Соборы пустоты
Шрифт:
Бросившись вперед, Ари в прыжке ощутил сильный удар в висок. Он потерял равновесие и покатился набок.
В нескольких шагах от него на земле догорал факел, отбрасывая на стены слабый оранжевый отсвет. И тут слегка оглушенный Маккензи увидел, как противник с трудом отвинчивает от трости набалдашник, вынимает флакон и смачивает ладонь правой руки, обтянутой кожаной перчаткой. Потом он выпустил трость из рук и с блаженной улыбкой на губах шагнул к Ари. В глазах его плескалось хорошо знакомое Маккензи безумие. Безумие человека, для которого убийство — спасительное, почти сексуальное наслаждение. И что-то жуткое было
Опираясь о стену, Ари поднялся, готовый к бою. Во что бы то ни стало надо помешать Борджиа коснуться его правой рукой, иначе его ждет верная гибель.
Приняв стойку, словно обороняющийся боксер, он позволил врагу приблизиться.
102
Ирис заметила зыбкое пламя горевшего в каменном домике факела. Почувствовала, как учащенно забилось сердце. Никаких сомнений: именно здесь с индейцами скрывается ее брат.
Она ускорила шаг.
Оставалось пройти совсем немного, когда кто-то остановил ее сзади, захватом пережав горло.
Вырываясь, она увидела, что нападавший — индеец-шуар. Потом впереди раздался голос. Голос ее брата:
— Прекратите! Это моя сестра!
Человек у нее за спиной медленно ослабил захват и отпустил ее.
— Я вас не узнал, — виновато объяснил он по-испански.
Но Ирис не ответила. Ей было наплевать. Лишь одно имело значение: Ален там, впереди, живой и невредимый. С глазами, полными слез, она бросилась к брату и изо всех сил сжала его в объятиях. Так они и стояли, прижавшись друг к другу. Когда наконец она посмотрела на него, то различила в глазах Алена выражение, которого не видела много лет. Взгляд ребенка, только что пережившего самый большой страх в своей жизни и пытающегося обрести в улыбке сестры поддержку и уверенность, словно в якоре, удерживающем его у родного берега.
— Ирис…
— Как ты, братик?
— Думал, мне не выбраться.
— Скажи, они тебе ничего не сделали?
— Я в порядке.
Ирис отпустила брата и осмотрела с ног до головы. Выглядел он измученным, но ран она нигде не заметила.
Отклонившись в сторону, она разглядела в домике трех человек, которых удерживали в плену шуары. Одного из них она узнала сразу. Марк Робертс. Наследник империи Робертсов.
Улыбка на ее лице сменилась гримасой отвращения. Она шагнула вперед, чтобы рассмотреть пленника со связанными впереди руками.
— Ради наживы, — бросила она с омерзением. — Вы делали все это ради наживы.
Тот не ответил. Стоя с потупленным взором, он тоже напоминал ребенка.
— Вы прикрывались фальшивой ширмой балаганного мистицизма, чтобы привлечь придурков, дешевую рабочую силу. А на самом деле вас, как обычно, интересовало только одно: деньги. Вам их всегда мало.
Она поискала в глазах Робертса хотя бы намек на достоинство, потом, не удержавшись, закатила ему пощечину, вложив в нее весь пережитый за последние дни страх.
Голова бизнесмена мотнулась и ударилась о стену. Он закричал от боли и рухнул на землю.
Стоявшие рядом индейцы посмотрели на него с изумлением.
Ирис остановила взгляд на этом трусливом, жадном и ничтожном человеке и испытала брезгливую жалость, пожала плечами и вернулась к брату.
103
Когда
Сначала это удивило Ари, но вскоре стало раздражать. Каждый раз, попадая в цель и радуясь, что удалось избежать контакта с руками врага, он тут же испытывал разочарование, видя, что тот не слабеет и не страдает от боли.
Осыпаемый ударами, человек с тростью продолжал двигаться вперед и вскоре загнал Ари в угол. В бешенстве тот занес ногу, но убийца уклонился и воспользовался неустойчивым положением противника, чтобы сбить его пинком по опорной ноге.
Маккензи рухнул навзничь.
И в ужасе увидел, как человек с тростью наваливается на него всем своим весом.
104
Вламинк и Залевски вжались в стену коридора, пропуская вперед трех шуаров. Пусть воины и не знали именно это здание, все же они гораздо лучше разбирались в постройках инков и быстрее перемещались по ним.
Даже не видя охранников, похоже, бежавших вместе с Вэлдоном, они преследовали их, ориентируясь на звук шагов.
Один за другим они проходили темные коридоры, их топот эхом отдавался от каменных стен. Преследование так затянулось, что Кшиштофу пришло в голову, не вышли ли они уже к противоположному склону холма.
И тут в конце одного из коридоров показалась дверь. Трое индейцев, возглавлявшие погоню, замедлили шаг, знаком призывая к осторожности. Дверь вела в просторную комнату, освещенную скудным светом луны.
Один из разведчиков попытался заглянуть внутрь, но был встречен выстрелом. Целый и невредимый, индеец прижался к стене и знаком дал понять, что враги засели наверху в левой части комнаты.
На этот раз Залевски решил идти первым. Пригнувшись перед дверью, он обернулся к Вламинку:
— Прикройте меня.
Бельгиец встал сзади и приготовился стрелять.
Кшиштоф сделал глубокий вдох, про себя сосчитал до трех и бросился внутрь. Тут же раздались выстрелы: пришлось нестись изо всех сил, на бегу оценивая обстановку. В северо-западном углу на галерею, выходившую наружу, вели лестницы. Противник вел огонь как раз из средней части галереи. Напротив, в юго-восточном углу, к другой галерее поднимались точно такие же лестницы. Поляк выбрал это направление. Под свист пуль он неожиданно свернул направо. Вламинк стрелял по охранникам Вэлдона, мешая им целиться, но времени у Кшиштофа было в обрез: у бельгийца вот-вот могли кончиться патроны.