Со вкусом любви

Кот Виталина

Вчера мы ездили в больницу на приём. Николай Ильич заверил меня что восстановление идёт согласно графику и нужно продолжать в том же духе. Витя по-прежнему не помнит последний год жизни и чем дальше, тем страшнее. Не представляю даже его реакцию, когда он всё вспомнит.

— Мне надоело. — сказал, отставляя от себя тарелку с едой — Приготовь завтра что-нибудь нормальное. — откинулся на спинку стула глядя на меня.

Нормальное? Да я с шестнадцати лет не ем мясо, за редким исключением и то, это исключение для рыбы, по праздникам. А тут готовлю для него, и он

еще не доволен?

— У тебя диета. — вместо своих мыслей говорю ему и продолжаю наслаждаться своим салатом.

Уже как два дня мы обедали и ужинали вместе. Витя встаёт и иногда ходит по дому, пока я не вижу, конечно.

— Доешь, завтра пожарю картошки. — предлагаю ему, всё-таки за эту неделю поняла, что спорить с ним бесполезно.

Мы продолжили есть, глядя какую-то передачу по телевизору, кажется новости. Вите вроде нравится, а я так, за компанию. Телевизор обычно я не смотрю никогда, но не в последнее время, Витя часто его включает “для фона”.

— Напоминаем, что продолжаются поиски пропавшей девушки Ульяны Терновой. Особые приметы:… - доносится голос из телевизора.

На большом экране всплывает моя фотография и, кажется, я сейчас провалюсь со страху на нижние этажи. Боюсь перевести взгляд на Виктора, так и замираю с вилкой в руке, но боковым зрением замечаю, что он продолжает спокойно есть. Будто сейчас говорили не про сидящую рядом с ним девушку.

— Всё, завтра с тебя картошка.

Медленно перевожу на него взгляд и вижу только как он отодвинул от себя пустую тарелку и взял в руки кружку с чаем.

— Завтра? — не своим голосом спрашиваю у него.

— Ты обещала, нужно всегда держать слово. — отвечает, слишком спокойно для сложившейся ситуации.

— Кажется нам нужно поговорить. — выдавливаю из себя.

— Думаешь? — отставил от себя кружку и принялся внимательно изучать моё лицо.

Почему у него такая реакция? Да если бы я на его месте увидела такое по телевизору, то я как минимум потребовала бы объяснений. Если только не узнала всё раньше… Но как? Неужели он вспомнил?

— Наверное мне стоит уйти. — растеряно пробормотала, не глядя на него.

Я хотела сбежать, собрать вещи и сбежать, но меня приковал к месту его стальной тон.

— Сиди. — и мысли о побеге только утроились — Куда ты собралась? — спросил после затяжного молчания.

— В комнату, за вещами, потом к себе домой. — отвечаю, не глядя на него.

— Посмотри на меня. — прозвучало как просьба, что удивительно.

Я подняла на него взгляд и встретилась с лицом, на котором невозможно прочесть ни одной эмоции. О чем он думает или чувствует мне удается отгадать по его взгляду и очень странно что его взгляд не выражал ни капли злости.

Виктор

— Твоя память… Ты все вспомнил. Да? — тихим перепуганным голосом спрашивает птичка.

Ничего не говорю, просто киваю в ответ.

— Давно? — на секунду отводит взгляд, ей страшно.

Дано ли я вспомнил? Наверно на третий день после аварии. Но как только увидел её, сразу понял мы не знакомы, это я мог

сказать со сто процентной уверенностью. Она очень отличается от всех моих друзей и знакомых. Не только внешностью, но и поведением, особенно характером. До её появления в моей жизни мне никто не перечил, не пытался указывать что делать, и никто не спорил. То же самое относительно питания, даже мать не могла заставить меня есть то, что мне не по вкусу, я уже молчу о гречке. С Ульяной иначе, ей всё это удаётся, как она это делает?

Кроме интуиции и внутренней уверенности — хромала легенда. В принципе её и не было. Я не расспрашивал. Зачем? Всё равно знал, что мы не знакомы. А такие простые факты как отсутствие её номера в моём телефоне — только подкрепляли мою уверенность. Первую ночь — жалась к краю кровати. Боялась. С Серым она не знакома, что тоже подозрительно. Вещей её в квартире не было, даже зубной щётки — то же наводит на определённые мысли.

Что я почувствовал, когда всё вспомнил и понял, что прав? Я был в ярости! Меня разрывало на части от злости. А потом она вошла в мою спальню, вся такая светлая, красивая, со своим завтраком, который я ем через силу, и вся злость исчезла, ка по щелчку её пальцев. Решил продолжать её игру и как далеко бы это зашло не знаю.

— Третий день после аварии. — отвечаю ей.

— И ты молчал? — возмущается птичка.

Серьёзно? Она собралась меня в этом обвинять?

— Не приятно, когда тебе лгут. Правда? — пропускаю её возмущения.

Уля нахмурила светлые брови и закусил нижнюю губу. Я засмотрелся на это и, кажется, выпал из реальности.

— Прости меня. — её тихий голос вернул меня к жизни — Я хотела всё рассказать, правда. — начала глядя на меня — Сразу не смогла, не спрашивай почему, просто не смогла, потом хотела просто уйти, после первой ночи в твоём доме, но не смогла оставить тебя одного. Тебе нужна была чья-то помощь, а очереди из желающих я не заметила. — оу… У птички есть зубки? Интересно.

— Тебе уже лучше, я сегодня уйду. Только не сообщай обо мне, ладно?

— Куда пойдёшь? — пропустил мимо ушей её просьбу.

— Я снимаю квартиру, начала снимать.

— Не думаешь, что тебя могли узнать и уже сдать? — говорю очевидную вещь, которая видимо не приходила в голову моей птичке.

Именно моей и конечно я не собираюсь её никуда отпускать. Не знаю, что будет дальше и зачем она мне, но она остаётся. Сама виновата.

— Что-нибудь придумаю, это мои проблемы, я сама их решу. — упрямо поджимает губы.

— Теперь мои. И сегодня на ужин я хочу видеть здоровенный стейк.

— Тебе нельзя, столько жареного. — она встаёт со своего места и косится в сторону двери

Хочешь сбежать? Попробуй…

— Окей, не хочешь готовить я сделаю заказ, а ты можешь пока заняться своими ритуалами. — говоря все это я тоже встал со своего места и стал возле двери.

— Что это значит? — в её голосе чувствуется страх.

— Ты остаёшься. — сказал и вышел из комнаты на поиски телефона.

— Но я не могу. Мы же не знаем друг друга. — птичка пошла за мной, как я и ожидал.