Собрание сочинений в 12 т. Т. 3
Шрифт:
– Отказаться? Почему?
– Да потому, что вы плывете в сторону, противоположную Индийскому полуострову.
– Как! Капитан Бёртон…
– Я не капитан Бёртон, - отозвался Джон Манглс.
– Но «Шотландия»…
– Это судно не «Шотландия»!
Изумление Паганеля не поддавалось описанию. Он посмотрел поочередно то на лорда Гленарвана, сохранявшего полную серьезность, то на леди Элен и Мери Грант, лица которых выражали огорчение и сочувствие, то на улыбавшегося Джона Манглса, на невозмутимого майора. Затем, пожав плечами, он опустил очки со лба на переносицу и воскликнул:
– Что
Но в этот момент глаза его остановились на штурвале, он прочел надпись:
– «Дункан»! «Дункан»!
– крикнул Паганель в отчаянии, а затем, стремглав сбежав с лестницы, устремился в свою каюту.
Как только незадачливый ученый исчез, никто на яхте, кроме майора, не в силах был удержаться от смеха; хохотали и матросы. Ехать в противоположном направлении по железной дороге, вместо поезда, идущего в Эдинбург, сесть на поезд в Думбартон, еще куда ни шло; но перепутать судна и плыть в Чили, когда стремишься в Индию, - это уж верх рассеянности!
– Впрочем, такой случай с Жаком Паганелем меня не удивляет, - заметил лорд Гленарван.
– Он славится подобными злоключениями. Однажды он опубликовал прекрасную карту Америки, куда умудрился вклинить Японию. Но это не мешает ему все же быть выдающимся ученым и одним из лучших географов Франции.
– Но что же мы будем делать с этим беднягой?
– спросила леди Элен.
– Не можем же мы везти его в Патагонию!
– А почему бы и нет?
– спокойно сказал Мак-Наббс.
– Мы не ответственны за его рассеянность. Предположите, что он сел бы не на тот поезд. Ведь не переменили бы из-за него маршрут?
– Но он сошел бы на ближайшей станции, - возразила леди Элен.
– Ну, что ж, это он может сделать и теперь, если пожелает. Сойдет на первой же стоянке, - заметил Гленарван.
В это время Паганель, удостоверившись, что багаж его находится на «Дункане», удрученный и пристыженный, снова поднялся на палубу. Он продолжал твердить злополучное слово: «Дункан!», «Дункан!», не находя иных слов в своем лексиконе. Он ходил взад и вперед, осматривая оснастку яхты, вопрошая взглядом безмолвный горизонт открытого моря. Наконец, он подошел к лорду Гленарвану.
– А куда идет «Дункан»?
– спросил он.
– В Америку, господин Паганель.
– А точнее?
– В Консепсьон.
– В Чили! В Чили!
– воскликнул злополучный ученый.
– А моя экспедиция в Индию! Что скажет господин Катрфак, президент Центральной комиссии? А господин Авозак! А господин Кортамбер! А господин Вивьен де Сен-Мартен! Как я снова появлюсь на заседании Географического общества!
– Не отчаивайтесь, господин Паганель, - стал успокаивать его Гленарван, - все устроится, вы потеряете только сравнительно небольшой промежуток времени, а река Яру-Дзангбо-Чу никуда не утечет из Тибетских гор. Скоро мы остановимся у острова Мадейра, и там вы сядете на судно, возвращающееся в Европу.
– Благодарю вас, сэр. Видно, придется примириться с этим. Но, подумайте, какое удивительное приключение! Только со мной могло случиться нечто подобное. А моя каюта на «Шотландии»!…
– Ну, о «Шотландии»
– Но мне кажется, - снова начал Паганель, еще раз оглядывая судно, - «Дункан», видимо, увеселительная яхта?
– Да, сэр, - отозвался Джон Манглс, - и принадлежит она его сиятельству лорду Гленарвану…
– …который просит вас широко воспользоваться его гостеприимством, - докончил Гленарван.
– Бесконечно благодарен вам, сэр, - ответил Паганель.
– Право, я глубоко тронут вашей любезностью. Но позвольте мне внести следующее предложение: Индия - чудесная страна, неисчерпаемый источник всевозможных волшебных сюрпризов, неожиданностей для путешественников, несомненно дамы не бывали в этой стране… И стоит рулевому только повернуть руль, как «Дункан» так же свободно поплывет в Калькутту, как и в Консепсьон, а поскольку вы совершаете путешествие…
Но Гленарван отрицательно покачал головой, и Паганель умолк.
– Господин Паганель, - сказала леди Элен, - если бы дело шло об увеселительном путешествии, то я, не задумываясь, ответила бы вам: «Едемте в Индию», и лорд Гленарван не стал бы возражать. Но «Дункан» плывет в Патагонию, чтобы привезти оттуда на родину людей, потерпевших там крушение, и не может отказаться от такой гуманной цели.
Через несколько минут французский путешественник был уже в курсе дела. С волнением выслушал он историю о чудесной находке, историю капитана Гранта и о великодушном предложении Элен.
– Сударыня, - сказал он, - позвольте мне выразить безграничное восхищение вашим поступком. Пусть яхта продолжает свой путь! Я чувствовал бы угрызения совести, если бы задержал ее хоть на один день!
– Не хотите ли вы присоединиться к нашей экспедиции?
– спросила леди Элен.
– Это невозможно, сударыня, я обязан выполнить возложенное на меня поручение и сойду на первой же стоянке.
– То есть на острове Мадейра, - заметил Джон Манглс.
– Пусть на острове Мадейра. Оттуда всего сто восемьдесят лье до Лиссабона, и я подожду какого-нибудь попутного судна.
– Отлично, господин Паганель, - сказал Гленарван, - все будет сделано согласно вашему желанию. Что же касается меня, я счастлив, что могу на эти несколько дней предложить вам быть моим гостем на этой яхте. Будем надеяться, что вы не слишком соскучитесь в нашем обществе!
– О сэр, - воскликнул ученый, - хорошо, что я так удачно ошибся. Однако положение человека, намеревающегося плыть в Индию, а плывущего в Америку, нельзя не назвать смешным.
Как ни печально, но Паганелю пришлось примириться с отсрочкой, предотвратить которую он был не в силах. Он оказался очень милым, веселым, конечно, рассеянным человеком и очаровал дам своим неизменно хорошим настроением. К концу первого дня Паганель подружился со всеми. Он попросил, чтобы ему показали знаменитый документ, и долго, внимательно и кропотливо изучал его, вникая во все мелочи. Никакого иного истолкования документа он не допускал. Он отнесся с живым участием к Мери Грант и ее брату и старался внушить им твердую надежду на встречу с отцом. Его непоколебимая уверенность в успех экспедиции «Дункана» вызвала улыбку на устах молодой девушки. Конечно, не будь у него определенной цели, он, несомненно, отправился бы на поиски капитана Гранта.