Собрание сочинений, том 21
Шрифт:
Г-н Менгер, однако, далеко еще не разделался с Марксом. Слушайте:
«Характерно, что Маркс и Энгельс вот уже сорок лет неправильно цитируют этот основной труд английского социализма» (а именно Томпсона) (стр. 50).
Мало того, что Маркс эту свою тайную Эгерию замалчивает в течение сорока лет, ему понадобилось еще ее и неправильно цитировать! И не однажды, а в течение сорока лет. И не только Маркс, но и Энгельс! Какое нагромождение умышленной низости!
Бедный Луйо Брентано, ты, который уже двадцать лет ищешь тщетно у Маркса хоть одну-единственную неверную цитату, ты, который в этой погоне не только пострадал сам, но и вверг в несчастье своего легковерного друга Седли Тейлора в Кембридже [568] , ты должен повеситься, Луйо, что не ты до этого додумался. А в чем состоит эта ужасная, сорок лет упорно продолжающаяся
568
Речь идет о враждебной кампании, которую вел против Маркса в 70-х годах XIX в. немецкий буржуазный экономист Брентано, обвинявший Маркса в преднамеренной фальсификации цитаты из речи Гладстона от 16 апреля 1863 года. Фраза Гладстона, напечатанная 17 апреля 1863 г. почти во всех отчетах лондонских газет об этом заседании парламента («Times», «Morning Star», «Daily Telegraph» и др.). была опущена в полуофициальном издании парламентских дебатов Хансарда, текст которого подвергался исправлению самими ораторами. Это дало повод Брентано выдвинуть против Маркса обвинение в научной недобросовестности. Маркс ответил на эту клевету в письмах в редакцию газеты «Volksstaat» 23 мая и 28 июля 1872 года (см. настоящее издание, т. 18, стр. 83–86, 102–109). После смерти Маркса, в ноябре 1883 г., то же обвинение было повторено английским буржуазным экономистом Тейлором. Версия о фальсификации цитаты была разоблачена Элеонорой Маркс в феврале и марте 1884 г. в двух письмах в журнал «To-day», а затем Энгельсом в июне 1890 г. в предисловии к четвертому немецкому изданию «Капитала» (см. настоящее издание, т. 23, стр. 35–40) и в 1891 г. в брошюре «Брентано contra Маркс, по поводу мнимой фальсификации цитаты. История вопроса и документы» (см. настоящее издание, т. 22).
«… неверно цитируют, указывая как год появления книги 1827». А книга вышла уже в 1824 году!
«Характерно», в самом деле, — для г-на Менгера. Но это, однако, далеко не единственный — заметь себе, Луйо! — не единственный случай фальсификации цитат со стороны Маркса и Энгельса, которые, по-видимому, промышляют этой фальсификацией может быть даже как странствующие ремесленники. В «Нищете философии», которая появилась в 1847 г., Маркс спутал Годскина с Гопкинсом, и 40 лет спустя (сорок лет какой-то провиденциальный срок для этих злонамеренных людей) Энгельс совершает то же преступление в предисловии к немецкому переводу «Нищеты» [569] . Ввиду столь тонкого чутья г-на профессора ко всяким опечаткам и опискам, можно считать потерей для человечества, что он не стал корректором в какой-нибудь типографии. Однако нет, мы вынуждены взять этот комплимент назад. Г-н Менгер не годится и в корректоры, ибо и он неверно списывает, следовательно, неверно цитирует. Это случается с ним не только в отношении английских, но и в отношении немецких заглавий. Так, он, например, ссылается на «энгельсовский перевод этого сочинения», именно «Нищеты». Перевод этот, как свидетельствует титульный лист, не принадлежит Энгельсу. Цитату из Маркса с упоминанием Гопкинса Энгельс приводит в указанном предисловии дословно, он был, следовательно, обязан оставить в своей цитате и эту неточность, если он не хотел неправильно цитировать Маркса. Но эти люди не смогут никогда угодить г-ну Менгеру.
569
Эта вкравшаяся в текст книги Маркса неточность была исправлена Энгельсом во втором немецком издании «Нищеты философии», выпущенном в 1892 году. В нем же было сделано соответствующее уточнение в цитате, приводимой Энгельсом в предисловии к первому немецкому изданию (см. настоящий том, стр. 182), а также уточнена дата выхода книги Томпсона.
Однако довольно об этих пустяках, в которых с таким наслаждением копается наш философ права. Для этого человека, как и для всех людей подобного сорта, «характерно» то, что он, который вообще узнал обо всей этой литературе только из произведений Маркса — он не цитирует ни одного английского автора, которого не цитировал бы уже Маркс, за исключением разве Холла и таких всемирно-известных писателей, как Годвин, тесть Шелли, — считает своим долгом продемонстрировать свое знакомство сверх того с двумя-тремя книгами, которых не знал Маркс «сорок лет тому назад», в 1847 году. Тот, кто, имея в кармане одни только заглавия цитированных Марксом сочинений и пользуясь современными справочными пособиями и удобствами Британского музея, не в состоянии сделать более важного открытия в этой области, чем то, что «Распределение» Томпсона появилось в 1824 г., а не в 1827 г.
К г-ну Менгеру относится то же, что и ко многим другим социал-реформаторам нашего времени: громкие слова и пустяковые — если они вообще есть — дела. Обещают доказать, что Маркс — плагиатор, а доказывают, что один термин,
«прибавочная стоимость», употреблялся уже до Маркса, хотя и в другом смысле!
Точно так же обстоит дело с юридическим социализмом г-на Менгера. В предисловии г-н Менгер заявляет, что
«в юридической переработке социализма» он видит «важнейшую задачу философии права нашего времени». «Правильное разрешение этой задачи будет существенно содействовать тому, чтобы неизбежные изменения нашего правопорядка совершались путем мирной реформы. Только тогда, когда социалистические идеи будут превращены в трезвые юридические понятия, практические государственные мужи будут в состоянии понять, насколько необходимо преобразование существующего правопорядка в интересах страдающих народных масс» [570] .
570
См. A. Menger. «Das Recht auf den vollen Arbeitsertrag». Stuttgart, 1886. S. III.
И он хочет содействовать этой реформе путем изображения социализма как правовой системы.
А к чему сводится эта юридическая переработка социализма? В «заключительных замечаниях» говорится:
«Не подлежит никакому сомнению, что разработка такой правовой системы, которая всецело руководствовалась бы этими фундаментальными правовыми идеями» (основные права №№ 1 и 2) «есть дело отдаленного будущего» (стр. 163).
То, что в предисловии выступает, как важнейшая задача «нашего времени», в заключении отодвигается в «отдаленное будущее».
«Необходимые изменения» (существующего правопорядка) «последуют путем долгого исторического развития, подобно тому, как наш современный общественный строй в течение веков настолько разложил и разрушил феодальную систему, что в конечном счете достаточно было лишь одного толчка, чтобы полностью устранить ее» (стр. 164).
Очень хорошо сказано, но к чему тогда философия права, если «историческое развитие» общества само приведет к необходимым изменениям? Согласно предисловию, именно юристы призваны указывать путь общественному развитию; теперь же, когда юрист подходит к выполнению своих обещаний, ему изменяет храбрость, и он что-то бормочет об историческом развитии, которое все само устроит.
«Направлено ли, однако, наше социальное развитие на осуществление права на полный трудовой доход или права на существование?»
Г-н Менгер заявляет, что не знает этого. Так позорно предает он теперь свои социалистические «основные права». Но если эти основные права не в состоянии никого соблазнить, если они не определяют и не осуществляют социальное развитие, а наоборот, сами определяются и осуществляются этим развитием, то к чему тогда все эти старания свести весь социализм к основным правам? К чему тогда старания лишить социализм его экономического и исторического «обрамления», если мы вслед за этим должны узнать, что это «обрамление» составляет его действительное содержание? Почему нам только в конце заявляют, что все это исследование не имеет никакого смысла, так как цель социалистического движения можно познать не путем превращения социалистических идей в трезвые юридические понятия, а только путем изучения социального развития и его побудительных причин?
Мудрость г-на Менгера сводится, в конечном счете, к его заявлению о том, что он, мол, не может сказать, какое направление примет социальное развитие, но одно для него несомненно — не следует искусственно усугублять «изъяны современного социального строя» (стр. 166), и он рекомендует в целях содействия дальнейшему сохранению этих «изъянов» придерживаться свободы торговли и избегать дальнейших долгов со стороны государства и общин!
Эти советы являются единственным осязательным результатом философии права Менгера, выступившей с таким шумом и самовосхвалением! Жаль только, что г-н профессор не открывает нам секрета, как современные государства и общины могут управиться со своими делами без «государственных и муниципальных долгов». Если он обладает этим секретом, то пусть не сохраняет его для себя. Это проложило бы ему дорогу «ввысь», к министерскому креслу еще скорее, чем его достижения в области «философии права».
Какой бы прием, однако, последние не встретили во «влиятельных сферах», во всяком случае мы считаем себя вправе высказать уверенность, что все социалисты, нынешние и будущие, оставят г-ну Менгеру все его основные права или откажутся от всякой попытки оспаривать у него этот его «полный трудовой доход».