Соблазнитель из Канады
Шрифт:
— Вот именно, — горько усмехнулся он. — И поэтому я говорю тебе «нет». Я не женюсь на тебе лишь затем, чтобы помочь тебе остаться! Не женюсь, если нет любви, ясно тебе?!
— Говори тише, пожалуйста, — попросила она, понимая, что для нее все уже кончено.
— И советую тебе, — с таким же успехом он мог не понижать голос: и шепот может быть оглушительным, — хорошенько в себе разобраться. По-моему, с самого начала ты чересчур отождествляла меня с Ньюфаундлендом. Может, и моей стала лишь потому, что я здешний?
Это было уж слишком! Нелл, вскакивая,
— Мне жаль, что я заговорила об этом! Я больше никогда не потревожу вас, Кайл Маршалл! Счастливо оставаться в Ньюфаундленде!.. — Она метнулась к выходу, у дверей вспомнив о невольных зрителях всей этой ужасной сцены. — Элси, Конрад, простите за шум. Я завтра позвоню. Спокойной ночи! — И, не справившись с собой, всхлипнула, тут же разозлилась на себя за эту слабость и со злостью хлопнула-таки дверью.
На улице бушевала непогода. Ветер толкал Нелл в спину ледяными руками, гнал прочь от уютной кухни и огня в камине, прочь от всего, что стало таким близким и дорогим... И, гонимая ветром, она мчалась по дороге сорвавшимся с дерева листом — как можно дальше от Кайла, ранившего ее в самое сердце.
«Я-тебя-люблю, я-тебя-люблю...А я не люблю тебя, Кайл Маршалл, черт бы тебя побрал!.. Видеть тебя не могу. И не желаю иметь с тобой ничего общего...» — вихрем проносились в больной голове обрывки мыслей и фраз и даваемых себе обетов.
Она не помнила, как оказалась на холме за дорогой. С одной стороны мирно светились окна поселка — их немигающий ровный свет был равнодушен к Нелл и ее боли; с противоположной стороны бесновалось море — ему тоже не было до Нелл никакого дела.
Нелл плакала, безутешно рыдал дождь, мешая на замерзшем лице слезы с водой... Ей вдруг захотелось в тепло, под сочувственное крылышко Мери, и она заскользила вниз по мокрой траве навстречу беспечно-желтым огонькам...
Мери сидела у зажженной плиты и вязала детское приданое из веселой зеленой пряжи. Чарли пристроился у стола и был поглощен разгадыванием кроссворда. Нелл и тут почувствовала себя лишней и никому не нужной.
— Нелл, что случилось? — Мери подняла голову от вязания. И этого неподдельного участия Нелл уже не могла вынести: разрыдалась в голос. Как и все мужчины боящийся женских горестей, Чарли спешно ретировался в спальню. Мери обняла подругу за плечи, усадила в освобожденное мужем кресло, помогла раздеться. Ее отвлек звонок телефона. — Сейчас будем пить чай, — пообещала она, снимая трубку. Разговор и, правда, не отнял много времени. Через минуту Мери снова была рядом. — Конрад звонил. Беспокоился, как ты добралась. Велел тебе завтра непременно быть у них.
— Ни за что, пока там Кайл. — Нелл замотала головой.
— Ты на него сердита? — спросила Мери.
— Он сказал, что любит меня. — Нелл давилась солеными слезами.
— Хорошая новость, так что же ты плачешь?
— Он на мне не женится! — И Нелл зарыдала с новой силой.
— Почему? — недоуменно
— Если бы мы поженились, я могла бы остаться в Ньюфаундленде, — обиженно подвывала Нелл. — Я бы жила около Конрада и Элси, ведь Кайл собирается работать в Сент-Суэйзине...
— Еще одна хорошая новость, — заметила Мери. — Только я что-то не пойму, причем здесь женитьба?
— Иммиграционные законы разрешают иностранке жить в стране, если она выходит замуж за коренного жителя, — горестно вздохнула Нелл.
— Если я правильно поняла, именно этоты предложила Кайлу? — решила уточнить Мери.
Нелл удрученно кивнула головой.
— Представляю, как он разозлился, — фыркнула Мери. — Нелл, у тебя каша в голове. Ты все перепутала. Женятся, потому что любят человека, а не место, где он живет. Послушай, уже пять поколений моя семья живет здесь, и я никуда не хотела бы уезжать отсюда, но, если Чарли вынужден будет уехать, последую за ним куда угодно, потому что люблю его больше, чем Морт-Харбор.
В голосе Мери было столько чувства и твердой, спокойной убежденности, что Нелл закусила губу, чтобы не разреветься снова.
— А как узнать,что любишь?
Мери занялась приготовлением чая и долго не отвечала.
— Если с Чарли что-нибудь случится, если он, не дай Бог, умрет, часть меня тоже умрет, понимаешь? И потом, если Чарли дома, дом полон и мне больше ничего не нужно. — Она задумалась, склонив голову набок и прислушиваясь к себе. Потом положила руку на живот. — Пойми меня правильно, я очень хочу ребенка, но главное — это ребенок Чарли, и он дорог мне прежде всего поэтому.
— Мери, это так прекрасно — все, что ты только что сказала! — Нелл была тронута до глубины души и призналась в том, чем ни с кем не собиралась делиться: — Мы с Кайлом занимались любовью, и это тоже было прекрасно. Я не могу представить на его месте другого. Вряд ли вообще смогу заниматься любовью с другим...
— Тогда ты должна крепко подумать над тем, что скажешь ему завтра, когда вы встретитесь у Конрада. — Мери ободряюще улыбнулась подруге. — Все образуется! И хватит на сегодня разговоров, давай пить чай. Сделать тебе бутерброд с арахисовым маслом?
Нелл согрелась, успокоилась и... почувствовала, что проголодалась.
— Сделай два!
Она рано легла, но сон долго не шел, и, слушая, как барабанит по крыше дождь, как поскрипывает под напором ветра старый дом, Нелл перебирала в памяти минувший день, пытаясь по совету Кайла «хорошенько разобраться» в своих чувствах...
Ей нравится Кайл. Она доверяет ему. Она была с ним близка. Стоит ей подумать, что они больше не увидятся, ее охватывает панический ужас. Но какое отношение все это имеет к любви — той, что удерживает вместе долгие годы, как у Конрада и Элси; той, которую хочется продолжить в детях, как у Мери и Чарли? Как узнать, откуда рождается волшебный свет, озаряющий лица любящих?