Сны суккуба
Шрифт:
Не зная, что сказать, я смотрела на него молча.
— Нравится? — взволнованно спросил Сет.
— Э... да. Нравится. Очень, — с запинкой ответила я.
— Ты выглядела такой печальной, когда сказала, что потеряла то, другое кольцо, и я подумал — может быть, это заменит тебе его?
Видя, как он радуется своему подарку сам, я не решилась признаться, что ничего не теряла. А своими руками запрятала подальше, чтобы никогда больше не видеть. И что это кольцо, похожее и не похожее одновременно, воскресило во мне все темные чувства, которые
— Оно прекрасно, — помолчав еще немного, сказала я, чтобы Сет ничего не заподозрил.
С его стороны это было очень мило на самом деле — он ведь не знал моей истории, моей боли.
— А почему дельфин?
— А... не подумай, что я решил соригинальничать, просто... греческие буквы для меня ничего не значат. А о дельфинах я как-то читал — они играли важную роль в верованиях древнего Кипра, вот и...
Я сумела наконец улыбнуться.
— Да. Посланцы морских богов. Вестники счастья. — Тут я кое-что сообразила. — Погоди-ка. Мы видели похожие кольца в магазине Эрика, но такого там не было. Где же ты его нашел? Все-таки у Эрика или в другом месте?
В глазах его мелькнули веселые искорки.
— Учусь у тебя умению договариваться с людьми. Нашел мастера и заказал.
Боже милосердный. Он заказал кольцо — платиновое. Перед Рождеством. И заказ выполнили за несколько дней. О цене страшно было и думать. Мне даже дурно сделалось. Сет перестал улыбаться.
— Оно тебе вправду нравится?
— Да, да... конечно. Просто... не знаю, что сказать, извини. Чудесный подарок.
Я надела кольцо на безымянный палец правой руки. Как раз впору. Потом подняла на Сета неуверенный взгляд.
— Э-э-э... дружеский, надеюсь?
— Да, не пугайся. Когда решусь на что-то другое, ты сразу поймешь. По моему трепету. — Губы его тронула лукавая — очень сексуальная — улыбка. — И это будут рубины.
— Рубины? А почему не бриллианты? Писательские гонорары не выдержат?
Он пренебрежительно хмыкнул.
— Нет, просто бриллианты — это слишком обычно, на мой взгляд. А чтобы я женился, должно случиться что-то необычное. К тому же ты часто носишь красное, я заметил. И для тебя важны соответствующие аксессуары.
В ответ я фыркнула, и мы забрались в постель.
Он уснул быстро, как всегда. А я еще долго лежала, трогая нагревшееся на руке кольцо, обводя пальцем очертания дельфина. Неприятные воспоминания, которые оно во мне всколыхнуло, не уходили. Но в объятиях Сета казались почему-то не такими болезненными.
Наконец и я заснула. И в ту же секунду мне начал сниться сон.
Я снова была в кухне, и все вокруг казалось таким же живым и реалистичным, как и в прошлый раз. Теплая вода в раковине. Запах апельсинового мыла. Звуки «Sweet Home Alabama». Я сновиденная точно так же мыла посуду и подпевала. Потом заглянула в комнату. Предыдущий сон на этом закончился. Но сейчас он продолжался.
В
Я увидела круглые, еще не утратившие младенческую пухлость щечки. Светло-русые кудряшки, большие ореховые глазки, обрамленные длинными ресницами. Девчушка была само очарование.
На диване позади нее дремала, свернувшись клубочком, Обри. Рядом лежала другая кошка, с рыжими и коричневыми пятнами, совершенно незнакомая.
Малышка радостно улыбнулась, на щечках появились ямочки. Сердце моего сновиденного «я» облилось горячей волной любви и счастья, и эти чувства передались мне настоящей. И я вдруг поняла... каким образом, объяснить невозможно, но пришла непоколебимая уверенность, что эта девочка — моя дочь.
И тут я проснулась.
Точно как в прошлый раз, ночь пролетела незаметно. В окна заглядывало утреннее солнце, рядом тихо спал Сет. Точно как в прошлый раз, вся энергия исчезла. Я была пуста. Но это казалось ерундой по сравнению с болью, что меня охватила, — меня вырвали из сна, лишили безграничной любви, которую питало мое сновиденное «я» к девочке. Своей дочери. Моей дочери.
Невозможно, одернула я себя. У суккубов не бывает детей. Я навеки лишила себя этого счастья, продав душу. И все же... пережитые во сне чувства были такими реальными, такими сильными... Я не могла иметь детей, но это был мой ребенок. Никаких сомнений. Сердце мое еще помнило горячую волну счастья и разрывалось, потому что дочери не было со мной здесь и сейчас.
Глупо, сказала я себе. Сны — не реальность. Сны — это... сны. И у меня на самом деле имеются проблемы посерьезней. Пропажа энергии, например.
Тут Сет заворочался сонно и стащил с меня одеяло. Я потянула его обратно, Сет повернулся на бок и открыл глаза.
— Привет, — сказал он, — кто уступит?
— Может, ты?
— А может, ты?
— Я — зло, забыл, что ли?
Мы еще немного поиграли в перетягивание одеяла. Я изображала веселье, поскольку не собиралась посвящать Сета в свои проблемы. И вскоре встала, преодолев желание остаться в постели. Смотреть сны... Но Сету пора было садиться за книгу, да и меня ждала дневная смена в магазине.
Заскочив домой, я обнаружила там Винсента, который готовил завтрак, и Ясмин. До моего прихода они говорили, видно, о чем-то веселом, потому что здоровались со мной, еще продолжая посмеиваться.
— Яичницу будешь? — спросил Винсент, ловя пачку масла, брошенную Ясмин.
Накануне в доме у меня масла не было. Как, впрочем, и других продуктов. Значит, сходил-таки в магазин.
— Нет, спасибо, — ответила я, присаживаясь к кухонному столу. — Завтракала уже.
— Много потеряешь, — сказала Ясмин. — За такую извращенную яичницу, как он готовит, ему прямая дорога в ад.