Собачья радость (Приятных кошмаров)

Александрова Наталья Николаевна

Хозяйка опустила взгляд в пустую чашку, будто стараясь разглядеть там узоры кофейной гущи, чтобы понять по ним, что ее ожидает, и наконец начала рассказывать тихим голосом.

Ее зовут Анфиса Саркисовна Птичкина. Птичкина – это фамилия по мужу, а девичья была Григорян. Отец ее армянин, царствие небесное, он давно уже умер, мама тоже. Но мама была русская, и отец женился на ней по страстной любви. Армянские родственники отца были очень против женитьбы его на русской женщине, так что отец со всеми рассорился, переехал в Санкт-Петербург и никаких отношений

с тех пор с родственниками не поддерживал. Так что она никого из своей армянской родни не знает. Может быть, они-то и не прочь были потом иметь благополучных родственников в Санкт-Петербурге, когда в Армении начались всякие неприятности, но отец к тому времени уже умер, так что никто из родни так и не объявился.

– Я к тому это рассказываю, – сказала Анфиса Саркисовна, правильно оценив недовольную гримаску Лолы, которой было одинаково скучно слушать как про наличие у Анфисы Саркисовны многочисленных армянских родственников, так и про отсутствие таковых, – чтобы вы поняли, что у меня сейчас никого нет, кроме Джульетты, и в нынешней критической ситуации совершенно не к кому обратиться.

«А муж?» – хотела было спросить Лола, но сдержала вопрос, сообразив, что до мужа очередь постепенно дойдет.

Она, Анфиса, вышла замуж тоже по страстной, пламенной любви, очевидно, это у них в семье наследственное, за Георгия Андреевича Птичкина, скромного преподавателя Текстильного института, который, впрочем, после перестройки довольно быстро переквалифицировался в бухгалтеры. Со временем ее муж нашел весьма прилично оплачиваемую работу в одной коммерческой фирме. Не сказать, что супер, деньги лопатой не гребли, но, как говорится, жить было можно. Сама Анфиса уже много лет занимается породистыми собаками – она эксперт наивысшей категории, и от щенков тоже неплохой доход, поскольку Джульетта – чемпионка породы.

В этом месте рассказа Лола не стала скрывать злорадной улыбки: вот, мол, тебе породистые щенки! Поглядим, на кого они теперь будут похожи!

– Продолжайте, Анфиса Саркисовна, – доброжелательно сказал Маркиз и поглядел на Лолу с укоризной.

Хозяйка тяжко вздохнула, а Лола удивилась – с чего это он так ласково заговорил с ненавистной похитительницей их любимой собаки? Нет, конечно, бюст пятого размера имеет место (именно пятого, насчет восьмого Лола, пожалуй, немного погорячилась), но эти жуткие проволочные волосы, этот загнутый, как у вороны, армянский нос… И возраст… Да ей явно к сорока! Хотя восточные женщины всегда выглядят старше своих лет… Нет, не может быть, Ленька не сумасшедший!

Хозяйка в это время отлучилась на кухню за пепельницей.

– Не дури, – тихонько сказал Леня, – что это ты ополчилась на бедную женщину? Оставь свои ревнивые замашки!

– Бедную женщину? – чуть не заорала Лола. – Отчего это она бедная? Потому что не слупила с нас пять тысяч долларов? И вообще, что мы с тобой здесь делаем? Зачем ты ее выслушиваешь? Слава Богу, вернули Пу И, и пойдем себе восвояси!

– Помолчи, – спокойно сказал Леня, – посиди и помолчи, если ничего не понимаешь.

Лола

надулась и замолчала. Леня дал прикурить вернувшейся Анфисе и снова ласково на нее поглядел.

– Все было хорошо, – бормотала она, – но потом…

В начале апреля муж поехал на дачу – у них вполне приличный домик на шестьдесят третьем километре Выборгского шоссе. Муж поехал один, потому что у них с Джульеттой была очень престижная выставка. Он хотел вернуться в воскресенье пораньше, чтобы не попасть в автомобильные пробки. А вместо этого ей позвонили в час ночи в субботу и сообщили, что машина попала в аварию, взорвался бензобак и водитель сгорел.

В этом месте Анфиса горестно поникла головой, а Маркиз придвинулся ближе и даже погладил ее по плечу. Лола терялась в догадках.

Хозяйка, однако, быстро оправилась и продолжала, неторопливо затянувшись сигаретой.

Авария случилась на тридцать третьем километре. Там поворот, и какой-то пьяный водитель неожиданно вывернул на полной скорости. Машины столкнулись, у этого пьяницы в его развалюхе дверца плохо закрывалась, да еще он и не пристегнут был, так что от толчка его выбросило за пять метров от дороги, благодаря чему он остался жив. А муж всегда ездил очень аккуратно, очевидно, после удара он потерял сознание, а потом взорвался бензобак… В общем, в крематории даже гроб не открывали.

Милиция дело закрыла – тот пьяница до сих пор в больнице в тяжелом состоянии. И выйдет оттуда инвалидом.

– А как они так быстро узнали, что это именно ваша машина взорвалась, раз там остались один головешки? – задал Леня вопрос.

Анфиса Саркисовна снова прижала платок к глазам и гнусавым от слез голосом проговорила:

– Кое-что от машины все же осталось, в том числе номера… И номер на моторе… В общем, сомнений не было…

– Не было? – повторил за ней Маркиз, словно эхо. – Я правильно понял, что позднее они появились?

Анфиса Саркисовна огляделась по сторонам, как будто опасалась, что ее кто-то подслушивает, и неожиданно перешла на шепот:

– Мне кажется, что Гуля жив!

– Кто жив? – удивленно переспросил Леня.

– Гуля… Так я называла своего мужа… – Анфиса Саркисовна зарделась, как влюбленная семиклассница, и смущенно потупилась.

– И откуда же у вас возникло такое предположение? – подтолкнул ее Маркиз, чувствуя, что пауза явно затягивается.

– Он здесь был! – сообщила дама трагическим шепотом.

– Он приходил к вам? Вы его видели? – уточнил Леня.

– Нет конечно, – Анфиса посмотрела на него удивленно, – если бы я его видела, я не говорила бы «мне кажется»!

– Логично, – согласился Маркиз, – тогда что же вы имеете в виду?

– Я заметила следы его присутствия! – торжественно сообщила дама примерно с такой интонацией, с какой, наверное, на светских приемах объявляют: «Их Величества король и королева Нидерландов!».

– А именно? – Леня понял, что Анфиса Саркисовна считает рассказ законченным и не собирается продолжать. – Что именно вы заметили?