Собрание сочинений, том 27

Энгельс Фридрих

Если я могу быть Вам полезен в чем-нибудь другом, то сделаю это с удовольствием.

Преданный Вам Ф.Энгельс

Публикуется впервые

Печатается по рукописи.

Перевод с немецкого

53

МАРКС — ПОЛКОВНИКУ ЭНГЕЛЬСУ

В КЁЛЬНЕ

[Черновик]

Кёльн, 3 марта [1849 г.]

Г-ну полковнику и второму коменданту Энгельсу

Милостивый государь!

Третьего дня ко мне на квартиру явились два унтер-офицера 8-й роты 16-го пехотного полка, чтобы поговорить со мной

лично. Я был в Дюссельдорфе, поэтому их не приняли. Вчера во второй половине дня оба эти господина снова явились и потребовали личной беседы со мной.

Я попросил их войти в комнату и тотчас же последовал за ними. Я предложил этим господам сесть и спросил, что им угодно. Они заявили, что хотят знать имя автора заметки в № 233 «Neue Rheinische Zeitung» от 28 февраля против г-на капитана фон Уттенхофена [457] . Я ответил этим господам: 1) что упомянутая заметка меня не касается, потому что она помещена под чертой и, таким образом, считается объявлением; 2) что они могут бесплатно поместить возражение; 3) что они могут подать в суд на газету. В ответ на их замечание, что вся 8-я рота чувствует себя оскорбленной этим объявлением, я возразил, что только подписи всех членов 8-й роты могут меня убедить в правильности этого заявления, которое, впрочем, не имеет никакого значения.

457

Речь идет о помещенной в приложении к № 233 «Neue Rheinische Zeitung» от 28 февраля 1849 г. заметке без подписи, где капитан 8-ой роты 16-го пехотного полка фон Уттенхофен, известный своими реакционными взглядами, обвинялся в злоупотреблениях и спекуляции казенным топливом. — 439.

Тогда господа унтер-офицеры заявили мне, что если я не назову имени «этого человека», не «выдам» им его, то они «больше не смогут сдерживать своих людей», и дело может «кончиться плохо».

Я ответил этим господам, что угрозами и запугиванием они меньше всего смогут добиться от меня чего-нибудь. После этого они удалились, бормоча что-то сквозь зубы.

Далеко же зашло ослабление дисциплины и совсем, должно быть, исчезло понимание законного порядка, если роты, подобно шайкам разбойников, отправляют делегатов к отдельным гражданам, чтобы посредством угроз вынудить у них то или другое признание! В особенности мне непонятно значение фразы: «Мы больше не сможем сдерживать своих людей». Разве эти «люди» имеют свою собственную юрисдикцию, разве у этих «людей» есть еще и другие способы защиты, кроме законных?

Прошу Вас, г-н полковник, произвести расследование этого происшествия и разъяснить мне это странное требование. Мне бы не хотелось быть вынужденным прибегнуть к гласности.

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXV. 1934 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

54

МАРКС — ПОЛКОВНИКУ ЭНГЕЛЬСУ

В КЁЛЬНЕ

[Черновик]

[Кёльн, около 5 марта 1849 г.]

Г-ну полковнику и коменданту Энгельсу

Милостивый государь!

Уверенный в том, что королевско-прусские унтер-офицеры не станут отрицать слов, сказанных ими без свидетелей, я не привлек никаких свидетелейк упомянутой беседе ^{630} . Что касается моего мнимого заявления, будто «суды ничего не могут поделать со мной, в чем не так давно можно было убедиться»,то даже мои политические противники согласятся, что если бы у меня и возникла такая глупая мысль, то я бы не высказал ее третьим лицам. И затем, ведь я им разъяснил, — разве господа унтер-офицеры сами не признают этого, — что напечатанное под чертойменя совершенно не касается, что я вообще отвечаю лишь за ту часть газеты, которую подписываю? Стало быть, не было даже повода говорить о моемположении

по отношению к судам.

Я тем охотнее отказываюсь от требования дальнейшего расследования, что меня интересовал не вопрос о наказании господ унтер-офицеров, а только то, чтобы они услышали из уст своих командиров напоминание о пределах их функций.

Что касается Вашего любезного заключительного замечания, то «Neue Rheinische Zeitung» своим молчанием об имевших место в последнее время трениях среди самих военных показала, насколько она считается с нынешним возбужденным состоянием умов.

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXV, 1934 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

55

МАРКС — ИОСИФУ ВЕЙДЕМЕЙЕРУ [458]

ВО ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ

[Бинген, 1 июня 1849 г.]

Дорогой Вейдемейер!

От своегоимени и от имени Фрейлигратая прошу тебя привлечь к суду издателя, перепечатавшего стихотворение Фрейлиграта, и потребовать возмещения убытков.

458

в конце мая 1849 г. Маркс и Энгельс, совершавшие поездку по Юго-Западной Германии после прекращения издания «Neue Rheinische Zeitung», направились из Пфальца в Бинген. Отсюда Маркс в первых числах июня отправился в Париж (см. примечание [152]). — 441.

Моим главным поверенным в делах является Ст. А. Наутв Кёльне, которому прошу тебя написать об этом деле.

Vale faveque ^{631} .

К.Маркс

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXV, 1934 г.

Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

56

МАРКС — ИОСИФУ ВЕЙДЕМЕЙЕРУ

ВО ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ

Париж, 13 июля [1849 г.]

45, Rue de Lille Адресовать г-ну Рамбо

Дорогой Вейдемейер!

Дронке, надо полагать, уже написал тебе, что ты должен сбыть красные экземпляры газеты [459] за любую цену.

Я сижу здесь со своей семьей без гроша. И все же мне представился случай, благодаря которому я за несколько недель мог бы заработать 3000–4000 франков. Дело в том, что моя брошюра против Прудона ^{632} , которой последний старался всяческими средствами не дать хода, начинает иметь здесь успех, и от меня зависит протащить рецензии о ней в важнейшие газеты, так, чтобы оказалось необходимым второе издание. Но для того чтобы это принесло мне выгоду, следовало бы скупить все имеющиеся еще в Брюсселе и Париже экземпляры, чтобы сделаться их единственным владельцем.

459

Речь идет о последнем, 301-м номере «Neue Rheinische Zeitung» от 19 мая 1849 г., напечатанном красной краской. — 442.

Имея 300–400 талеров, я мог бы произвести эту операцию и в то же время продержаться здесь первое время. Ты мог бы, пожалуй, оказать мне в этом содействие следующим образом.

Одна дама в Реда, с которой связан также и Люнинг, послала в свое время 1000 талеров Карлу Посту для «Neue Rheinische Zeitung», однако взяла их обратно, когда эта газета погибла. Нельзя ли было бы побудить ее через твое посредство выдать эту ссуду? Я считаю себя тем более вправе на такую помощь, что я вложил в «Neue Rheinische Zeitung», которая ведь была партийным предприятием, свыше 7000 талеров.