Собиратели голов
Шрифт:
Об этом можно было и не говорить. Это и так было ясно. Тонкие, словно выжженные лазером, бесчисленные разноцветные линии, образующие переплетение хэдхантерских крестов, уменьшившись вместе с головой-тсанса, очень четко выделялись на человеческой коже.
— Тут ведь главное что? — все не умолкал Дед. — Главное, чтобы было видны хэдхантерские знаки. И чтобы любому сразу стало ясно: это настоящая «валюта», не подделка какая-нибудь. А то были тут у нас одно время деятели… Резали головы абы кому и сами пытались наколоть метки. Но это дохлый номер. Вручную такой рисунок не нанести, а хэдовской татуировальной
Дед говорил не просто со знанием дела. Он говорил с нескрываемой любовью к этому жутковатому, в общем-то, делу.
— А к чему вообще такие сложности? — услышал Борис хриплый голос Наташки. — Не проще ли было просто срез'aть куски кожи с татуировкой? Ну со лба, например. И в качестве «валюты» использовать их.
— Сразу видно дилетанта, — улыбнулся Дед. — Во-первых, клок кожи еще не доказательство того, что ее хозяин мертв. Во-вторых, часть татуировки — это всего лишь часть татуировки. Небольшой ее фрагмент подделать все-таки проще, чем рисунок на всей голове. В-третьих, срезанный лоскут быстро ссыхается и скукоживается. Потом будет трудно доказать, что у тебя настоящая «валюта», а не фальшивка. А тсанса — это ж совсем другое дело.
Дед вздохнул:
— Хлопотная, конечно, работенка. Но оно того стоит. И потом… ты только погляди, какая прелесть! Какая стильная вещица!
Дед снова погладил висевшую над костром голову.
— Разве с этим сравнится какой-нибудь лоскуток кожи?
«Псих! — подумал Борис. — Да это же конченый псих!»
Глава 21
— Дед, а кем ты был раньше? — осторожно спросил Борис.
— Раньше?
— Ну да, до того, как заварилась вся эта каша с кризисами?
— Таксидермистом, — усмехнулся Дед.
— Кем-кем? — не понял Борис.
— Чучельником.
Вот откуда такие широкие познания по столь узкому вопросу!
— Я в свое время изучал разные методы консервации.
Ага, и даякско-шуарские, надо полагать, тоже.
— Интересно мне все это было.
По губам Деда скользнула ностальгическая улыбка.
Ну теперь-то все понятно! Дед попросту влюблен в утраченную профессию. И когда появилась возможность с пользой для дела реанимировать былые навыки… М-да, такому дай волю — он не то что из хэдовских голов — из хэдов целиком чучела делать начнет.
— Кстати, это я рассказал Вану, как изготовляется тсанса, — не без гордости добавил экс-чучельник.
Борис вспомнил, что хотел расспросить Деда о китайце, возглавившем дикарский Союз.
— Слушай, Дед, а кто он вообще, этот Ван?
Дед усмехнулся:
— Ван это Ван.
Исчерпывающе! И понимай как хочешь! Борис надулся.
— Ван — обычный человек, — вновь заговорил Дед. Как показалось Борису, тщательно подбирая слова. — Не лучше многих. Может быть, хуже. Просто он сумел оказаться в нужном месте…
— Знаю-знаю, — скривился Борис, — в нужное
— И что самое главное — с нужной идеей. Что бы там ни было, но Ван — голова! Все происходящее сейчас он спланировал заранее. Поэтому именно он и стоит во главе нашего Союза.
Помолчав немного, Дед добавил:
— В свое время у меня хватило ума не идти против Вана, а поддержать его.
— Для тебя, наверное, многое изменилось после того, как твой клан вошел в Союз? — спросил Борис.
Дед улыбнулся:
— Все изменилось. И ничего. Я больше не являюсь вождем своего клана, а считаюсь представителем Союза. Я теперь служу не клану, а Вану. Я отчитываюсь перед ним, докладываю ему обо всем, что узнаю, исполняю его приказы и отдаю свои от его имени. Но я по-прежнему руковожу своими людьми. И они по-прежнему подчиняются мне. Когда Ван далеко, изменения почти не заметны. Но даже когда он далеко, он в любую минуту может вмешаться.
Дед покосился на палатку, над которой торчала антенна радиостанции.
— А сейчас он далеко? — спросил Борис.
Дед неопределенно пожал плечами:
— Не так чтобы очень далеко, но и не близко.
И неожиданно сменил тему разговора:
— Ладно, давайте сюда свою добычу, что ли.
Дед взял у Бориса и Наташки хэдхантерские головы. Положил обе перед диким, уже зашившим глаза и рот на смятом человеческом лице.
— Теперь займись этим, — приказал Дед.
Дикарь молча кивнул и подкатил головы к себе.
Вытащил из ножен на поясе нож. Уверенным движением рассек затылки.
Борис сжал губы. Он уже наблюдал за процедурой снимания кожи с головы. Ничего приятного в этом не было.
— Не переживай. — Дед истолковал его реакцию по-своему. — У нас не воруют. Здесь все на виду. Вернетесь — получите по готовой тсансе.
«Вернетесь?» Борис удивленно поднял бровь.
— Разве мы куда-то собираемся?
— А разве вас кто-то спрашивает? — со снисходительной улыбкой вернул его на грешную землю Дед.
Ну да, они же с Наташкой теперь вроде как члены группы Корня. А группа отправляется на задание. Ей надлежало остановить хэдхантерскую колонну с живым товаром.
— Хотя… с вашей «валютой» можно поступить и иначе. — Дед заговорщицки им подмигнул. — Извиняюсь за нескромный вопрос, но вы вообще кто?
— В каком смысле? — не понял Борис.
— Ну. — Дед неопределенно махнул рукой. — Друг другу кем приходитесь? Типа, муж и жена?
Они ответили одновременно.
— Не совсем, — мотнула головой Наташка.
— Типа того, — пробормотал Борис.
— Ясно, — хмыкнул старшой. — Гражданский брак, значит. Попутчество и боевая дружба. Спали вместе?
— Может, хватит, а? — насупился Борис.
— Нет, вы все же определитесь. Чтобы без бардака и без непоняток. По нашим законам, если вы не муж и жена, значит, вы свободны. И значит, на тебя, Натаха, может претендовать любой член Союза, способный внести взнос «ушастой валютой».
— Да знаю я, — отмахнулась Наташка.
— Нет, не знаешь, — сочувствующе улыбнулся ей Дед. — На тебя вон уже сейчас мужики со всех сторон пялятся. С женским полом у нас беда, особенно с молоденькими хорошенькими девушками. Так что претендентов будет много. И ты не сможешь никому отказать, если за тебя уплачено «валютой».