Собрание сочинений в десяти томах. Том 9
Шрифт:
Годунов. Не буду о тебе шептать государю.
Шуйский. Ну? А как за это государь да и спросит с тебя, – знал-де, да не сказал…
Годунов. Чего знал? (Схватил его за грудь.) Лиса коварная…
Шуйский. Государь будет отходить ко сну, ты наклонись да и шепни: Васька-де многое знать может… На нас люди смотрят, Бориска, отпусти кафтан… Что буду знать – скажу тебе, а ты – ему… Тебе от того – власть, а мне – покой… Дай в уста поцелую.
Годунов(отталкивая
Шуйский. А ты все-таки мои слова запомни.
На звонницу поднимаются опричники в скуфейках и черных подрясниках, под которыми видны сабли: М а л ю т а, Афанасий Вяземский, Василий Темкин, Федор Басманов, Александр Суворов.
Суворов. Не спешат что-то великородные, – растрезвонились…
Басманов. Служит митрополит Пимен новгородский, он любит древний чин…
Суворов. Как бы за такую докуку не осерчал государь…
Басманов. Для того Пимен и томит со службой, чтобы государь осерчал…
Темкин(Вяземскому). Гляди, посол литовский пеший идет.
Вяземский. Посол литовский две недели добивался, чтобы ему к воротам на коне подъехать, только и выторговал – пройти под руки по сукну.
Суворов. Ишь, с досады-то как спесью надулся…
Басманов. Ах, кафтаны на них хороши! Что-что, а кафтаны хороши…
Из ворот Кремля выходит литовский посол Б о р о п а й, его ведут под руки рыцари, перед ним люди из его свиты стелют сукно. Годунов, подбоченясь, становится в конце моста, у Опричных ворот.
Годунов. Что за люди идут?
Посол остановился. Среди свиты его – смущение. Вперед выскакивает переводчик.
Переводчик. Великий посол литовский Константин Воропай шествует к великому князю Московскому.
Суворов(Басманову). Это – как так! К великому-де князю! Ах, собака, – «царя» не хочет выговорить…
Темкин. Малюта, слышишь – бесчестье государю…
Малюта. Слышу, слышу, – выговорит он все положенное…
Годунов. Великого князя Московского мы не знаем; про такого не слыхали…
Опричники на звоннице громко засмеялись.
Суворов. Годунов ответит! Ох, зубаст!
Годунов. В царствующем граде Москве пребывает – божьей милостью – государь Иван Васильевич, царь всея России, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, царь Ливонский, царь Казанский, царь Астраханский и других земель оттич и дедич…
Переводчик(послу). Московиты велят сказать полный титл…
Воропай. Будь так. Пусть отворят ворота.
Переводчик. Великий посол литовский шествует к божьей милости государю Ивану Васильевичу, царю всея России, Московскому, Киевскому, Владимирскому, Новгородскому, царю Казанскому, царю Астраханскому…
Годунов.
Суворов. Годунов-то! Вот крючок! А!
Воропай. Ничего не опускай… Русские упрямы… Скажи…
Переводчик. Царю Ливонскому и других земель оттич и дедич…
Суворов. Выговорил, собачий сын…
Годунов(ударяет в ворота рукоятью сабли). Великий посол литовский пришел.
На звонницу к опричникам поднимается царь Иван. Черная борода его с проседью на скулах. На худощавом лице резкие морщины и тени под глазами. Держа на ладони, он щиплет и ест просфору.
Переводчик(Воропаю). Сам царь вышел на звонницу…
Воропай. Который из них – царь?
Переводчик. Вот – тот, в одеянии монашьем.
Иван(звонарю-опричнику). Замолкни! (Глядит вниз на Воропая, и тот с изумлением глядит на царя.) Отворите ворота.
Ворота отворяются, выходит стража – опричники в черных кафтанах. Посол со своей свитой проходит в ворота.
Малюта. Государь, двинулся Земский собор… [216] Сойди вниз, как бы люди не увидали тебя в простом платье…
Иван. А увидят – в рукав смеяться, что ли, станут?
Малюта. Смутятся, государь, смутятся люди…
Иван. Я стою высоко… Плохонький мой подрясник ризами золотыми покажется им, скуфеечка – солнцем ярым на моей голове… Не так ли?
Малюта. Нет, не так… Не всем так покажется, государь.
216
Государь, двинулся Земский собор… – С помощью Земского собора, созванного в 1566 году, Иван IV надеялся переложить военные расходы на земщину, именно поэтому пятую часть общего числа членов собора составляли купцы. Члены собора: Боярская дума, духовенство, дворяне, приказные и купцы – единодушно высказались за продолжение войны до окончательного завоевания Ливонии.
Иван. Душа у тебя, Малюта, как дождь осенний… (Указывая на выходящий из ворот на мост Собор.) Укажи перстом… Кто из них мой враг? Епископ Пимен новгородский, что ли? Скажешь – Челяднин? Или князь Мстиславский? Ножи у них, ядом напитанные, за пазухой? Нет, Малюта, враги нынче со мной примирились… Хоть и тяжел я для них. Чада мои, спесивые, строптивые, как агнцы, шествуют на Опричный двор… (Звонарю.) Звони в большой, звони гласом грома небесного… (Передает Малюте просфору, схватывает конец веревки от колокольного языка и, поднимая длинные руки, с яростью начинает звонить.) Так надо, так надо встречь русской земле…