Собачье дело
Шрифт:
— Вот, а на Зирганге такой урод получит документ, говорящий о том, что он проиграл жизнь другого урода и в случае его убийства чист перед законом. Теперь кто из этой пары выживет, тот и будет прав.
— Кошмарная планета.
— Кошмарная. А я ее сделаю еще кошмарней. Они мне за эту бумажку — тряхнул счетом Эльгард, — ответят, наглецы. Из наших никто не пострадал?
— Нет, — усмехнулся Стас, — эти хадырги даже гавкнуть толком не успели. Наша снегурочка приняла их за собачек и со страху выморозила всех. Хорошо, что эти обормоты снабжены амулетами против заклинания «ледяной стрелы».
— Да, когда Незабудка пугается, такой амулет не лишним будет, — согласился Эльгард. — Вынеси ей благодарность. Она сегодня спасла много жизней. Хадырги — страшные бойцы.
— Ни в коем случае! Их надо в тонусе держать, а то окончательно нам на голову сядут. Опять же, зачем этим лоботрясам портить праздник?
— Какой праздник?
— Жизни. Им очень нравится, когда я их ругаю.
— Господи, какая дичь! Планета приколистов! А я еще на оцегонов злился. И что, всем твои разносы нравятся?
— Агенту Незабудке нет. Единственный нормальный человек в команде. Начальство уважает!
— Просто не привыкла еще. Вообще-то эти всплески неконтролируемой магии опасны для окружающих. На операции в пределах города ее еще рано привлекать. Амулеты от «ледяной стрелы» на всех ведь не навесишь. Давай сделаем так: сейчас у нас затишье, прорывов извне мало. Так пусть она хоть месячишко потренируется под контролем Антона на тренажере. Оборотней, собачек и вообще всех, кого она боится, запускай туда. Психологов подключи, чтоб избавили ее от фобий.
— Разбить крыло? Не посылать их на прорывы? А работать кто будет?
— У нас теперь этих крыльев больше чем достаточно, — подал голос Некрон. — Есть кому заткнуть дыры.
— Половина крыльев сформированы совсем недавно. У них совсем нет опыта, — возразил Стас.
— Вот в паре с опытными крыльями и посылай их на прорывы опыта набираться, — сказал Эльгард.
— А третьему крылу что делать? Они ж со скуки взбесятся.
— Третье крыло так и так получилось особое. — Некрон достал свою любимую алмазную пилку величиной с приличный напильник и начал подтачивать когти. — Оно больше на подстраховке Херувима работает.
— Совершенно верно, — кивнул Эльгард. — Я бы на твоем месте, Стас, придумал им непыльную работенку в городе попроще. Такую, куда можно засылать неполное крыло. Кстати, я тут недавно сводки происшествий листал и кое-что нащупал. Похоже, в Рамодановском метро завелись вампиры.
— Не может быть. Наши спецы ни одного магического всплеска не поймали.
— Да ты не понял. Энергетические вампиры. Обычные люди с резко отрицательной аурой. Провоцируют беспорядки и, как только начинается скандал, всасывают негатив, перерабатывая его для себя в позитивную энергию. Вот пусть твои орлы, пока агента Незабудку учат держать магию в узде, и займутся ими. Договорились?
— А куда я денусь? Конечно, договорились.
2
Житель любого мегаполиса, даже если он привык рассекать по проспектам на шикарной машине, хотя бы однажды, но побывал в метро в час пик. Несмотря на огромное количество народа, скопившегося на платформах в ожидании поезда, все благоразумно стараются избегать давки,
Очередной конфликт в час пик возник на пересадочном узле станции Чкаловская. Причем возник одновременно в трех местах. В центре перрона какая-то бабуля с двумя огромными кошелками в руках начала продираться сквозь толпу к заветным дверям вагона, причитая, что ей срочно надо к заболевшей внучке. Кто-то начал огрызаться на бесцеремонную старуху, резонно возражая, что ему тоже надо, так как он опаздывает на работу, кто-то заорал, что она своими кошелками его ребенка чуть не задавила, а кто-то стал на сторону бабульки, и вот уже толпа разделилась на две части в яростном споре о правилах приоритета захода в вагон.
В это же время около последнего облаченный в мятую и явно не первой свежести одежду подросток неловко попытался вытащить из кошелки стоящей впереди женщины булку, был пойман за руку и тоже оказался в центре скандала. Кто-то начал проклинать ворье, которое здесь уже всех достало! Кто-то припомнил, что у него «надысь» из сумки кошелек украли, а кто-то начал заступаться за воришку.
— Не кошелек же, булку скрал! Оголодал, бедняжка!
— Такие за копейку удавятся!
— Сама небось по три торта за день жрет! Ишь ряху какую наела!
— Да заплачу я тебе за эту булку, стерва! На, подавись!
Зачинщиком скандала возле первого вагона стал сухонький старичок с тросточкой, летний пиджак которого украшали орденские планки.
— Понаехала, блин, лимита поганая! Дорогу коренному рамодановцу не уступают. Ветерану Великой Отечественной! Мне в сорок пятом чуть Героя не дали! За что я, спрашивается, кровь проливал?
— Нет, ну действительно, уступите ветерану дорогу.
— Да какой он ветеран?!! Он в сорок пятом еще пешком под стол ходил!
— Так планки орденские вроде…
— Да они сейчас на любом углу вместе с медалями липовыми продаются!
«Осторожно, двери закрываются». — Под нежный голосок дикторши двери поезда с трудом закрылись, а скандал среди тех, кто не успел загрузиться в вагоны, все продолжался. Когда он достиг апогея, кто-то начал задыхаться, с трудом ловя воздух широко открытым ртом, кто-то хвататься за сердце, и тут…
— А-а-а!!! Это террористы! Они газ пустили!
Кричал тот самый неудачливый воришка, но мгновенно объятый паникой народ на такие мелочи уже внимания не обращал. Он помчался к эскалаторам, стремясь вырваться из «газовой» ловушки, сметая по пути сотрудников милиции и служащих станции метрополитена, спешащих на скандал. Однако кое-кто устоял против напора толпы и энергично прорубался сквозь нее к зачинщикам беспорядков с раскрытыми красными корочками в одной руке и пистолетом в другой.