Собирая себя по осколкам
Шрифт:
— Тогда приезжай.
— Я волнуюсь как подросток, Вера. — и упал головой на кровать, а потом серьезно проговорил, смотря на меня. — Такого никогда не было. Мне страшно, что ты исчезнешь.
Я удивленно посмотрела на него. Да и у меня иногда возникает такое ощущение, что всё временно. И правда страшно, кажется, что я просто смотрю в зеркало на себя. Не внешнее сходство, а как будто одна душа на двоих. И с ним во мне просыпается какая-то глубинная часть меня. Я чувствую себя женщиной. Даже поведение становится таким.
Мы договорили,
Целый день ходила как на иголках. И даже йога не помогла расслабиться. В душе было неспокойно. И мне хотелось, чтобы быстрее сегодняшний день закончился. А завтра можно будет поехать в суд и узнать, согласился ли Макс развестись или нет.
И перед сном засыпала с мыслями о том, что всё разрешится благополучно.
На следующий день отвела дочь в садик и стала работать с людьми. За всю свою практику я поняла, что многим людям самим на себя всё равно. Они ходят по нумерологам, тарологам и астрологам просто от скуки, и узнать что-то интересное о себе, но действия свои мало кто меняет. Но имеющий знание о чем-либо с него уже спрос всегда больше, чем с того, кто не обладает знаниями.
И сначала я расстраивалась, что из сорока людей только восемь людей поддерживают связь и задают вопросы и я вижу, что люди действительно живут свою лучшую жизнь. Но потом поняла, что даже если я смогла помочь хотя бы одному, то это уже очень ценно.
После обеда поехала в суд и была счастлива, что нас все-таки развели, но сказали решение суда будет только через месяц. Из здания суда я вышла с легкостью в душе. Теперь я чувствовала себя свободной и могла уже вступать в новые отношения. Всегда было интересно, нормально ли себя чувствует девушка Макса? Я даже не знаю, как её зовут если честно.
А может ей нравится такое отношение? И быть на вторых ролях. Когда Макс что-то хочет, да вообще, когда любой человек чего-либо хочет, он это делает сразу. А если не делает, то он этого не хочет, но пользуется чем-либо, потому что ему так комфортно.
Но это уже дело других людей. А я счастливая пошла купила себе торт и приехала домой праздновать.
Кушая торт, думала о том, как же хорошо, что эта ситуация произошла. Я увидела свое истинное лицо, обрела себя можно сказать. Выросла морально. И увидела лица людей, которые меня окружали и за которых я была готова стоять до конца, оставили меня тогда, когда я больше всего нуждалась в поддержке. Но это научило меня верить в себя. Так что всем спасибо, что сделали мне такой великолепный подарок. И когда я поняла, что у меня есть я, то осознала, что в любом месте и окружении у меня всё будет классно, ибо мне достаточно себя, ведь не место и люди определяют меня, а я определяю каким это для меня будет.
Так, что засыпала я с счастливой улыбкой на
Утром мы проснулись с Евой, покушали, я навела порядок в доме, дом я не украшала, ведь планировала праздновать с родителями. После мы собрались и поехали в дом к родителям, сразу положив подарки в машину. Мне казалось, что этот год будет волшебным. Было предчувствие, что будто произойдет переход именно в эту ночь. Странно… Или на это надеются все в новый год.
— Привет. — улыбнулась мама, встречая нас.
— Привет! С наступающим. — приобняла я маму.
— И вас с наступающим. Как дела? — и стала помогать Еве раздеваться.
А дочь сидит и ждет. Вот хитрюга.
— Мам. Не помогай, она умеет сама, в садике ругаются, что она не хочет сама переодеваться.
— Она к бабушке в гости пришла, вот пусть там и переодевается сама. А я её не так часто вижу. Да Ева? — улыбнулась мама.
— Да. — закивала дочка и хитро посмотрела на меня.
Я вздохнула и пошла в сторону кухни. Поставила пакеты с подарками.
— А где папа со Стасом? — спросила я, когда мама вошла в комнату.
— Так баню топить поехали. — мама сразу полезла в пакеты, а я их убрала за спину.
— Потом посмотришь, когда наступит новый год.
— Ой. — хихикнула мама и полезла в холодильник. — Я вчера сделала холодец.
— Понятно. — рассмеялась я. — Пойду пакеты поставлю под елку.
— Ага. — кивнула мама, доставая что-то из морозилки.
Я поставила пакеты. И оглянулась в комнате. Такая ностальгия проснулась. Раньше мы также все вместе праздновали. И мы в последние минуты с мамой прибегали после того, как все приготовим, все нас ждали. Но были такие счастливые. И потом фотографировались все вместе, а потом шли выпускать салюты. У меня даже слеза выступила от воспоминаний.
Мы нарезали салаты и болтали о разном с мамой.
— Может вы у нас останетесь ночевать? — между прочим спросила мама, нарезая огурцы.
— Нет мам, мы домой пойдем.
Она тяжело выдохнула.
— Ну тогда отец вас проводит.
— Хорошо. — улыбнулась я.
Мы молча резали овощи. И потом мама вскинула голову, будто вспомнила что-то.
— Кстати к нам еще и Дубровские обещали прийти сегодня.
— О. — произнесла я удивленно. — Давно вы не общались.
— Да я тоже удивилась. — тихо произнесла мама, как раздался звонок на моем телефоне.
Я отложила нож и разделочную доску, и направилась к куртке. Открыла карман, и удивленно посмотрела на входящий от Давида.
— Привет. — произнесла я, улыбаясь, и заходя в зал, присела на диван.
— Привет Вера. — радостно произнес Давид. — Как настроение?
Я недоуменно пожала плечами, ни разу он не звонил без сообщения предварительного.
— Всё отлично, готовим кушать. А у тебя как дела?
— Классно. — снова радостно произнес он. — Я никогда не видел столько снега.