Соблазни меня
Шрифт:
И не успел Том опомниться, как она обвила его руками в благодарном объятии. Чисто дружеском объятии, которого он не ждал. Он хотел стать восемнадцатилетним и лезть в окно, оставленное открытым специально для него.
Когда Джиллиан обхватила его и прижалась так тесно, так доверчиво, он поцеловал ее в макушку. Как он и ожидал, она подняла голову, удивленно глядя, и он воспользовался этим, чтобы поцеловать ее в губы.
Одно короткое восклицание — и Джиллиан ответила на поцелуй. На сей раз и речи не шло о скрежете зубов, болезненных
Том ждал, что поцелуй разбудит вожделение, и, конечно же, так и случилось, но, кроме того, случилось и кое-что еще, не менее важное. Они не набросились друг на друга, как дикие звери. Он держался уверенно, а Джиллиан — непривычно робко. Губы ее трепетали, да и вся она дрожала с головы до ног.
Вожделение отчасти уступило место нежности, и поцелуй из жадного превратился в осторожный.
— Я ждал этого полжизни…
— Тогда почему не пришел, когда я позвала?
Джиллиан спрятала лицо у него на груди, и вопрос прозвучал не совсем внятно. Разгоряченная, немного растрепанная, так что волосы светлой волной падали вперед, она как будто пыталась укрыться за всем, за чем только можно.
На миг укрыться захотелось и Тому, потому что правда нелегка. Но он решил объяснить давнее недоразумение:
— Я боялся.
— Меня? — Джиллиан хмыкнула, но головы не подняла. — Вот уж в самом деле страшно! Меня отродясь никто не боялся.
— Ну, значит, я один такой. — Он принялся водить пальцами у нее по спине. — Я до смерти боялся, что ты пригласила меня только смеха ради. Чтобы потом рассказать подружкам и вволю повеселиться. В то время я лишь в теории знал, что делать, вот и боялся.
— Да? — Она теснее прижалась к нему и вздохнула. — А я боюсь теперь.
Том озадаченно сдвинул брови. Речь все еще о том, чтобы раздеться и лечь в постель, или она уже сменила тему и рассуждает о том, кто и почему подбил ей глаз? Как офицер полиции он хотел бы наконец понять, что происходит в Свифт — каренте, раскрыть убийство и все такое, но как мужчина предпочел бы не уклоняться от первой, более многообещающей темы.
Джиллиан просто не может бояться секса.
— Чего ты боишься?
— Ну… нас. Не знаю, готова ли я.
Том был готов, как никогда, но он воздержался от такого заявления. Не сейчас, сказал он себе. Не когда она в синяках и уж точно не в доме, который делила с Эриком Мунном.
— Ложись, — попросил он негромко и подтолкнул Джиллиан к постели.
Она воспротивилась и адресовала ему испуганный, почти панический взгляд, в котором просматривался оттенок желания.
— Тебе не стоит так долго оставаться на ногах, вот и все. Кстати, лед тает.
— Звучит не слишком романтично, — заметила Джиллиан, но на лице ее
— С романтикой подождем до тех пор, когда ты будешь в полном порядке.
Устраиваясь в постели, Джиллиан поморщилась, и Том невольно поморщился за компанию. Он повыше взбил гору нелепых подушечек, поднял с пола пакет со льдом и пристроил куда следует. Потом, словно само собой разумелось, коснулся губами губ Джиллиан. Она не противилась.
У телефона на ночном столике лежала записная книжка. Он нашел свободный лист и написал номер своего мобильного телефона.
— Звони в любое время.
— Спасибо.
— Когда переезжаешь?
— Через пару недель.
— Буду ждать.
Глава 14
—Интересуетесь? — обратилась к Дункану молодая, но невзрачная, как мышка, женщина. — Могу дать нужные справки.
Он вернул тяжелую серебряную вилку в футляр красного дерева, обитый изнутри потертым бархатом, с надписью «Столовый набор на двенадцать персон, конец Викторианской эпохи, примерно 1890 год».
Короткого взгляда хватило, чтобы оценить продавщицу. Синяя юбка до колен, белая блузка, туфли на среднем каблуке, скромный узел волос на затылке, лицо довольно приятное, но до того ординарное, что, глядя на него, хотелось зевнуть. Ей самое место за регистрационным столом библиотеки, и невольно пришло на ум, что, поменяйся они с Алекс местами, доходы антикварного магазина вскоре достигли бы заоблачных высот.
— По правде сказать, меня больше интересует изобразительное искусство, — ответил он с улыбкой и в полный голос, тем более что других покупателей в магазине не наблюдалось.
Как он и надеялся, его громогласное заявление выманило Эрика откуда-то из задней комнаты.
— Я сразу понял, что пришли вы, — заверил бывший родственник Алекс с деланным удовольствием и вполне искренним недоверием в голосе, протянув руку для пожатия. — Впервые у нас в магазине?
— Да.
Он сказал правду лишь отчасти. Дункан еще не заходил сюда в рабочие часы, но как-то ночью наведался и обнаружил солидный промышленный сейф с крупной суммой наличными и целым рядом интересных антикварных предметов, которые, как он сегодня убедился, днем выставлялись на продажу: древние погребальные маски, фамильное столовое серебро и драгоценности.
— У нас нет ничего, что произвело бы впечатление на человека с вашим опытом и эрудицией. — Эрик адресовал Дункану свою фирменную улыбку. — А впрочем… вот, извольте взглянуть! Я выкупил это полотно в одном имении, когда оно шло с молотка. — Они остановились перед небольшим пейзажем. — Что скажете?
Дункан наклонился к пейзажу так, словно видел его в первый раз, что так же мало соответствовало истине, как и указанная цена. Оценить картину по достоинству мешала растущая неприязнь к Эрику.