Со всей дури
Шрифт:
– Пока на даче. А там будет видно.
– А мама ее кто?
– Педагог по вокалу в Гнесинке.
– Ну, не велика птица.
– Вот тут ты маху дал, Миша. Видел бы ты ее квартиру! Настоящая старая интеллигенция. И кто знает, не будет ли мама презирать зятя-солдафона и его более чем простую маму.
– Вань, окстись! Ты что, комплексуешь из-за своего происхождения? Это бред, Ванюша! Ты из семьи потомственных офицеров, сам генерал, да еще красавец мужик…
– Да нет, это я так… Просто, когда зашел
– Вань, побойся Бога, ты ж не сиволапый мужик!
– Да вроде нет, а вот там именно что ощутил себя сиволапым, – смущенно улыбнулся Иван Тимофеевич.
– Ты это брось! Девушка твоя тебя сиволапым не считает?
– Нет.
– Слушай, а как ее звать-то, девушку твою?
– Лада!
– Хорошее имя. Ладушка… Даже если станешь бабушкой, все равно ты будешь Ладушкой, Лада!
– А между прочим, выйдя за меня, она автоматически станет бабушкой для Анютки, – рассмеялся генерал.
– А свадьба когда?
– Она не хочет свадьбу.
– Почему это?
– Ну, во-первых, даже полугода со дня смерти ее мужа не прошло…
– А полагается год.
– И еще она говорит, вдруг у нас не получится…
– Умная, выходит?
– Жутко умная, Мишка! И это такой кайф – умная женщина! И с юмором. Знаешь, как она говорит: я выхожу за тебя замуж со всей дури!
– Кажется, тебе, наконец, повезло, мужик! Я с ней еще не знаком, но она мне уже нравится. Готовить умеет?
– Говорит, что да. Мне еще не довелось попробовать. Но даже если не умеет, плевать! С голоду не помрем!
– Работу бросать собирается?
– Нет. Зачем?
– А я вот подумал, как ее наши дамы примут?
– А мне плевать! И ей, я думаю, тоже!
– Вань, я тут чего сообразил…
– Ну?
– Мы ж как раз к Восьмому марта вернемся. Надо бы невесте какой-нибудь подарок.
– Какой подарок? – испугался Иван Тимофеевич. К Восьмому марта он всегда дарил женщинам, включая мать и дочь, цветы и конфеты, за которыми посылал Никиту Филиппыча.
– Вань, ну невеста же…
– И что это должно быть?
– Вань, ну напряги мозг, в Якутск, между прочим, летишь.
– И что?
– Якутские алмазы, слыхал? Купи девушке колечко или сережки…
На лице генерала было написано смятение.
– Но я же ни хрена в этом не смыслю.
– Ладушка твоя колечки-сережки носит?
– Вроде да… А вообще-то ты прав, Мишка, колечко – это правильно… Но я размера не знаю.
– Не трагедия, всегда можно переделать. Да ты не дрейфь. Отведу тебя в одно место, так такие спецы сидят, подберут самую модную и красивую цацку. Она точняк пропрется.
– Слушай, а это не получится… пошло?
– Пошло? Да почему? – крайне удивился Устюжанин.
– Ну, знаешь, в кино всегда вынимают из кармана коробочку
– Да, Вань, по ходу, это большая любовь, начисто мозги отшибло! Да пойми ты, чудак-человек. Если б ты хотел просто переспать с бабой или расплатиться за услуги, это было бы одно, а когда ты от чистого сердца любимой женщине даришь кольцо… Любая нормальная баба воспримет это просто как… как дар любви… Ведь, если я правильно понял, она не просто любимая женщина, а еще и любящая, так?
– Ох, Мишка…
– Вань, я с Маруськой своей уже двадцать пять лет живу душа в душу, как думаешь, почему? Потому что люблю ее, заразу, и знаю, когда на какие кнопочки нажимать…
– Ох ты и хитромудрый, Мишка!
– И ты, Ваня, учись.
Но тут принесли обед, и лирический разговор был прерван, а после обеда Михаил Борисович уснул.
К вечеру я так устала, что, едва добравшись до дому, без сил рухнула на диван. Впервые за двое суток я смогла перевести дух. Кому рассказать, не поверят… Я и сама себе не очень-то верила. Но уже пришло сообщение: «Долетел. Люблю». Значит, не приснилось… Я поговорила по скайпу с мамой.
– Ладошка, ты что, здорово устала?
– Да, мамуля, трудный день был. А ты-то как? Лечение помогает?
– Помогает, как всегда. Но уже рвусь домой. Пашка обещал меня встретить.
– Я с ним тебя встречу.
– Я тебе вафель твоих любимых накупила.
– Спасибо, мамочка!
Интересно, понравится маме мой генерал? Господи, Ванечка, как я люблю тебя!
После работы я села в машину к Пашке – ехать встречать маму.
– Слушай, тетка, а поехали на аэроэкспрессе? Боюсь, встанем где-нибудь наглухо.
– Согласна. А у «Белорусской» припаркуешься?
– Попробую. Времени у нас еще вагон. Если приедем в Шереметьево заранее, посидим там в кафешке. Я голодный.
– Годится. А как там Ксюха? Все еще негодует?
– Как ни странно, да.
– Объясни мне, Павел, чем так привлекла мою сестрицу эта Яна? Кто у нее папаша? Олигарх?
– Да нет, какой олигарх… Он этот… как его… Гуру!
– Гуру? В какой области?
– Он какой-то спец по восточным философиям.
– Мать честная!
– У него жуткое количество поклонников, последователей…
– Ну, я в Яне как-то ничего такого не заметила…
– Я тоже. Она вроде бы нормальная девчонка, просто не моя. А мать…
– Она что, тоже занялась восточными философиями?
– Ну да. И они с гуру решили через нас породниться. А я не желаю родниться со всякими…
– Паш, а это часом не секта?
– Да вроде нет.
– А отец как к этому относится?
– Его это бесит. Но он, по-моему, завел себе какую-то бабу. И я его понимаю. В такой ситуации…