Собачьи радости
Шрифт:
Руковяткин зорко огляделся вокруг. Кроме сумасшедших ног да трех кустиков, никого! Значит, есть бог на свете!
Выйдя из машины, Руковяткин, облизнувшись, спросил:
— Неужели такую красавицу никто не подвез на край света? Мадам, прошу!
Незнакомка сделала полшага вперед и охнула, надломившись. Михаил подскочил, свел дрожащие руки на талии и тут, упершись глазами в асфальт, увидел шесть ног мужских, ориентировочно сорок шестого размера. Руковяткин с трудом поднял тяжелые как гири глаза. Рядом с девушкой стояли три парня.
— Дело пахнет ведром! — старея, подумал Михаил и почему-то спросил: Скажите, вода в море есть?
— Утром была, — ответил пузатый, жонглируя ножиком.
— Слышь, друг, купи ведро! Последнее, по дешевке отдам! — сказал тот, что был с пистолетом.
Руковяткин взвыл:
— Братцы-сволочи! Где же вы раньше были! Уже покупал!
— Купил — предъяви! — приказал третий пропитым голосом.
Руковяткин в сердцах саданул кулаком по машине:
— Выбросил! Но, честное слово, купил! Простому человеку в один год два ведра не поднять!
— Твои проблемы. Без ведра на юге опасно. Два лимона — и все море твое!
— Товарищи! — Руковяткин чревовещал, потому что губы не шевелились, а звук шел. — Нету двух лимонов! Обыщите! Я за то отдал полтора! Я же не знал, что у вас антикварные ведра! Не иначе ведро работы самого Фаберже!
— Ведро — люкс! Из Эрмитажа! — пропитой достал из кошелки ведро. Сплющенное, без ручки, ведро сильно воняло.
— Видал-миндал! Складное! — Мужик играючи развел края ведра в стороны и так же легко сложил.
— А где ведровая ручка? Нет ручки! Нет! — скулил Михаил, вдыхая вонь из ведра, понимая, что нюхает это не в первый раз и, увы, не в последний!
— Вообще ведер нету, а они с ручкой требуют! Обнаглели к ночи совсем! — встряла бывшая хромая девица с отвратительными ногами.
— Гони два лимона и разойдемся живыми по-хорошему, — бандит с пистолетом прицелился.
— Все, что осталось! Пятьсот! — Руковяткин выхватил последние деньги.
Толстяк пересчитал и поморщился:
— Недостача в полтора лимона. Пахнет расстрелом. У тебя шорты есть?
— Вам нужны шорты! Господи! Что ж вы сразу-то не сказали?!
Руковяткин рванулся к машине, его крутанули обратно:
— Шорты есть — не замерзнешь! Снимай джинсы, куртку, кроссовки. И тело подышит, и, глядишь, недостачу покроешь! Совесть будет чиста!
— Звери! Раздели! Ограбили! — шептал Руковяткин, сдирая джинсы вместе с трусами.
— Постеснялись бы при даме! — сказала девица, с любопытством глядя на голого Руковяткина.
— Прикройся, бесстыдник! — пропитой швырнул Михаилу ведро, вещи запихал в сумку, и мерзкая четверка растворилась в ночи.
Руковяткин стоял голышом на дороге, прижимая к груди ведро. «Столько ведер одному человеку! Боженька, ты не прав! Вернусь на работу, спросят: «А что, Мишенька, привез с юга?» Я скажу: «Вот складное ведерко достал!» — Руковяткин диким голосом взвыл, изо всех сил метнул ведро в ночь и заплакал. Потом долго искал его в
Михаил нашел ведро по запаху, бережно завернул в тряпочку, сунул в багажник, сел голым за руль, босой ногой выжал газ.
«Подведем итоги, подобьем бабки, которых нет, плюс одежды нет. Зато есть ведро, не простое, а, сволочь, складное! В итоге разврат вычеркиваем, юг отменяется. В задачке спрашивается, как вернуться домой, пока жив? А ведь там у окна, если отодвинуть шкаф, на полу образуется солнечное пятно метр на метр. Ползая по полу за солнцем, через час — черный! В тазик воду налил, бензина капнул — Черное море! Фиг кто отличит по загару, где отдыхал: на юге или за шкафом!
Кстати, в окошке напротив блондинка томится — глаз не оторвать! Через бинокль никакая болезнь не страшна! А у моря заразу подцепить, как найти ракушку! Господи! Дома курорт, а я рванул к морю! Это боженька ведром знаки делает: «Миша, дуй до дома, до хаты».
Руковяткин развернул машину и покатил назад к дому, подальше от Черного моря.
Свет фар выхватил на обочине ведро и рядом старуху.
Руковяткин затормозил:
— Ну не может совпасть, чтоб третий раз на ведре грабанули! Что им с голого взять? Скажут: «Купи ведро!» А я им свое в рыло р-раз!
Михаил не спеша вылез из «жигулей» и подумал: как легко на душе, когда за душой ничего нет. Ни ограбить тебя, ни убить! Что с голого взять? Не кастрируют же?
— Продаешь ведро, бабуля?
— Ага, сыночек, купи! — в темноте старуха не разглядела, что человек перед ней голый.
— А почем, милая?
— Да уж поздно, отдам за двадцать пять. Бери, клубничка сухая, три часа назад собирала.
Руковяткин кинул в рот ягоду.
Только тут старуха заметила, что на мужчине ничего нет. Она нацепила очки, наклонилась, всмотрелась в забытые очертания и, наконец, опознав, завопила:
— Караул, помогите!
Таская клубнику горстями, Михаил бормотал с полным ртом:
— Кричи громче, бабуля! Ни в чем себе не отказывай! Где эти сукины дети?! Ехал человек в отпуск к морю, и с чем приехал, с чем?! — Руковяткин, заводясь, наступал на старуху, которая, окаменев, смотрела на то, с чем голый Руковяткин приехал на море. Опомнившись, бабуля бросилась прочь.
Михаил, давясь, жрал клубнику: «Вкуснятина! А могли укокошить! Дважды остаться живым и всего за два миллиона! Да я на этом деле тысячу долларов считай, заработал! Да еще клубнички наелся задаром! Ай да Миша, ай да сукин сын! Всех уделал!»
Наевшись, Руковяткин весело пнул ведро. Клубника бросилась в рассыпную. Михаил подскользнулся, чертыхаясь, встал с головы до пят окровавленный ягодой, сжимая в руках ненавистное ведро.
Белая «девятка», крутясь на клубнике, остановилась буквально в пяти сантиметрах. Из машины выскочил лысый дяденька и бухнулся на колени: