Собачий Глаз
Шрифт:
Вся беда в том, что я не люблю и не умею умирать. А уж не хочу-то как!!!
Храм после вчерашнего оказался временно закрыт для посещения. Как выяснилось, в основном ради ремонта. Ладно, витраж, кадило и курильницы — это я, отпираться нечего. Но вот кто развалил ограду паперти и посшибал статуйки с нижнего яруса, решительно не представляю. Народ так ломанулся, что камень не выдержал, так, что ли? Или высокородный покривил душой и уже учинил с утречка попытку штурма?
Последнее вряд ли. Тогда бы еще и охрана стояла, с парой станковых колесных стрелометов и магом из армейского резерва. А тут только каменщики и прочие штукатуры
Вот каменщики мне идею и подали. Они от пыли и мусора со сводов головные повязки носят. Вроде обычной банданы, только ниже ноздрей. Против глаз в них окошки из прозрачной легкой ткани, против носа — вата в редкой сетке. Ну и сверху все их знаки каменщицкие вышиты: циркули там, наугольники.
Ритуал вручения повязки этой в цеху просто охренительный: вопросы, ответы, знаки. Кайлом над головой махают и мастерком поддают по заднице. Но саму тряпку можно прикупить в любых торговых рядах с мелким стройинвентарем.
Из каменщиков больше половины носит старую армейскую униформу — как и я. Поверх только ременная сбруя, вроде штурмового ранца речных саперов. С поясными сумками, страховочными кольцами и петлями для инструментов, в том числе за плечами. И рукавицы, конечно.
В общем, через полчаса я обзавелся всем необходимым реквизитом. И еще кое-какими полезными в предстоящем деле мелочами. Приладил составляющие на место и даже повертелся перед зеркалом в универлавке на распродаже.
И хорошо, что повертелся. Ибо понял, что не так. Пришлось там же купить еще иголку, нитку и дорогую, с яшмовой чечевицей, пуговицу. Специально попросил коричневую. Как собачий глаз.
Пришил ее, облачился по новой. Все. Теперь комар носа не подточит. И каменщики как раз с обеда потянулись. Если с ними подойти, никто и не заметит.
Обычно растаскиванием завалов и выносом мусора на стройках занимаются мелкие зеленые гоблины — лопоухо-носатые твари с исчезающе малыми лбом и подбородком, ростом в два-три фута. Ходят в набедренных повязках из тряпья или крысиных шкурок. Нанимаются на вес, потому что считать их никто не станет. Самые нечеловекоподобные из разумных. На территорию храма они не допускаются, будучи признаны нечистыми.
Так что первую пару часов после обеда мне пришлось провести на гоблинской работе, к храму особенно не приблизившись. Затем стало полегче — вместе с полудюжиной прочих бородатый десятник перебросил меня под своды, переносить леса для витражников. Пока что вся пробитая мной стеклянная стена была наполовину разобрана, а проем на ее месте забран дощатым щитом. Снятые панели были разложены вокруг алтаря на козлах.
Бородач выдал рабочее задание сложной комбинацией жестов. Он скреб себя желтыми ногтями по оттянутой щеке и коже на горле, чесал нос тремя ритуальными способами и засовывал мизинцы за уши. Я, как и все, согласно пощелкал себя по кадыку средним пальцем правой руки — еще помню что-то из их тайного языка. Но париться с расшифровкой послания не стал, просто делал то же, что и остальные. По моему, кое-кто из них тоже не вникал в замысел десятника, а просто трудился в соответствии с имеющимися навыками и потребностью.
Леса стояли также вокруг нескольких колонн. Крепления в них расшатались во время моих вчерашних прыжков, так что сейчас цепи сняли. Лишь свежие пятна раствора темнели вокруг массивных колец. Туда-то мне и надо. На лесах за колонной есть шанс спрятаться до
С самого верхнего яруса лесов открылось то, что не было видно с цепей, расположенных ниже. Часть колонн была фальшивой! С потолком они не соединялись, зато имели наверху довольно просторные площадки. Шансы пересидеть до того, как храм опустеет, стремительно повышались. Хорошо бы и дальше так. Выбрав фальшивую колонну потолще, я подпрыгнул, подтянулся за резной верх капители, перекинул тело через край — и чуть не ухнул в каменный колодец. Из экономии колонну сделали пустотелой! Хорошо хоть удалось уцепиться за окаймлявшие капитель завитушки резьбы. Повиснув внутри пустого каменного столба, я перевел дух, подтянулся снова и спрыгнул обратно на леса. Кажется, никто ничего не заметил.
Меня пробила дрожь. Вот так и находят закономерную гибель похитители реликвий...
Попытка оказалась не столь катастрофической, но все же неудачной. Впрочем, саму идею бросать не стоило. Надо только найти колонну поменьше. Вроде вон той, в стороне от центра. Пустотелой она уж точно не будет.
Наверху этой колонны оказалась не дыра и не площадка, а углубление, наполовину заполненное пылью, так что скрываться было довольно удобно. Хотя и не слишком чисто. Главное, чтобы не приспичило чихнуть не вовремя. Сбрасывать излишки пыли вниз я не решился, не желая вызвать законный интерес: откуда еще на головы сыплется нежданное благословение? Лучше уж понадеяться на фильтр под ноздрями ритуальной повязки каменщика...
За этими приключениями остаток времени до конца рабочего дня прошел незаметно. Толстый служка в поперечно-полосатой ризе вышел к алтарю и прогудел, словно шмель, на которого он и был похож:
— Закат! Истекает пора честных дел! Пора вратам закрыться!!!
Насчет честных дел — это он в точку. Да и насчет всего остального тоже. Давно пора. А то мне до полуночи не управиться.
Каменщики потянулись к выходу. Бородатый десятник повертел головой в поисках потерявшегося. Но подниматься на леса ему было лень, а снизу ничего не видно. Тогда он посчитал работников по головам — результаты сошлись. Сколько было, столько и осталось. Никого лишнего...
Врата за рабочими захлопнулись. Однако храм не сразу перешел на ночной образ жизни. Пара служек еще полчаса подметала мелкий строительный мусор, перекрикиваясь через весь зал. Жалобы на непотребство и нечестие в храме перемежались последними городскими сплетнями. Про себя я тоже узнал много нового.
Особенно понравилась мне версия, что я — древнейший из всех умрун, наперво попавший Победившим Богам под горячую руку. Полных семь тысяч лет томился, бедненький, под Великой Печатью в огрских горах, вырвался на свободу в ознаменование грядущей Мировой Погибели и теперь вот истребляю всех прочих мертвяков в порядке конкуренции. Как доем последнего — примусь за живых...
Неплохая идея. Если вышеупомянутые живые не перестанут меня доставать, надо будет всерьез задуматься над таким вариантом развития событий. Тем более что к умруну я сейчас по статусу ближе всего, а то, что жив, — досадное недоразумение. Для некоторых. Не для меня, конечно...
Наконец блуждающие огни светильников скрылись в одной из боковых арок. На всякий случай выждав еще почти бесконечные пять минут, я покинул свое убежище. Хорошо, что леса на ночь не убирали. В темноте прыгать по цепям я бы не решился, тут и промахнуться можно.