Соблазнить дьявола
Шрифт:
Сидони всегда получала от этого удовольствие, – пока не обнаружила, что Пьер получает его и с другими женщинами. Тогда оно потеряло для нее свое очарование.
Лорд Девеллин не был очаровательным. Он животное. И непременно скажет «да». Если она попросит. Откинув голову, Сидони легонько погладила себя. Господи, какая же она безнравственная женщина.
Ей вдруг захотелось перейти улицу и попросить Девеллина взять ее в постель. Мысль была настолько потрясающей, что у Сидони захватило дух, чего с ней давно уже не случалось. Даже полуночные приключения с флиртом, обманом и кражей не вызывали в ней такого возбуждения.
Но
Внезапно Сидони поняла, что нужно сделать. Вернее, что ей хотелось сделать. Томас, лениво растянувшийся на кровати, с беспристрастным выражением мудреца наблюдал, как она ходит по комнате, собирая вещи. Похоже, он считал ее полной идиоткой.
– Любопытство сгубило кошку, а, Томми?
Кот прищурил желтые глаза, вытянул лапы и начал вылизывать себя.
Томас прав. Она готовилась совершить необъяснимую глупость. Но остановиться уже не могла. Ведь это было праведное дело. Не так ли?
Смыв духи простым хозяйственным мылом, Сидони быстро надела прямо на голое тело шерстяную рубашку и свободные брюки, заплела косу, туго свернула ее на макушке и прикрыла кожаной шляпой с полями. Завернув вещи Девеллина вместе с золотым медальоном в носовой платок, она положила их в маленькую шелковую сумку и бросила сверху деньги, полученные от маркиза. Она не могла оставить себе добытое нечестным путем. Да, грехов у Девеллина множество, но это не те грехи, за которые она наказывает других. Маркиз не выкидывал на улицу ни мисс Ледерли, ни прежних любовниц. Наоборот. И теперь она знала, что молодой человек с миниатюры – это его любимый покойный брат. Сидони почувствовала стыд за свои поспешные выводы.
Прикрепив сумку шнурком, она положила в карман визитную карточку взломщика – небольшой серебряный молоток. На всякий случай. Потом опоясалась тонкой прочной веревкой с маленьким абордажным крючком на конце – безделушка, оставшаяся у нее со времен ее мореплавания. Все это она закрыла подолом рубашки. Хотя без подтяжек и ремня брюки немного сползали, в них было безопасней влезать и спускаться.
Джулия и Мег уже спали, так что выбраться из дома через конюшни на Грейт-Рассел-сквер не представляло труда. Убедившись, что никто ее не видит, Сидони тенью скользнула через перекресток. Да, ее намерение чрезвычайно опасно. Но ведь опасно все, что делала Черный Ангел. И безрассудно. Если не сказать, что, по всей вероятности, и бесполезно.
Тогда почему она продолжает это делать, в сотый раз спрашивала она себя? Не важно, скольким обманутым женщинам она помогла, не важно, сколько распутных аристократов наказала, она все равно не добьется отмщения всем, кто этого заслуживает. Самое ужасное, что ее действия – это лишь тщетная попытка заткнуть пальцем дамбу людских несчастий. Так зачем она продолжает?
Когда-то Джулия назвала это роковым желанием и отказалась научить Сидони актерской игре с переодеванием. Но та сумела уговорить ее, и она проявила себя прирожденным имитатором. Кроме того, это было не роковое желание, а… возможность предоставить людям выбор.
У нее самой было мало выбора. У ее матери – еще меньше. И виноват в этом ее отец, влиятельный человек, который признавал только собственные желания,
Она не должна об этом думать. Не сейчас. Думать об этом – прямая дорога к промаху. К недооценке себя или противника, когда мельчайшая ошибка может стать решающей. От внимания к мелочам вроде шагов или шепота, своевременного взгляда в правильном направлении зависит успех дела. Как бы напоминая об этом, в темноте что-то пискнуло. Сидони замерла. Нечто почти эфемерное быстро и легко пронеслось по ее ботинку.
Просто мышь. Она успокоила дыхание и собралась с мыслями. В конюшнях позади дома темно, ворота, разумеется, заперты. Уцепившись за садовую изгородь, Сидони приподнялась и огляделась. Ни проблеска света. Идти придется ощупью или полагаясь на чутье. Она перекинула ногу через изгородь, секунду балансировала на руках, потом, словно кошка, упала в темноту.
Искусно приземлившись на четвереньки, она прислушалась. Тихо, как в могиле. И столь же темно. Задняя сторона дома не освещена, кроме узкой оконной створки под окном кабинета. Вероятно, комната прислуги. Лучше обойти.
На противоположной стороне сада она различила силуэт ряда надворных строений, примыкающих к дому. Туалет. Будка. Возможно, сарай для хранения золы. Прижимаясь спиной к стене, она шла к дальнему концу дома, где стоял большой мусорный ящик. Забраться на него, а потом на крышу туалета было проще простого. Сидони с величайшей осторожностью преодолела расстояние до дома и внимательно осмотрела темные окна наверху.
По всей вероятности, там комнаты хозяина. Но где может быть спальня Девеллина, справа или слева? В конечном счете, это не важно. Справа поднималась крепкая труба водостока. Она залезет в правое окно и пойдет оттуда дальше. Возможно, ей повезет, и она сразу окажется в комнате Девеллина. Возможно, ей не повезет, и окно окажется запертым. Тогда она просто разобьет молотком стекло, бросит сумку внутрь и сбежит. Тем не менее, Сидони знала, что не остановится на этом.
Хотя глаза привыкли к темноте, она едва ли не с четвертой попытки сумела закрепить веревку на трубе и стала медленно подтягиваться вверх. Для Сидони такой подъем был не труднее работы с парусами, что она проделывала неоднократно. Ведь кто-нибудь из экипажа мог заболеть или просто дезертировать, и тогда команда «все наверх» относилась и к ней. У Пьера не было предубеждений, в случае необходимости он радовался любой помощи. Вскоре Сидони привыкла и к мозолям, и к штанам.
Слава Богу, окно было глубоким и довольно большим. К тому же им часто пользовались, рама легко и бесшумно скользнула вверх. Перекинув ногу через подоконник, Сидони ощутила смешанный запах табака, лимона и туалетного мыла. А еще земной и теплый мужской запах, который она узнала бы везде.
При этой мысли она зацепилась ногой за подоконник, но сохранила равновесие, тихо спрыгнула на пол и огляделась. Похоже, комната небольшая. У противоположной стены высокий шкаф. Рядом что-то вроде сундука. Или это кресло? Нет, слишком большое. Слева неясные очертания кровати с темным пологом, а в изножье – туалетный стол. Подойдя к нему, Сидони подняла рубашку и быстро отвязала сумку. Первым делом она выложила банкноты. Потом развернула носовой платок и начала одну за другой класть на стол вещи Девеллина.