Сны
Шрифт:
Яксли нажал кнопку, чтобы вызвать подъемник. Они молча стояли. Гермиона подумала, должна ли она сказать ему, что идет за покупками. Возможно, этого будет достаточно, чтобы заставить он оставил ее в покое.
«Я. , , Я. , , эмм, подумала, что могу сделать небольшой шоппинг, прежде чем вернуться домой, - начала Гермиона.
Яксли опустил ее руку, когда дверь открылась. Четверо человек в лифте вышли и все поздоровались с начальником правопорядка, когда прошли мимо него. Яксли и Гермиона вошли, и ее сердце забилось быстрее, когда она снова оказалась в лифте с ним. Маг нажал кнопку на первый
Кабинка остановилась, и сердце Гермионы содрогнулось от паники. Но дверь распахнулась, и вошли три человека. Яксли снова приблизился к ней, почти вплотную, но, по крайней мере, не касаясь ее. Два этажа спустя, вошли еще три человека, а затем еще один этажом ниже. Гермиона поняла, что они почти на первом. Всего пара секунд, и она будет свободна от лифта.
Девушка издала слышимый вздох облегчения, когда вышла из лифта в атриум. Яксли грубо усмехнулся рядом с ней, услышав это звук. Еще раз взяв ее за руку, он провел Гермиону через главный вестибюль и зону безопасности, коротко поговорил с волшебниками безопасности у двери и посмеялся возле них, после чего они ушли. Гермиона надеялась, что выход из Министерства Магии находится в общественной телефонной будке, в который она обычно входила в качестве посетителя, но вместо этого Яксли вытащил ко входу для сотрудников. Грейнджер оказалась в переулке, и была не совсем уверена, где она. Она поглядела налево и направо, чтобы понять, на какой дороге находится.
«Спасибо, что вывели меня из здания, мистер Яксли», - быстро сказала Гермиона, прежде чем он успел что-то произнести. «Я действительно больше не хочу вас задерживать, и могу заверить, что я чувствую себя абсолютно здорово. Думаю, я могу просто побродить по магазинам в Лондоне, прежде чем отправиться домой».
Яксли ничего не сказал, но улыбнулся. Его свободная рука обхватила талию Гермионы, и он прижал ее к себе. Грейнджер снова, внезапно, услышала его дыхание, и ее сердце опять тревожно забилось. Что он делает? Она быстро огляделась, чтобы посмотреть, кто может наблюдать за ними, но немногие люди, которые входили в дверь Министерства, не обращали внимания на этих двоих.
«Пойдем ко мне домой, Гермиона», - сказал Яксли, и его голос был таким же глубоким, каким она всегда его слышала.
Сердце девушки дрогнуло от этих слов, и желание снова вспыхнуло внутри нее при прикосновении мага и звуке его голоса. Но она не могла позволить себе поддаться этому. Ей нужно было уйти от него.
«Отпустите меня, мистер Яксли», - умоляюще прошептала Грейнджер. Она посмотрела ему в лицо, но сразу поняла, что он не собирается отпускать ее.
«Скажи« да », - продолжал он, не обращая внимания на ее просьбу. Его рот был близко к ее уху, щекоча его, когда он тихо говорил ей. Его хриповатый голос успокаивал и заставлял ее чувствовать… «Я знаю, что ты хочешь меня, так же, как я тебя, так скажи «да».
Гермиона покачала головой, но не могла говорить словами. Как бы она ни хотела оттолкнуть его, она знала, что Яксли прав. Она действительно хочет его. Ее тело жаждало его. Тех страстных поцелуев, которые заставляли ее сердце биться, и превращали ее тело в желе
«Скажи это, Гермиона». Голос Яксли был задыхающимся.
Гермиона на мгновение только взглянула на него, и ее сердце заколотилось, кровь заныла, и дрожь пробежала по спине от его близости.
«Да», - выдохнула она. «Да…’
Когда поцелуй закончился, Гермиона поняла, что теперь она стоит в спальне. Яксли аппарировал их обоих, когда они целовались - его рот захватил ее, прежде чем закончила говорить. Когда второй поцелуй соединил их, он схватил ее за руки и подошел к кровати - конечно же, с шелковыми покрывалами, он был, в конце концов, типичным старым чистокровным аристократом, и положил Гермиону на них. Яксли наклонился над ней и продолжил поцелуй, прежде чем осторожно высвободить ее из своих рук. Он сел рядом с девушкой на кровати и погладил ее горло, опустившись к верхней пуговице ее блузки. Выражение желания на его лице было неопровержимым.
«Мистер Яксли», - начала Гермиона, намереваясь провести еще одну попытку протеста, главным образом потому, что она чувствовала, что должна противиться, а не потому, что действительно хотела этого.
«Просто Яксли», сказал он грубо. Его губы многократно прижимались к горлу Гермионы, покрывая его мелкими поцелуями, которые щекотали кожу. «Все просто называют меня Яксли».
«Но как вас зовут?» - спросила Гермиона, полностью отвлекаясь от намеченного пути своим комментарием. «У вас должно быть имя».
Яксли перестал целовать ее и отстранился, чтобы посмотреть на девушку. Он волновался. «Конечно, есть, но я никогда не использую его. Меня никто не зовет этим именем. Кроме моей мамы, которая умерла. Меня зовут Яксли, или Якс, если хочешь. Более близкие друзья, как правило, используют второй вариант».
«А как же Мелинда?» - тихо спросила Гермиона. Она не совсем поняла, почему произнесла это и почему у нее внезапно возникла ревность, которая вонзилась в ее сознание при воспоминании об отношениях влюбленной пары, а также улыбках и взглядах, которые были между ними.
Яксли выглядел удивленным. «Не нужно беспокоиться о Мелинде, дорогая. Она мне друг, не более того. Кроме тебя, Гермиона, больше никто…».
«Но ты не скажешь мне своего имени», - грустно сказала Гермиона.
Яксли покачал головой и слегка рассмеялся, когда он подтолкнул ее обратно под него, снова протянув руки к пуговицам ее блузки. «Нет, потому что это не важно». Он снова наклонился вперед и мягко погладил Гермионину щеку. Его нос почти касался ее. «Я почти не могу поверить, что ты действительно здесь со мной. Сон никогда не шел дальше …»
«Подождите… Сон? Какой сон?». Голос Гермионы был немного испуганным. Она подскочила и оперлась на локти. Яксли сел рядом с ней, с удивлением глядя на девушку.
«Я грезил о тебе. , , О нас», - признался он. ‘Это началось-‘
«В ту ночь, когда мы сбежали из министерства магии», - вмешалась Гермиона, ее голос был напряжен.
Яксли кивнул, смотря удивленно. «В ту ночь, когда мне, наконец, удалось заснуть, я видел тебя и себя в том лифте, делавшими то, что мы делали сегодня. Ты принадлежала мне полностью, и это было замечательно. Значительно лучше, чем боль, в которой я пребывал».