Собрание сочинений [Том 2]
Шрифт:
– Это - мир, который собирается проще всего, - ответил он.
– И из всего, что ты только что пережил, внимания заслуживает только он. Сборка черного мира - единственная полноценная настройка эманаций другой большой полосы, которой тебе когда-либо удавалось добиться. Все остальное - поперечный сдвиг в человеческой полосе, не выходящий за пределы одной и той же большой полосы - той, которой принадлежит и полоса человека. Стена тумана, желтые дюны, мир белых призраков - все это результаты поперечного смещения точки сборки, обусловленные настройкой, которую она
Пока мы шли к площади, дон Хуан объяснил мне, что одним из странных свойств черного мира является отсутствие в нем эманаций, отвечающих за время в нашем мире. Вместо них там имеются другие эманации, дающие другой результат. Попав в черный мир, видящий может чувствовать, что прошла вечность, но в нашем мире за это время проходит лишь мгновение.
– Черный мир - ужасен, потому что тело в нем стареет, - убежденно добавил он.
Я попросил разъяснить. Он замедлил шаги и взглянул на меня. Он напомнил мне, как Хенаро, со свойственной ему прямотой уже пытался как-то обратить на это мое внимание, когда говорил, что мы брели по аду целую вечность, хотя и минуты не прошло в том мире, который мы знаем.
Дон Хуан заметил, что в молодости он был какое-то время одержим черным миром. И однажды в присутствии своего бенефактора поинтересовался, что будет, если он отправится в черный мир и некоторое время там побудет. Но его бенефактор не был склонен к объяснениям. Он просто отправил дона Хуана в черный мир, предоставив тому самостоятельно выяснять, что из этого получится.
– Сила нагваля Хулиана была столь огромна, что мне понадобилось несколько дней на то, чтобы оттуда выбраться, - продолжал дон Хуан.
– Ты имеешь в виду, что на возвращение точки сборки в нормальное положение у тебя ушло несколько дней?
– переспросил я.
– Да, именно это я и имею в виду, - подтвердил он. И он рассказал, что за несколько дней блуждания в черном мире он постарел по крайней мере лет на десять, если не больше. Эманации внутри его кокона почувствовали напряжение нескольких лет одинокой борьбы.
С Сильвио Мануэлем все было совсем по-другому. Его нагваль Хулиан тоже швырнул в неизвестное, но Сильвио Мануэль собрал другой мир в одной из других больших полос. В том мире тоже не было времени, но он действовал на видящего совершенно противоположным образом. Сильвио Мануэль отсутствовал целых семь лет, хотя ему показалось, что он провел в том мире всего мгновение.
– Сборка других миров - вопрос не только практики, но также намерения, - продолжил дон Хуан.
– И это не просто упражнение по выскакиванию из других миров, как на резинке. Видящий должен обладать отвагой. Преодолев барьер восприятия, ты вовсе не обязан возвращаться в то самое место этого мира, откуда уходил. Понимаешь?
Смысл его слов начинал медленно до меня доходить. У меня возникло почти непреодолимое желание посмеяться над столь абсурдной идеей, но идея вдруг стала превращаться в уверенность, однако прежде, чем я успел вспомнить что-то еще, дон Хуан заговорил, не дав мне до этого чего-то добраться.
Он сказал,
Рациональная часть меня отметила, что, пребывая в черном мире, я видел дона Хуана рядом с собой как шар светимости. Следовательно, есть возможность находиться в том мире не в одиночестве.
– Возможность есть, но только в том случае, если те, с кем ты намерен туда отправиться, сдвинут свои точки сборки одновременно с тобой, - сказал по этому поводу дон Хуан.
– Я сдвинул свою, чтобы отравиться туда вместе с тобой, иначе ты оказался бы там один в обществе союзников.
Мы остановились. Дон Хуан сказал, что мне пора.
– Я хочу, чтобы ты миновал все поперечные сдвиги, - объяснил он, - и отправился прямо в следующий целостный мир - в черный мир. Через пару дней тебе предстоит проделать это самостоятельно. И тогда у тебя не будет времени на мелочи - если ты не сделаешь этого, ты умрешь.
И он объяснил, что преодоление барьера восприятия является кульминацией всего того, что делают видящие. С момента преодоления барьера человек и его судьба приобретают для воина совсем другое значение. Ввиду трансцендентального значения преодоления этого барьера, видящие используют акт его преодоления в качестве финального теста. Воин должен прыгнуть в пропасть с обрыва, находясь в состоянии нормального осознания. Если ему не удастся стереть мир повседневности и собрать другой мир до того, как он достигнет дна, он погибнет.
– Ты должен заставить этот мир исчезнуть, - продолжал дон Хуан, - но при этом в каком-то смысле остаться самим собой. Это и есть последний бастион осознания, на который рассчитывают новые видящие. Они знают, что, когда пламя осознания сожжет их, они сохранят самоосознание, в определенном смысле оставаясь самими собой.
Он улыбнулся и указал на улицу, которая была видна с того места, где мы стояли - ту самую улицу, где Хенаро показывал мне тайны настройки.
– Эта улица, как и любая другая, ведет в вечность, - сказал он.
– Нужно только идти по ней в абсолютном безмолвии. Время! Теперь иди! Иди!
Он повернулся и зашагал от меня. Хенаро ждал его на углу. Хенаро помахал мне рукой и жестом велел идти. Дон Хуан удалялся, не оглядываясь. Хенаро пошел рядом с ним. Я двинулся было за ними. Но я знал, что поступаю неверно. И я пошел в обратную сторону по темной пустынной унылой улице. Я не поддался ни чувству поражения, ни ощущению беспомощности. Я шел, погрузившись в безмолвие. Точка сборки начала смещаться с бешеной скоростью. Я увидел троих союзников. Они словно широко улыбались своими линиями, протянувшимися поперек коконов. Мне было все равно, ничто не имело значения. И тогда сила, подобная ветру, унесла прочь этот мир.