Собрание сочинений в 4 томах. Том 3
Шрифт:
Зина. И мне до ужаса. Но со всеми вами — и потом.
Возвращается Фиса.
Фиса(Зине). Вас просят к телефону.
Зина. Интересно — кто?
Фиса. Просит ваш супруг. Звонит из города Новосибирска.
Зина. Иван… как занятно. Я лечу. (Уходит.)
Фиса.
Укропов. Что «вот видите»?
Фиса. Дозвонился.
Укропов. Сегодня воскресенье, нетрудно дозвониться.
Фиса. Раскопал наш телефон на даче за сто тысяч верст.
Укропов. Положим, ничего он не раскапывал. Давно в письме я дал ему все свои телефоны.
Саня. Но вообще говоря, Иван чудный.
Томаз. Скажите, а где Вавочка?
Салазкин. Опять отправилась в Сибирь.
Томаз. У меня сердце рвется на куски, а ты остришь.
Салазкин. Пойми, наконец, что это — темперамент. Ты отличаешься от жителей умеренного пояса, как виноград от клюквы.
Томаз. Благодарю за виноград. Но мне сейчас не до винограда и не до клюквы.
Саня. Иван чудесный… Значит, страдает.
Входит Зина.
Зина. Кто страдает?
Саня. Кто… Иван.
Зина. Он-то… О да!.. Безумно! Просит непременно достать ему какой-то перевод с английского, который еще не сделан, но будет сделан, и пока не сделан, это надо сделать для Ивана.
Укропов. Тогда не перевод — оригинал.
Зина. Я уж запуталась. Боюсь, что он меня замучает своими поручениями.
Фиса. Да, конечно, странные теперь пошли разводы. Гости в сборе. Сейчас я позову. (Уходит.)
Саня. Зина, на два слова.
Зина. На два, не больше?
Саня. Больше потом.
Томаз. Где же Вава? (Зовет.) Вава… Вавочка… (Уходит.)
Саня. Женя, удались.
Укропов. Я тоже удаляюсь. Заботы.
Оба уходят.
Саня(Зине). Сядь.
Зина. Сели.
Саня. У тебя,
Зина. Действительно, хорошее.
Саня. И ты даже не мучилась?
Зина. Мучилась. Но перемучилась.
Саня. Хорошо таким… Тебе все ясно.
Зина. Если бы все… Все ясно Фисе.
Саня. Мне тебя очень не хватало.
Зина. А мне — тебя. В особенности, когда настали кризисные дни. Я была рада поговорить на улице с цыганкой.
Саня. У меня тоже кризисные дни… только в обратном смысле.
Зина. Неужели Салазкин? Он?
Саня. Он.
Зина. Феноменально… Прошли все сроки. Санька, это на тебя не похоже.
Саня. А ты Ларисова забыла? Одноклеточный.
Зина. Урок тяжелый. Ничего не скажешь.
Саня. Мне очень тебя не хватало. Ты так красиво вырвала меня у одноклеточного.
Зина. А Женька… этот многоклеточный? Знаю я их, лохматых.
Саня. Как тебе сказать… Он разный.
Зина. Это уже вещь… быть разным.
Саня. Я пошла ему навстречу. Хочется полюбить.
Зина. Знакомое желание, детеныш мой.
Саня. А он понес мне какую-то галиматью. Мы, видишь ли, системы или агрегаты, решенные в различных вариантах.
Зина. Дурак здоровый.
Саня. Его, понимаешь ли, подавили мощные законы кибернетики.
Зина. Личной культуры мало.
Саня. А личная бывает?
Зина. Бывает.
Саня. Он стал ко мне наведываться. Приходит. Сидит. Курит трубку. Думает. Это еще можно стерпеть. Но его рассуждения!.. Мне до того опротивели его концепции, что я его однажды выставила и велела больше не наведываться. Посуди сама. Ты, значит, агрегат. Все твои чувства — это обратная связь, как в радиоприемнике.
Зина. Индуктивная или емкостная?
Саня. Ты не смейся. Он до того докатился в своем умопомрачении, что даже слово «люблю» квалифицирует… так и говорит «квалифицирую»… как сигнал определенного ряда информации.
Зина. Это, конечно, невыносимо. Но надо было не выставить, а высмеять. И только.
Саня. Пыталась. Он на меня смотрел с глубоким сожалением. Но вот теперь все изменилось. Ничего не узнаю. Он пишет мне удивительные письма. Никаких агрегатов, пучков энергии, и сердце уже больше не реле, — словом, я потрясена.