх своих сыновей. Одного убили в армии, другой сбежал из этой армии и, бегая от дисбата, нарвался на отморозков. А младший из армии вернулся, но утонул в тот же день, отмечая возвращение. С тех пор она иногда уходит в запой. Но я чисто по-человечески не могу её уволить - у неё никого нет, она одинока и раздавлена жизнью. Такие выходки она позволяет себе не часто - раз или два в год. До сегодняшнего момента всё как-то обходилось. Извините нас. Мы готовы провести Вашу сделку бесплатно, за счёт фирмы.

А как насчёт фиксирования сделок по найму жилья?

Скорее всего, Татьяна Ивановна провела эту сделку без оформления. Я иногда закрываю глаза на эти её шабашки - всё-таки пожилая женщина. Одинокая.

Стас сел в машину и опустил голову на руки, держась за руль. 'Да уж! браво, Смерть! Ты трижды испытываешь слабую женщину для того, что бы научить её Жизни? Пожалуй, любая смерть краше такой вот жизни... Мы с упоением смотрим на бандитские, любовные страсти киногероев, но из последних сил стараемся не допускать их в свою личную жизнь. Почему нас так влечёт то, что происходит с другими и так мучительно больно становится, когда это происходит с нами? Где подвох?...'

12

Полин, я узнал, что Серж снял квартиру на окраине, но адреса нет.
– при этих словах лицо Стаса перекосила гримаса брезгливости и боли.

Какую квартиру?! Это нормально?! Значит, мои подозрения уже зашли так далеко. И он действительно там

с ней... Господи, ну зачем мне всё это?

Подожди делать свои выводы, может всё ещё обойдётся?

Кстати, я видела его записную книжку, может, там найдём адрес? Я разнесу это их любовное гнёздышко к чёртовой матери! Это уму непостижимо! Так подло! Как трус! Со мной значит поговорить слабо?!

Полина пошла в спальню и принесла оттуда маленькую записную книжку. Сергей всегда носил её с собой, но почему-то в этот раз она оказалась дома. Действительно, в записной книжке оказался листок с неизвестным адресом. Они вышли на улицу, сели в машину и отправились на окраину города.

'Как сложно жить без страданий... Надо пострадать. В страдании находишь привычную жалость к себе, а это так упоительно... Жаловаться другим нет привычки, а вот молча пострадать - это пожалуйста! Сколько угодно! Жалости от других не приемлешь, только от себя. Надо пострадать. Пока совсем без этого не получается. Инерция - штука простая, но действенная.'

С этими мыслями Полина поняла, что её страдания продолжаться ещё долго. Пробка, в которой застряла их машина, не собиралась рассасываться.

'Опять это липкое чувство страха... Страх того, что я могу ошибиться. Могу ошибиться именно в своих чувствах и своём отношении к Жизни, к Миру. Откуда ты приходишь, страх? Зачем ты посещаешь меня с завидным постоянством? Чему я могу у тебя научиться? Мелкая дрожь сотрясает всю мою суть. Тело спокойно, улыбчиво и приветливо, тогда как я просто вибрирую от чувства страха. Да, я не знакома с этим чувством. Всю жизнь я твёрдо шла к своей цели. Я знала, что каждое моё слово и поступок мне необходимы для того, чтобы пройти этот отрезок пути по дороге Жизни. И вот сейчас, когда я в нескольких шагах от основного рубежа - мне страшно! Страшно ошибиться и чувствовать, страшно отдаться своей же воле и решить свои же задачи. Хорошо. Как и всегда: 'Здравствуй, Страх! Я готова тебя выслушать.'

Удивительная планета! Неужели такое возможно? Красота и лёгкость этого тела дарят волшебные ощущения. Вот она я - тело, как тело. Обычные руки, ноги, те же глаза и волосы, но я могу ЛЕТАТЬ! Я делаю глубокий вдох и наполняю себя золотым эфиром, которым пропитан весь воздух на Альфа-Центавре. И вот я уже парю над облаками и просторами. Делаю глубокий выдох и плавно, с каждым глотком выпускаемого эфира, я опускаюсь на прекрасную почву со множеством невиданных цветов. Невысоко над полем парит тончайшей работы город. Сделанный из света и золотых волос, из хрустальных арок, которые удивительным образом раскладывают все цвета радуги на свои места. Вот фиолетовый цвет окутывает маленький купол. Под ним находится здравница, но в ней почти никого нет. Одинокий посетитель ведёт задушевную беседу с доктором - ему ужасно стыдно за то, что он заболел. Сам посетитель не может найти причину своей болезни. И вот он обратился в здравницу, чтобы ему помогли вспомнить его разрушительные мысли, которые привели его сюда. А вот оранжевый цвет пропитал купол большой - здесь встречаются родные Души и делятся радостями и задачами. Две светлые Души сидят за столиком из облака, и я отчётливо слышу их разговор:

Я так много тебя люблю, что окажись мы с тобой на Земле, я обязательно нашла бы тебя и несмотря ни на что, продолжала бы любить и там...

Удивительно, но у меня такие же чувства! А давай устроим это неповторимое путешествие и найдём друг друга на Земле. Заодно я хочу научиться тому, чего ещё не умею. Например, я очень хочу научиться Любить 'плохого' Человека. Любить 'хорошего' - это легко, но вот любить алкоголика, дебошира и романтика одновременно - это для меня пока загадка.

А я не знаю, что значит Любить чужого ребёнка. По земным законам, человеческое Дитя, в котором течёт чуждая тебе кровь, кровь чужого Рода - очень трудная задача. Я знаю Любовь ко всякой Душе, но вот научиться безусловной любви к Человеческому детёнышу с чужим кодом - это интересный и необходимый для меня урок.