Собрание сочинений в пяти томах. Том пятый. Пьесы. На китайской ширме. Подводя итоги. Эссе.
Шрифт:
Тедди. Я думаю, теннис лучше отложить.
Элизабет. Конечно. Я хочу послушать, что носят в Париже на этой неделе.
Тедди. Пойду уберу ракетки. (Уходит.)
Арнолд. Скоро час, Элизабет.
Элизабет. Боже мой, как много.
Анна (Арнолду). А что, если я соблазню вас прогуляться в парке до ленча?
Арнолд (ухватившись
Анна выходит в стеклянную дверь, он следует за ней, в нерешительности останавливается.
Я хочу, чтобы ты взглянул на мое приобретение. По-моему, стул неплох.
Чампьон-Чини. Прелесть.
Арнолд. Что-нибудь около тысяча семьсот пятидесятого года. Хорошие линии, правда? Его не трогали, не подновляли.
Чампьон-Чини. Очень мило.
Арнолд. Дачная покупка — ты не считаешь?
Чампьон-Чини. Мой мальчик, ты же знаешь, что я непроходимый невежда в этих делах.
Арнолд. И как раз моя эпоха... Ну ладно, увидимся на ленче. (За Анной выходит в парк.)
Чампьон-Чини. Кто этот молодой человек?
Элизабет. Мистер Лутон. Он только что демобилизовался. Он управляющий на каучуковой плантации в ОМШ.
Чампьон-Чини. А если на человеческом языке?
Элизабет. В Объединенных Малайских штатах. Он был в армии с первых дней войны. А сейчас возвращается к себе.
Чампьон-Чини. А почему нас так демонстративно оставили наедине?
Элизабет. Правда? Я не заметила.
Чампьон-Чини. Молодым бывает трудно признать, что старик и дурак не одно и то же.
Элизабет. С вами у меня не возникало такой мысли. Вас все считают большим умницей.
Чампьон-Чини. А что им остается делать? Я первый твержу об этом постоянно. Вы нервничаете?
Элизабет. Дайте я в себе разберусь. (Давит пальцем на запястье.)Нет, пульс совершенно нормальный.
Чампьон-Чини. Когда я высказался насчет ленча, Арнолд сморщился, как после касторки.
Элизабет. Может, вы присядете?
Чампьон-Чини. Если это облегчит вашу задачу. (Берет стул.)Вы приготовили для меня что-то очень неприятное.
Элизабет. Вы не будете сердиться?
Чампьон-Чини. Сколько вам лет?
Элизабет. Двадцать пять.
Чампьон-Чини. Я никогда не сержусь на женщину моложе тридцати.
Элизабет. Значит, у меня еще десять лет в запасе.
Чампьон-Чини.
Элизабет. Нет, косметику.
Чампьон-Чини. Итак?
Элизабет (задумываясь). Мне, наверное, было бы легче, если бы я сидела у вас на коленях.
Чампьон-Чини. Очень симпатичная склонность, при которой, однако, вам нужно следить за своим весом.
Она садится ему на колени.
Элизабет. Я не очень костлявая?
Чампьон-Чини. Наоборот. Я слушаю.
Элизабет. Сюда едет леди Кэтрин.
Чампьон-Чини. Кто это — леди Кэтрин?
Элизабет. Ваша... мать Арнолда.
Чампьон-Чини. Сюда едет?
Он слегка дергается, и Элизабет встает на ноги.
Элизабет. Не надо винить Арнолда. Это мой просчет. Я настояла. Он был против. Я приставала, пока он не уступил. И послала ей приглашение.
Чампьон-Чини. Я не знал, что вы знакомы.
Элизабет. Я не знакома с ней. Просто услышала, что она в Лондоне. Остановилась в «Кларидже» [*1] . Мне показалось бессердечным до такой степени пренебречь ею.
*1
Лондонская гостиница высшего разряда в районе Мейфэр.
Чампьон-Чини. Когда она приезжает?
Элизабет. Мы ждем ее к ленчу.
Чампьон-Чини. То есть прямо сейчас? Понятно ваше замешательство.
Элизабет. Понимаете, мы не ждали вас. Вы говорили, что останетесь в Париже еще на месяц.
Чампьон-Чини. Детка, вы у себя дома. Нет таких причин, чтобы не звать в гости кого вам заблагорассудится.
Элизабет. При всех своих недостатках она все-таки его мать. Совершенно противоестественно, чтобы они так и не встретились. У меня сердце изболелось за эту бедную одинокую женщину.
Чампьон-Чини. Впервые слышу, что она одинокая, и уж безусловно, она не бедная.
Элизабет. Но это еще не все. Я не могла пригласить ее одну. Это значило бы... оскорбить ее. Лорда Портьюса я тоже пригласила.
Чампьон-Чини. Понятно.
Элизабет. Наверное, вам лучше не видеться с ними.
Чампьон-Чини. Это им, наверное, лучше не видеться со мною. Я отлично поем в коттедже. Самые вкусные вещи, я заметил, дают когда приезжаешь врасплох и ешь в людской.