Со слов мертвецов

Люсьен Эгген

– Убей, убей их всех, – с остервенением орала старуха.

Я заметил, как она выставила перед собой левую руку. Тут я вспомнил, что на левой руке, под рукавом платья, у неё висел тот самый, странный браслет. Вывод я сделал мгновенно. Этот браслет защищал её от монстра, иначе, зачем ещё ей выставлять так руку в его сторону. Существо повернулось в нашу сторону, согнуло колени в нашу сторону, и стало жадно смотреть на нас своими глазками. Оно явно готовилось к прыжку, и это не могло для нас закончиться ничем хорошим. Я схватил швабру, которая стояла в углу, и со всей силы ударил ведьму по запястью левой руки. Раздался треск ломающейся швабры, и на пол посыпались запчасти от браслета.

– Нееееет, неееет, что ты наделал, идиот? – завопила старуха, и выставила свой нож, по направлению к монстру.

Существо прыгнуло в сторону Станки, и держащей её старухи. Чёрт побери, каждый раз вспоминаю тот момент с ужасом. Это были самые длинные наносекунды в моей жизни. Я молил всех богов, вообще всех, даже каких-то из просмотренных мною анимэ, чтобы монстр выбрал своей целью старуху. В тот момент я представлял себе только два варианта. Первый, монстр

убивает ведьму, затем монстр погибает, и мы счастливо живём со Станкой до конца жизни. Или второй вариант, монстр убивает Станку, затем умирает, и мы несчастливо живём с ведьмой. Или как-то так, точно не помню. В любом случае я очень хотел, чтобы выжила невероятно красивая девушка, с шикарной фигурой и большой грудью, а дальше будь что будет. Тварь за долю секунды преодолела всю гостиную, и одним ударом отсекла ведьме руку с ножом, и голову. Пока безжизненное тело ведьмы падало на пол, он ещё раз ударил её, и разрезал вдоль на две половины. Станка отпрянула, и встала рядом со мной, плечом к плечу. У меня из оружия была только половина сломанной швабры, так что наши силы с монстром были явно не равны. Монстр повернул голову в нашу сторону, его глаза перестали светиться синим, и стали ярко красного цвета. Это определённо не предвещало ничего хорошего, я мысленно приготовился к смерти, но кусок швабры выставил вперёд, даже не знаю, на что я тогда рассчитывал. Но он отвернулся от нас, посмотрел на пол, встал на колени и стал собирать части браслета. Вдруг из комнаты дочери, крича, выбежал Янко, с огромным распятием в руках. Он хотел забежать в гостиную, но поскользнулся на крови ведьмы, и распластался на входе, не выпуская распятие из рук. Монстр посмотрел в его сторону, и я готов в этом поклясться, попытался улыбнуться. Затем он посмотрело на бусины, пучки шерсти, и куски костей, лежащие у него на руке, которые некогда составляли браслет, и прошептал, что-то похожее на «граит». Повернулся в сторону двери, снял с пальца массивное золотое кольцо с красным камнем, бросил его на пол, и одним прыжком покинул дом.

Сказать, что мы все были в шоке, это ничего не сказать. Мы все понимали, кто виноват в исчезновении людей в деревне, и что никто из пропавших живым деревню не покидал. Очевидно, что мы только что каким-то чудом избежали смерти. Минут пять мы, молча, смотрели друг на друга, не двигаясь с места.

– Гратуит, он сказал гратуит, – нарушил тишину Янко.

– Вы знаете, что это означает? – спросил я.

– Свободен, это означает, свободен, – сказала Станка.

Мы ещё несколько минут постояли без движения, не издавая ни звука. Вероятно, в это время полученная информация укладывалась в наших головах, как кубики в тетрисе.

– Нам надо убраться в доме, я займусь дверью. Схожу за инструментами, – сказал Янко и пошёл в кладовку.

– А ты смелый парень, – прошептала Станка, не глядя на меня, – был готов дать отпор с куском швабры. Ты видел, как он выбил дверь и разделал Марту? Это какая-то смесь трактора и самурая, – и рассмеялась.

Я тоже рассмеялся, смеялся как человек, который только что избежал смерти. Оказалось, что ничто так не поднимает настроение, как избегание смерти. Следующие три часа мы активно занимались уборкой. Вытащили останки старухи на улицу, и закопали их в лесу, в стороне от дороги, ведущей к дому. Смыли кровь, выкинули сломанную мебель, расставили всё по своим местам, и уже ничто не напоминало о произошедшем. Янко к тому моменту закончил ремонтировать входную дверь, и прикрепил к ней большое распятие, которое принёс из комнаты дочери.

– Нам всем нужно отдохнуть, выспаться и всё обдумать. Думаю, сегодня нам уже ничего не угрожает. Завтра сходим к старухе в дом, может, что удастся узнать, – сказал он, и пошёл к себе в комнату.

– Полностью поддерживаю, на свежую голову лучше будем соображать, – ответил я, пожелал всем спокойной ночи и тоже пошёл в свою комнату.

На следующий день мы все проснулись рано, Янко уже сидел в гостиной и пил чай с остатками вчерашнего пирога. Мы все позавтракали, собрались и пошли в дом вчерашней ведьмы. Находился он на самой окраине, у леса. Её дом представлял собой приземистое здание без окон вообще. Дом с первого взгляда ничем не отличался от остальных. Чем он отличался, мы поняли лишь тогда, когда вошли внутрь, для этого пришлось сбить навесной замок. Внутри не было ни распятий, ни чеснока, а все стены изнутри были разрисованы какими-то символами и надписями. Так же внутри дома, на кухне, мы нашли люк в полу, ведущий явно куда-то очень глубоко, его мы решили проверить в последний момент. Мы разошлись в разные комнаты, та комната, в которой был я, скорее всего, была её спальней. На стенах было несколько десятков фотографий, но меня заинтересовали только две из них. На одной была женщина, в точности ведьма, один в один, на руке частично был виден её браслет. Ничего бы особенно в этой фотографии не было, если б не дата, четырнадцатое июля 1910 года. Возможно, это была её мать, так что я продолжил поиски. На полках было много старинных книг, все они были на латыни или на румынском языке, на них я не разговаривал. На столике у кровати я нашёл что-то вроде дневника, первая запись была сделана в середине девятнадцатого века, в 1843 году. Я захватил книги и дневник с собой и пошёл к Янко, он с азартом разбирал пол в гостиной. Я отдал ему свои находки, и попросил перевести что-то из дневника. Чтобы не пересказывать всё по дням, я перескажу вам вкратце содержание дневника.

Этой женщине было далеко не сто лет, она жила тут ещё до начала добычи золота. С начала четырнадцатого века. Она бежала из своей родной деревни во время охоты на ведьм, избежав смерти на костре. Здесь она в одиночестве практиковала два вида чёрной магии, демонологию и некромантию. Убивала случайно зашедших к ней путников, а иногда специально спускалась с горы и заманивала к себе детей. Все свои силы она бросила на попытки вернуть себе молодость и обрести бессмертие. Ей удалось

достичь бессмертия только когда ей было уже почти сто лет. По сей день она пыталась вернуть себе молодость. Если верить её записям, она была близка к своей цели. В конце четырнадцатого века люди узнали о золоте в этих горах, построили там шахтёрский посёлок и стали его добывать. Естественно это не входило в её планы, в любой момент её могли уличить в черной магии. Она наложила заклятие замены души на большое золотое кольцо с красным камнем, подбросила его перед домом надзирателя, и, конечно же, как только он его увидел, сразу надел. В результате в его тело вселился какой-то лесной дух. Ведьма подчиняла его своей воле с помощью браслета. Тело надзирателя претерпевало изменения, и в итоге превратилось в нечто среднее между человеком и диким животным. С его помощью она убивала людей из шахтёрского поселения. И если бы в итоге люди не ушли оттуда, то она, без всяких сомнений, убила бы их всех. Был только один минус у её карманного демона, он боялся распятий и солнечного света. Чеснока, как оказалось, он не боялся. Так что, когда в начале двадцатого века, сюда стали вновь селиться люди, и обвешивать свои дома распятиями, ей пришлось изменить тактику. Она втиралась в доверие к семьям, под любым предлогом, проникала ночью в дома, и действовала по той схеме, которую мы все вчера лично видели. Так и действовала до вчерашнего дня. В общем, она убила более двухсот людей, из них тридцать детей. Образ милой старушки, угощающей всех выпечкой, рассеялся навсегда. Демона она держала в пещере под своим домом, там же она хранила свои драгоценности, которые могли ей пригодиться после достижения вечной молодости. После слов о драгоценностях, мы сразу же решили проверить тот самый люк на кухне. Подсвечивая себе путь керосиновой лампой, мы начали спускаться вниз по ступеням, казалось, им не будет конца. Минут через тридцать мы спустились, как тогда казалось, к центру земли. Ступени закончились, и началась пещера, явно не дел рук человеческих. Метров через сто пути, мы наткнулись на деревянную дверь в стене пещеры. Дверь на вид очень хлипкую, но со странным символом на ней, вероятно, он и сдерживал существо. Символ представлял собой примитивный рисунок человека с поднятыми вверх руками, с какими-то витиеватыми закорючками по обе стороны. Выбить дверь не составило никаких проблем, один удар плечом и мы внутри. Комната с драгоценностями, и комната, где держали демона, были одной и той же комнатой, размерами примерно четыре на четыре метра. В свете лампы повсюду блестели золотые самородки, монеты, различные ювелирные украшения, серебряная посуда и предметы быта. На стенах были видны множественные царапины, очевидно от когтей демона. Он всё это время хотел отсюда выбраться, более шестисот лет эта мрачная пещера была его тюрьмой. Мысли мрачные, но золото радовало наш взор, отгоняя своим блеском все негативные мысли. На перенос всех сокровищ в дом к Янко у нас ушло больше десяти часов. Уже темнело, когда мы внесли последний комплект серебряных столовых приборов. Мы не удержались и решили взвесить всё, что достали из пещеры. Почти четверть тонны золота, и пятьдесят килограмм серебра, плюс пара горстей разноцветных камней. Одного золота на сумму более десяти миллионов долларов.

– Я знаю, где можно реализовать всё это золото и серебро, – сказал Янко, разливая чай, – это, конечно, займёт некоторое время, возможно больше года, но ваша доля обязательно будет выплачена. Думаю, треть, вас устроит?

– Всё, зачем я сюда приехал, я получил. И даже больше того, получил то, на что не рассчитывал даже в самых смелых мечтах. Вдохновения хоть отбавляй. Если можно, я заберу книги, и дневник ведьмы, они мне пригодятся в написании моего нового графического романа. Эта история может стоить гораздо больше, чем эта гора золота и серебра.

– Как пожелаете. Конечно, можете забрать всё, что вам угодно. А мы с дочерью переедем куда-нибудь подальше от этого места, хватит с нас легенд и мифов.

Я предложил Станке уехать со мной, но у неё были другие планы. Обучение в Англии, во Франции и ещё где-то. Сейчас они точно могли себе это позволить.

Мы попрощались, я собрал свои вещи и уехал. С того момента я их больше не видел, но я уверен, что у них будет всё хорошо. Не забыл захватить с собой книги и дневник. Массивное кольцо с красным камнем я тоже взял с собой. Но надевать его я, конечно же, не собирался, пусть лежит на память, как сувенир. Добравшись до дома, я сразу взялся за написание романа. Открыл дневник и книги ведьмы, использовал онлайн переводчик с румынского языка, и с головой погрузился в работу. Уже через полгода «Монстров не существует», история о писателе в поисках вдохновения, ведьме, владельце постоялого двора Янко, и его прекрасной дочери Станке, стал самым продаваемым графическим романом в Америке.

Через полтора года я организовал фонд помощи начинающим писателям. Вскоре на счёт фонда поступил анонимный взнос в три с половиной миллиона долларов.

Тёмное озеро в лесу Ронье.

– Ну, наконец-то! Надеюсь, всё сегодня получится, и зло будет наказано раз и навсегда, – думал я, глядя на вереницу людей, везущих на тележках мимо меня мешки.

Мне не важно, поверят в мой рассказ, или сочтут за бред сумасшедшего. Хотя и это я тоже смог бы понять, так как если бы меня это не коснулось, сам бы я в такое никогда не поверил. Мне важно лишь одно, если кто-то, так же как и я, сталкивался или столкнется с подобным, он сможет последовать моему примеру. А хороший это пример или плохой, я скоро узнаю.

Как же давно я этого ждал! Надеюсь, скорее даже я уверен, что сегодня я покончу с кошмаром, преследующим меня последние двадцать пять чёртовых лет моей жизни. Каждую ночь один и тот же кошмарный сон. Каждую ночь лесное озеро, мой отец и восьмилетний я, стоящий у самой воды, парализованный сковывающим все мои движения и мысли страхом.

Меня зовут Алекс Грейсмит, и история, которую я хочу вам рассказать, началась ровно двадцать пять лет назад, восьмого июля 1996 года. На тот момент мне было всего восемь лет.