Соблазнить (покорить) Старшего следователя
Шрифт:
Было нелегко, но результатами я доволен. Дети — моя гордость. Хотя, и вечная головная боль.
— Так кого вы там брали? — прерывает поток мыслей Раиса.
— Не поверишь! Министра здравоохранения. За коррупцию! Несколько лет на этого гада охотились и наконец поймали. Конечно, ничего серьезного ему не светит, но с поста снимут. Надеюсь, следующий будет лучше. Ну, хоть первые года полтора. Нам давно пора ремонт в больницах устроить, оборудование нормальное поставить.
— И ты об этом говоришь так спокойно? — Рая смотрит на меня с любопытством. —
— Солнышко, — вздыхаю устало, — если б я переживал ещё и по таким мелочам, то давно бы лежал в психушке! В нашей стране, как и во многих других, справедливость — штука недостижимая, о ней только по телевизору говорят, но в живую почему-то никто не видел. Мы по этому поводу много с Вадиком и Сашкой спорим. Вадим вообще выдал теорию, что за неимением крепкой законодательной программы, которой ещё и не исполняется, общество возвращается к общинному строю. То есть, номинально правили есть, но каждый выживает как может. Я с ним не согласен, но приходится подстраиваться. Особенно, когда на твоём горбу висят двоя детей.
Мое правило простое — делать все, что могу, но не сходить с ума, если что-то идёт не так, как мне бы хотелось.
И вообще, давай о приятном, демагогии о законодательстве мне и на работе хватает.
Мы подъезжаем к ресторану и я радуюсь поводу прервать неприятную беседа. Хочется быть в глазах Раи героем, а не человеком, который подстраивается под обстоятельства. Мне и самому от всей этой ерунды противно, но деваться некуда. Не в моем положении быть особо принципиальным ментом. С работы за такие выкрутасы попрут, а мне ещё детям помогать.
Галантно помогаю Рае выйти из машины и предлагаю свой локоть. Раиса кокетливо улыбается, опираясь на подставленную руку. Вместе заходим в зал, садимся за столик.
Заказываю себе мяса, да побольше, Раиса ограничивается лёгким салатикам.
— Стейк бери, — командую, но тут же одергиваю сам себя. Рая не ребенок, нельзя с ней разговаривать в вечной нравоучительной манере, как на работе и с детьми.
— Дима, фигура! — фыркает моя актриса.
— Рая, настроение, — отвечаю ей в тон. — Голодна женщина — злая женщина! А злой сегодня только я. Ты занимаешь вакантное место!
Раиса смеётся, но мое указание выполняет — заказывает картошку с куриной грудкой. Не совсем точно, но пойдет.
— Вина? — предлагаю галантно.
— Нет, спасибо, — Раиса качает головой. — Давай лучше попьем чай.
Официант уходит выполнять заказ, а я смотрю на Раису. Красивая она, налюбоваться невозможно! Такая молоденькая, воздушная! Фея моя неземная.
— Дим, ну ты чего? — девушка неожиданно смущённо краснеет. — Разглядывает меня, как в музее.
— Налюбоваться не могу, — признаюсь честно. Протягиваю руку и осторожно беру Раину ладошку в свою. Тоненькая ручка тонет в моей большой лапе. Осторожно переплетаю наши пальцы.
Уже даже не хочется большего. Просто хочется смотреть
— Как прошел твой день? — спрашиваю с интересом.
— Бурно! — смеётся Рая. — Сначала режиссер гонял нас на репетиции. Матом крыл так, что стены содрогались. Только когда пришел Мышкин, успокоился. Мышкин, знаешь его? Актер известный! В одном крупном театре в Москве играет. В сериалах иногда мелькает.
Задумчиво чешу затылок.
— Вот хоть убей, не припомню, — признаюсь честно. — Я по телевизору только новости смотрю и то только для того, чтоб знать, кого на следующий день ловить придется. Но я понял, что ваш Мышкин — очень важный человек.
— Да! — Рая порывисто соглашается. — И он приехал в наш театр, официально — просто с коллегами познакомится, не официально — одна из актрис у них замуж выходит за олигарха и из театра уходит. Вот они пол труппы отправили по стране новые дарования искать.
— И как все прошло? — спрашиваю, а внутри все сжимается. Умом я понимаю, что, если Рая приглянется столичному хлыщу — а она не может не приглянулся! — у нее впереди большое будущая. Но инстинкты против. Инстинкты требуют тут же сгрести девушку в охапку и никуда не отпускать.
Официант приносит заказ и на какое-то время разговор прекращается. Но, когда он уходит, тут же ненавязчиво продолжаю допрос.
— И что он сказал по поводу вашего выступления?
— Ну… — Раиса делает неопределенный жест рукой. — Выделил меня. Хвалил на репетиции. Потом, после спектакля, спрашивал останусь ли я на корпоратив.
— А ты почему не осталась? — допытываюсь въедливо. Но тут же, словно чугунной сковородкой по голове, врезается понимание. Да из-за тебя, старый дурак, она не осталась! К тебе летела!
— Рая, — начинаю терпеливо, — ещё не поздно вернуться к коллегам. Все в порядке, я подвезу.
— А то я их пьяных физиономий давно не видела! — раздражённо отмахивается девушка. — Дим, да не дергайся ты! Если я приглянулась Мышкину — завтра позвонит. Если нет — танцами на столе и количеством выпитого коньяка это не исправишь.
Грубо, но верно. В этом вся Рая.
— Просто знай, что я верю тебя и поддержу, чтобы там не было, — говорю ласково.
На лице девушки расцветает улыбка. Настоящая, искренняя, заразительная.
— Я ценю это, Дим, — тихонько говорит Рая в ответ. — И тебя самого очень ценю.
Внутри разливается светлое, почти удушающее, безграничное счастье.
— Ты мое сокровище! — улыбаюсь ласково.
Ужинаем за лёгкой, приятной беседой. Рая заливисто хохочет и я купаюсь в ее смехе, словно в бликах теплого, янтарного солнышка. Мне хорошо и уютно. Хочется, чтоб этот вечер никогда не кончался. И плевать на все.
Но вскоре после ужина Раиса просится домой.
Вот идиот старый! Девчонка смертельно устала! Это я привыкший весь день за преступниками бегать, а потом ещё пол ночи детей развлекать. А она на сцене играла. Всю себя выкладывала.