Сны Великой Арии. Ночные призраки
Шрифт:
Позавтракав, я впопыхах начал собираться на работу. Голова по-прежнему раскалывалась, но я старался не обращать на это внимания. Посмотрев на себя в зеркало, я ужаснулся. Мои опасения подтвердились: мешки под глазами, бледное и помятое лицо, еще и ссадина на виске… Откуда? Нужно будет спросить у Чака. Может, он что-то помнит.
Черные растрепанные волосы свисали, щекоча лоб. В этот миг меня одолело щемящее желание побриться налысо, но я мужественно его поборол. Похмелье пройдет, а волосы придется отращивать месяца два. Зато щетина меня не раздражала, хоть я и понимал своим трезвым умом,
Ладно, нужно внушить себе, что мне не стыдно в таком виде выходить из дому. Не мешало бы побрызгаться каким-нибудь ароматом, чтобы меньше слышался перегар…
Найдя у матери подходящий тюбик, я вылил практически весь флакон. Плевать, что духи женские.
И тут раздался стук в дверь, хотя мне показалось в ту секунду, что стучат по моей бедной головушке.
— Зачем же так громко, — недовольно пробубнил я и пошел открывать.
— Приветствую! — похлопал меня по плечу мой жизнерадостный друг. — Неплохо вчера повеселились, согласен?
В отличие от меня, Чак выглядел великолепно. Будто бы и не пил вовсе. Голубые глаза были широко распахнуты, а слегка бледная кожа и белокурые волосы смотрелись очень даже аккуратно. Не то что я. Он был выше меня на полторы головы, и его худощавость это очень подчеркивала. Уши весело торчали из-под ухоженных волос, что придавало ему добродушный вид. А еще он брился каждый день. Мечта моей матери.
— Мы опаздываем, — вяло проговорил я.
Здесь нужно объяснить, что приятель работает в кафе вместе с нами, так как на другие работы его не приняли. Как и меня, впрочем.
— Выглядишь не очень, — заметил Чак.
— И без тебя знаю, — огрызнулся я, закрывая двери.
Мы вышли на улицу чуть позже обычного, и поэтому я был уверен: нас ждет еще одна гневная тирада от моей матери.
Солнце поднялось высоко над горизонтом, нещадно обнимая своими лучами каждого, кто отважился выйти из дому в такую жару. На небе не было ни единого облачка, поэтому я не надеялся на похолодание.
Город ожил. Прохожие суетились, спеша по своим делам. И энергетические вампиры, и люди сейчас бежали на работу.
Прошу вас, не удивляйтесь тому, что первые могут находиться под солнцем, не нанося себе вред. Здесь нет места старым сказкам о том, что эти существа пьют людскую кровь. Они питаются энергией и являются совсем безобидными упырями. В разумных пределах, конечно.
Должен сказать, что город с утра я люблю больше всего. Наши маленькие одноэтажные домики особенно волшебно выглядят в ранний час. И пусть кому-то покажется, что они слишком близко расположены друг к другу, я знаю точно: такая планировка создает особый уют. Каждый хозяин красит свой дом в любой цвет, какой он только пожелает, после чего довольно удобно находить тех или иных людей. «Я живу в доме цвета морской волны», — однажды сказал мне Чак, и мы начали дружить. Это произошло в глубоком детстве, но я отчетливо помню все, что связано с моим приятелем.
Что удивительно, цвета домов никогда не повторяются. Почему? Кто знает. Мне кажется, ни один житель Миллиэля не даст вам ответа на подобный вопрос.
— Что ты плетешься сзади, — пробурчал друг, оборачиваясь. — Такими темпами
— Ничего не могу поделать, голова раскалывается. Если хочешь, закажем слономуха.
Это первая идея, которая стукнула мне в голову, но, должен признать, не очень хорошая. Транспорт пришлось бы ждать еще полчаса, так как с утра у них много заказов, и мы бы точно опоздали.
Наверное, вам интересно знать историю происхождения таких странных питомцев. И, так уж и быть, в двух словах я ее расскажу.
Давным-давно в другом мире существовала поговорка, которая была связана с некими животными, именуемыми слоном и мухой. Один ученый-юморист, побывавший в тех местах, решил попробовать скрестить эти два вида, и получилось очень необычное, по его меркам, существо. Для современных жителей Арии (к слову, так называется наше королевство) это обычное животное. Его используют как транспорт, чему способствуют большие сильные крылья. К тому же сидеть на нем довольно удобно. Слономух имеет длинный нос, который в том мире называли «хоботом», серую толстую кожу и тонкие лапки, практически не предназначенные для ходьбы. Если этот зверь будет стоять на задних лапах, то с легкостью сможет достать до макушки среднестатистического человека. Ну, или вампира. Что удивительно, он не издает никаких звуков, как обычные животные. Наш народ обучил его транспортному делу, и теперь можно добраться до нужного места очень быстро и за сравнительно маленькие деньги: всего за один ар.
Вот так, друзья мои. К сожалению, это все, что я помню с уроков истории.
— Ты издеваешься, Генри? — раздраженно спросил Чак. — Тут идти десять минут быстрым шагом, а мы за полчаса не можем добраться.
Да, черт возьми, он был полностью прав, но вчерашние празднования выбили меня из колеи.
— Как у тебя получается быть таким бодрым? — недоумевая, поинтересовался я.
— Лика поделилась своими знаниями, — небрежно бросил друг, строя из себя важную персону.
— И какими же?
— Она мне рассказала, как с помощью внутренней энергии можно облегчить симптомы похмелья, — отмахнулся тот.
Сестра приятеля — круглая отличница, чуть ли не самая лучшая ученица в городе. И, конечно же, как подобает приличным людям, закончила Академию в сфере медицины.
Для нас с Чаком это так же чуждо, как и уроки в школьные годы.
— Поделишься как-нибудь на досуге, — попросил я друга.
Мы добрались до кафе ровно в девять часов, что заставило меня тут же встрепенуться. Здесь было довольно людно: наверное, посетители пришли позавтракать перед рабочим днем. Вы, возможно, удивитесь, почему так поздно.
Дело в том, что Мак находится в той стороне города, где расположены дома работников энергосферы, а они, как известно, начинают свой рабочий день не ранее десяти часов утра.
Но нам с Чаком опаздывать было довольно критично, так как моя мама уважала в людях пунктуальность.
— Где вас носило! — воскликнула она, увидев нас.
Мы стояли на пороге, не зная, как лучше поступить: сразу сбежать или все же попытаться извиниться.
— Сесилия, я хочу попросить у вас прощения за вчерашнее, — стараясь изобразить мальчика-паиньку произнес мой друг.