Со статистикой не поспоришь

Ричи Джек

Я чуть не выронил пакет с печенкой. Какой же идиот этот Трибер! Вечно болтает, когда его не просят!

– А-га!
– радостно воскликнул Литтлер.
– Что я говорил?! Они всегда прячут свои жертвы поблизости! Против статистики не попрешь!

– Не сметь!!!
– взорвался я.
– Я потратил на обустройство

дачи две тысячи и не позволю вашим вандалам все изгадить ещё и там!

Литтлер злорадно рассмеялся.

– Чилтон, распорядитесь насчет прожекторов и скажите людям, чтобы перебирались... э-э...
– Он повернулся ко мне.
– Где находится ваше гнездышко?

– Вы прекрасно знаете, что меня там не было! Вы же проверили показания спидометра!

– Вы могли перекрутить его назад. Адрес?

– Так я вам и сказал!

– Что, горячо? Или вы как раз сегодня собирались туда наведаться, откопать её и перезахоронить где-нибудь в другом месте?

– Чушь! И вообще, согласно конституции Соединенных Штатов я имею полное право хранить молчание.

Литтлер насмешливо фыркнул, взялся за телефон и через полчаса знал точный адрес моего коттеджа.

– Слушайте, вы!
– рявкнул я, когда он положил трубку.
– Имейте в виду, я этого так не оставлю! Я... я дойду до мэра!

Литтлер, довольно потирая руки, подмигнул мне.

– Чилтон, позаботьтесь, чтобы завтра здесь навели порядок.

– Каждый цветок, каждую травинку, или я подам на полицию в суд! И на вас лично! До конца жизни со мной не расплатитесь!

Вскоре они ушли, но мое настроение было испорчено настолько, что его не смогла исправить даже печенка с луком.

Ровно в полночь в дверь черного хода тихо постучали. Я открыл. На пороге с понурым видом стоял Трибер.

– Альберт, старина, я...

– Какого черта ты сказал им про коттедж?!

–

Извини. Случайно вырвалось.

– Они же там камня на камне не оставят. И это после стольких трудов... Ну да ладно, после драки кулаками не машут. Вильма спит?

Фред кивнул.

– Из пушки не разбудишь.

Я надел пальто, и мы спустились к нему в подвал. Труп Эмили лежал там же, где мы его и оставили - в леднике под куском старого брезента.

Мы перетащили её в мой подвал, выглядевший как поле боя после массированного артобстрела, и, опустив в самую глубокую "воронку", забросали комьями глины.

– Ты уверен, что они её не найдут?
– обеспокоенно спросил Фред.

– На все сто. Здесь-то они уже искали.

Он тоскливо посмотрел на меня.

– Господи, неужели мне ждать целый год?

– Ничего не поделаешь. Зато когда ты пристукнешь свою Вильму, она спокойно полежит в моем подвале, пока страсти не улягутся. Ко мне полиция больше не сунется, но, боюсь, твоему участку не поздоровится. Со статистикой не поспоришь.

– Черт бы побрал эту статистику! Какой от неё толк, если... Но как же ещё долго!
– Фред сокрушенно покачал головой.
– Что ж, в конце концов, мы подбросили монетку, и ты выиграл. Все по честному.
– Он тяжело вздохнул. Альберт, а ты это серьезно?

– Насчет чего?

– Да насчет шахмат. Ты сказал, что больше не будешь со мной играть. Неужели это правда?

Когда я представил, во что к утру превратится моя дача, у меня появилось сильное желание ответить утвердительно. Но он стоял передо мной такой расстроенный, маленький и жалкий...

– Ну что ты! Конечно, нет.

Фред просиял.

– Тогда я сбегаю за доской?