Соблазненная
Шрифт:
Вслед за нею на пол спрыгнул и Джаред, даже не пытаясь прикрыть наготу. Он осторожно извлек рубашку из безжизненных пальцев Уинни и отшвырнул прочь. А затем испытующе воззрился на молодую женщину, задержав внимательный взгляд на мягком изгибе чуть округлившегося живота.
Уинни затрепетала всем телом. И нервно вздрогнула, когда широкая ладонь легла чуть выше того места, где обосновался их с Джаредом малыш.
— Теперь этот ребенок мой. — Он ласково погладил ладонью живот. Что за интимный жест, и при этом без
— Я н-не понимаю.
— Ты моя, — невозмутимо сообщил Джаред, — стало быть, и ребенок мой. И я тоже твой. А что уж там было в прошлом, до того, как мы с тобою встретились, это совершенно неважно.
Итак, Джаред возомнил, что она забеременела еще до знакомства с ним, и теперь изображает снисходительность, чтобы удержать ее. Уж она-то знала, в какое бешенство приводит Керуэна одна только мысль о соперниках былых и нынешних!
— Джаред, я очень люблю тебя. — В конце концов он должен об этом знать! — Но вместе нам не быть. «Кому нужны эти дурацкие младенцы?» Помнишь, ты сам так сказал? С тех пор не прошло и часа!
Он сосредоточенно свел брови, словно пытаясь припомнить, при каких обстоятельствах произнес такую чушь. И наконец кивнул.
— Да, я так сказал. А ты чего ждала? Женщина, на которой я собираюсь жениться, говорит, что не может иметь детей. Что прикажешь мне делать? Сообщать, что всегда мечтал о троих-четверых?
— Жениться? — оторопело повторила Уинни.
— И чем скорее, тем лучше.
Она недоверчиво покачала головой.
— Как-то старомодно все это звучит, ты не находишь?
Джаред поморщился.
— Да уж, конечно, современные нравы не таковы! Мужчина заделывает женщине ребенка, а потом бросает ее на произвол судьбы. Надо думать, так он и поступил, да?
— Кто он?
— Да кто бы уж он там ни был.
Уинни готова была изничтожить несчастного олуха на месте. Но ведь Джаред готов позаботиться о ней и о ее ребенке, несмотря ни на что! Кроме того, она до самозабвения его любит, — тоже несмотря ни на что!
— Знаешь, последний мой парень был карикатуристом из «Панча». Он провел здесь полгода, рисовал серию детских комиксов про кенгурят, — принялась пересказывать Уинни.
— Мне это неинтересно.
— Жаль, потому что выслушать все равно придется. У нас был роман, не то чтобы слишком бурный, скорее так, развлечения ради. Потом он улетел обратно в Англию, и интрижка заглохла сама собой.
— Но это же было года два назад?
— Именно. А я на третьем месяце беременности.
Уинни, внезапно устыдившись собственной наготы, принялась подбирать с пола разбросанную одежду.
Джаред в оцепенении наблюдал, как молодая женщина одевается, затем машинально последовал ее примеру. И тут последний кусочек головоломки встал на место. Истина, внезапно открывшаяся ему, была подобна грому среди ясного неба.
— Это мой ребенок.
Уинни
— Боюсь, что да… хотя всегда существует возможность суррогатного материнства, знаешь ли.
— Не смешно.
В кои-то веки Джаред был настроен говорить серьезно. А Уинни, как на грех, хотелось скакать и прыгать, кружиться по комнате, хлопать в ладоши и хохотать во все горло. Джаред сделал ей предложение! Предложил выйти за него замуж, думая, что она беременна от другого! Какое еще доказательство любви нужно женщине?
— Зачем же ты пудрила мне мозги, уверяя, что ребенок не от меня?
— Ваша честь, я не виновна! — Она картинно ударила себя кулаком в грудь. — Я сказала лишь: «Я беременна». А выводы ты сделал сам. Защите добавить нечего. Кстати, я голодна как волк. Как насчет завтрака?
Джаред кипел от ярости, вовсе не собираясь менять тему разговора. Но Уинни была слишком счастлива, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Пританцовывая, она отправилась в кухню. Всю неделю она нервничала, гадая, как отреагирует он на известие. Однако слова «я люблю тебя» ни в один из предполагаемых ею сценариев не входили.
Джаред поспешил за ней.
— Почему ты не сказала раньше? Ты же давным-давно все поняла, разве нет?
— Я думала… — Уинни смущенно зарделась. — Я думала, ты решишь, что я нарочно забеременела, чтобы вынудить тебя жениться на мне. Ты же ясно дал понять, что никаких детей не хочешь, а я сказала, что обо всем позабочусь. Я правда считала, что такое невозможно, пойми!
Джаред кивнул. До чего же они заблуждались в отношении друг друга, подумать страшно!
— Кстати, в моем пятилетнем плане дети фигурировали.
— Что еще за пятилетний план?
— Первый год ты живешь со мной. На второй год я убеждаю тебя выйти за меня замуж. Третий и четвертый — мы всячески укрепляем семью, ячейку общества. А на пятый год — приступаем к «воспроизводству».
— А я все испортила, — наморщила нос Уинни.
— Нет, просто ускорила ход событий. — Джаред обнял будущую жену за талию. — Хорошо, что с деньгами проблем нет. Так что решай сама, пожертвуешь ли ты временно карьерой, или наймешь добрую старушку-няню, или при известной сговорчивости босса станешь работать на полставки.
— А босс сговорчив?
— Еще как!
Джаред поддразнивал любимую, но Уинни внезапно посерьезнела:
— В самом деле сговорчив? То есть и впрямь не возражает стать отцом?
— Черт побери, конечно! — Лицо Джареда расплылся в улыбке. — Если я стану откладывать и дальше, то, чего доброго, совсем состарюсь, и бейсбольной биты не подниму, и по мячу промажу!
— А что, если родится девочка? — полюбопытствовала Уинни.
— Тоже сойдет, — ответил Джаред, и Уинни, даже не глядя на него, поняла: любимый по-прежнему улыбается.