Собрание сочинений в 10 томах. Том 8. Красный бамбук — черный океан. Рассказы о Востоке
Шрифт:
— Человека, который способен швырнуть на ветер две тысячи, едва ли ждет успешная карьера.
— Не будьте сквалыгой, патрон. Зачем мертвецу деньги?
— Ты так уверен в успехе?
— Коммунисты рискуют много больше нас. Надеюсь, они не промахнутся.
— А если?
— Тогда Уэда может узнать о наших шалостях, и вам придется меня прикрыть, — меланхолически ответил Лефевр.
— Меня бы кто прикрыл, — огрызнулся Жаламбе. — Хорошо тебе рисковать, богатенькому наследничку. Тоже мне игрок!
—
— Где? — Жаламбе навел бинокль в указанную точку. На глинистой ленте ручья контрастно различался челнок и гребец в нем, ловко орудующий кормовым веслом. Скрываясь порой за травами, челнок заметно приближался к мосту.
— Почему ты думаешь, что это именно он? — В решительные минуты у Жаламбе начиналось бурное слюнотечение. Он едва успевал сплевывать. Дьявольщина! Словно с неба свалился.
— Наверняка скрывался где-нибудь в зарослях, — Лефевр брезгливо отодвинулся, — осматривался. Он всегда был чертовски осторожен. Клюнул все-таки, каналья.
— На нем, кажется, коническая шляпа. Это, часом, не вьетминь?
— Не смешите меня, патрон. Они не явятся первыми на подобное рандеву. Тоже небось прячутся в какой-нибудь заводи. Придется нам попотеть, прочесывая такое болото.
— Лишь бы все удалось, — Жаламбе поменял руку на бинокле. — Теперь я вижу, это действительно он.
Когда на мосту возникла фигура в шляпе нон, старый Лием начал раздеваться. Спрятав одежду под широкими листьями, он прижал к животу деревянное ложе арбалета и с усилием натянул тугую сплетенную из волокон лианы тетиву. Затем сунул в рот тростниковую трубочку и, лежа на спине, сполз по мокрой траве в воду. Она приняла его без всплеска.
Жаламбе и Лефевр не выпускали биноклей. Конг стоял к ним спиной, ожидая, как видно, что лодка появится из-за поворота, со стороны Пагоды Благоуханий. Положив локти на деревянный брус, он глядел в неспокойную мутную реку, пронизанную спицами дождя.
— Что-то они не торопятся, — выказал признаки нетерпения Лефевр, бросая недокуренную сигарету. — Пора бы уж и появиться.
— Появятся, — уверенно изрек Жаламбе. — Другого пути у них нет.
— Наконец вы воздали мне должное. Благодарю, патрон. — Лефевр зарядил ракетницу. — Скорее бы, что ли.
— Мне тоже не терпится быстрее промочить глотку.
Но прошел час, а на мосту ничего не изменилось. У людей на вышке затекли руки. В глазах, покрасневших от напряжения, замелькали назойливые стеклянистые червячки.
—
— Заткнись, — уронил Жаламбе, не повернув головы. — Если они так и не появятся, то придется тебе ликвидацию взять на себя.
— И не подумаю, патрон. Вы же знаете, что я не мастак на такие штучки.
— А если я тебя очень попрошу?
— Неужели вы настолько боитесь Уэду? По-моему, нам давно пора перестать пресмыкаться перед японцами. Чем дальше, тем их дела идут все хуже и хуже. Американцы перешли в наступление на Маршальских островах. Того гляди, начнут бомбить Индокитай. Тут уж не до государственного переворота, которого так боится наш милый Жан.
— Merde, — сквозь зубы выругался Жаламбе. — Еще один политик на мою голову выискался. Если ты не хочешь, чтобы тебя прижали за старые грешки, а это можно сделать хоть сейчас — сам знаешь, — он не должен уйти отсюда живым. Учти, Виктор. Ты меня знаешь.
— Хватит стращать! — Лефевр топнул ногой. — Приказы отдавать легко. А как это сделать? Как? — он почти кричал. — Вы же знаете Конга! Он всадит в меня отравленную деревяшку, едва я успею схватиться за пистолет. Дайте двоих жандармов с автоматами, и я привезу его труп.
— А что потом станешь делать с этими жандармами? Постой! — испуганно вскрикнул Жаламбе. — Что же это такое?! — Трясущимися пальцами он стер с линз туман. Человек на мосту исчез. — Я же не сводил с него глаз! Не мог же он растаять в воздухе?
— Почему бы и нет? — Лефевр быстро обрел прежний дерзко-ироничный тон. — По-моему, вы плохо протерли стекляшки, патрон. Дело сделано. Он валяется на бревнах настила.
— Но это немыслимо! — Жаламбе обдало жаром. Борясь с набегающей слюной, он еще не смел радоваться. — На расстоянии выстрела из снайперской винтовки никого не было. Готов дать голову на отсечение!
— В таком случае ее уже нет у вас на плечах. — Лефевр пустил малиновую ракету. — Быстрее на катер!
Вздрогнув от выстрела, Жаламбе взглядом проследил за извилистой дымовой линией, косо взвившейся над каепутовыми и капоковыми деревьями дамбы. Подождав, пока огненная клякса погасла, отразившись напоследок в залитой пойме, неторопливо направился к лестнице.
Видит бог, он скромный человек и не требует от судьбы слишком многого. Меньше всего он был расположен сейчас кого-то ловить. Чутье подсказывало, что не следует создавать вокруг убийства переметнувшегося элемента большой шум. Уже в моторке, которая неслась, заливая низкие берега мутной волной, он еще раз взглянул в бинокль, но ничего не увидел, кроме бескрайнего травяного поля под тихим дождем.