Собрание сочинений в десяти томах. Том десятый. Об искусстве и литературе
Шрифт:
Защитник.А не чувствуете ли вы себя и в опере введенным в заблуждение?
Зритель.В заблуждение? Это, по-моему, не то слово, — и да и нет!
Защитник.Но вы здесь впадаете в полнейшее противоречие, которое, пожалуй, похуже каламбура.
Зритель.Не горячитесь; мы с вами уж добьемся ясности.
Защитник.А добившись ее, придем к соглашению. Не разрешите ли задать вам несколько вопросов, чтобы сдвинуться
Зритель.Это даже ваш долг, довопрошали меня до этой путаницы, так и выспрашивайте меня из нее обратно.
Защитник.Итак, то впечатление, которое создает опера, вы неохотно называете заблуждением?
Зритель.Неохотно, и все же это род его, нечто весьма к нему приближающееся.
Защитник.Не правда ли, вы почти забываете самого себя?
Зритель.Не почти, а совершенно, когда вся опера или хотя бы часть ее действительно прекрасны.
Защитник.Вы бываете восхищены?
Зритель.Со мной это случалось неоднократно.
Защитник.А не припомните ли вы, при каких именно обстоятельствах?
Зритель.Этих случаев было так много, что я затрудняюсь их перечислить.
Защитник.Но однажды вы уже ответили на такой вопрос: в первую очередь, конечно, когда все находится в известной гармонии.
Зритель.Без сомнения.
Защитник.И что же, это совершенное исполнение гармонирует само с собой или с каким-нибудь другим продуктом природы?
Зритель.Безусловно, само с собой.
Защитник.А гармония ведь дело искусства.
Зритель.Разумеется.
Защитник.Мы сейчас установили, что в опере не существует известного рода правды, что она изображает то, подражанием чему является, отнюдь не правдоподобно; но можем ли мы отрицать в ней внутреннюю правдивость, проистекающую от завершенности произведения искусства?
Зритель.Если опера хороша, то она, конечно, является как бы маленьким мирком для себя, в котором все совершается по известным законам и который требует, чтобы о нем судили по его собственным законам, ощущали бы его соответственно с его собственными качествами.
Защитник.А разве из этого не следует, что правдивое в искусстве и правдивое в природе не одно и то же и что художник ни в коем случае не должен, не вправе даже стремиться к тому, чтобы его произведение казалось новым произведением природы?
Зритель.Но оно так часто кажется нам произведением природы.
Защитник.Не смею отрицать. Но могу ли я об этом высказаться откровенно?
Зритель.Почему
Защитник.Тогда я позволю себе сказать: только совсем невежественному зрителю произведение искусства может показаться произведением природы, но ведь и такой зритель дорог и люб художнику. К сожалению, правда, только до тех пор, пока художник к нему снисходит, ибо тот никогда не сумеет подняться ввысь вместе с подлинным художником, когда он воспарит по воле гения и завершит свое произведение во всем его объеме.
Зритель.Хоть и странно звучит, но занятно послушать.
Защитник.Вы бы неохотно все это слушали, если бы сами не достигли уже более высокой ступени.
Зритель.Дайте же теперь мне занять место вопрошающего и попробовать упорядочить все то, что мы обсудили.
Защитник.Милости прошу.
Зритель.Вы говорите, что только невежде произведение искусства может показаться произведением природы?
Защитник.Разумеется, вспомните о птицах, которые слетались к вишням великого мастера.
Зритель.А разве это не доказывает, что они были превосходно написаны?
Защитник.Отнюдь нет, скорее это доказывает, что любители были настоящими воробьями.
Зритель.И все же я не могу не назвать такое произведение превосходным.
Защитник.Рассказать вам один анекдот поновее?
Зритель.Я слушаю анекдоты охотнее, чем резонерствование.
Защитник.Один великий естествоиспытатель держал среди других домашних зверей обезьяну, которая однажды исчезла. Лишь после долгих поисков ему удалось обнаружить ее в библиотеке. Обезьяна сидела на полу, разбросав вокруг себя гравюры из одного непереплетенного естественноисторического труда. Пораженный этим рвением к науке, хозяин приблизился и, к вящему своему удивлению и досаде, увидел, что лакомка выкусила всех жуков, которые были изображены на картинках.
Зритель.Анекдотец довольно забавный.
Защитник.И подходящий к случаю, я надеюсь? Не поставите же вы эти раскрашенные картинки вровень с произведениями великого мастера?
Зритель.С трудом!
Защитник.А обезьяну не задумаетесь причислить к невежественным зрителям?
Зритель.Да и жадным к тому же. Вы навели меня на странную мысль! Не потому ли невежественный любитель требует от произведения натуральности, чтобы насладиться им на свой, часто грубый и пошлый лад?