Собрание сочинений. Том 2
Шрифт:
Степан Романович. Эх, кабы вернулись наши двадцать лет!
Шубин. Я парнем был здоровый, как битюг, выносливый! Прогуляешь ночь до рассвета, доберешься до постели, чуть вздремнешь — отец будит: вставай, запрягай пахать. Пашешь, еле ноги по борозде волочишь, думаешь: ну, будь оно неладно, эту ночь отосплюсь. А как услышал вечером: гармошка заиграла — пошел опять к девчатам! Неделями без сна — как на фронте!.. Ишь ты, слушай, баянист что выделывает! С переборами! Ноги на месте не стоят!
Соловьев.
Шубин. Понравилась! Хорошо, молодцы! Не знал я, что у нас столько талантов! Ты, Федя, на баяне лучше даже, чем на тракторе, откалываешь. И «Теркина» хорошо декламировал, сам Твардовский остался бы доволен. Артист!.. Но лучше всех Татьяна Ивановна спела! Вот бы никогда не подумал! Не ожидал!
Татьяна Ивановна. Чего не ожидали?
Шубин. Что у вас такой чудесный голос. И что вообще вы способны…
Татьяна Ивановна. А мне рассказывали, как вы на Первое мая в парке лазили на макушку дуба и достали грачиные яйца из гнезда. Тоже никогда бы не подумала.
Шубин(смутившись). То меня там раззадорили. Не поверили, что я в тридцать восьмом году на паруснике «Товарищ» плавал фок-марсовым.
Федор. Матросом были? По мачтам лазили?
Шубин. Не по мачтам, а по вантам.
Федор(оглядел тучную фигуру Шубина). Не верится что-то.
Татьяна Ивановна. Не верится, Павел Арефьич!
Девушки. Не верится, не верится!
Шубин. Бросьте! Тут нет такого дуба.
Федор. Татьяна Ивановна! Когда вы пели, я лег под кустом на спину, закрыл глаза, и мне представилось, что я не на земле, а где-то на небесах. Какой голосок! Это же ангел божий пел, а не человек!.. (К трактористам.) Но попробуйте вы у этого ангела выпросить аванс, когда у вас не сойдутся концы с концами!
Трактористы. Да, выпросишь, как нее! Держи карман пошире!
Татьяна Ивановна. Дорогой Федор Алексеевич! Авансы очень вредное явление в нашей жизни и финансовой политике. Не стройте свое благополучие на авансах. Бюджет каждого трудящегося должен быть рассчитан так, чтобы не прибегать к авансам. Ведь и вам самим неприятно, когда в получку остается только расписаться за то, что было получено раньше.
Федор. Ой-ой-ой! Что я слышу! Те же уста, тот же голос и такие слова!..
Шубин. Да, ребята, если бы не эта… не этот ангел, вы бы получили сегодня по случаю Дня механизатора еще кое-что, кроме похвальных грамот.
Татьяна Ивановна. Павел Арефьич! Это нечестно — выдавать наши деловые секреты! Мало ли чего не бывает у нас в конторе! Жалуйтесь на меня на производственном
Шубин. Да не сердитесь! Вас хвалят, а вы ерепенитесь! Молодец! Прекрасно пели! Можно вас за это поцеловать в щечку?
Татьяна Ивановна. Нельзя. У вас жена есть.
Шубин. Ну нельзя, так нельзя… Жена в гости уехала к родным в Ленинград.
Федор уходит с девушками и парнями, подхватив под руку Татьяну Ивановну.
Степан Романович. Ваша жена в Ленинграде, а моя жена куда девалась? (Оглядывается.) Где ж это она отстала? Ехали на одной машине, а как слезли возле моста, больше я ее и не видел. Ох, и заводная она у меня! Выпьет полстопочки и пошла куролесить, гляди да гляди за нею!.. И кума нет.
Шубин. Какого кума?
Степан Романович. Да Семена Ильича, почтальона нашего. Он тоже с нами был в роще. (Прислушивается к песне женщин за сценой.) Вроде ее голос.
Все слушают песню, присев на лавочке у забора.
Шубин. Хорошо поют!..
Идет Лошаков, на минуту задерживается возле сидящих.
Лошаков. Отдыхаете? Ну, отдыхайте, отдыхайте. Спокойной ночи!
Шубин. Спокойной ночи.
Лошаков ушел в переулок.
Степан Романович. Тоже был на гулянье.
Шубин. За порядком наблюдал.
Соловьев. Испортил мне этот Лошаков весь праздник!
Шубин. Про статью говоришь?
Соловьев. Ну да. Ведь сказал я ему: двадцать девятого партсобрание, разберем ваше заявление на Глебова. Так не дождался собрания, еще и в газету послал статейку!
Шубин. Разрисовал он тебя там!
Соловьев. Разрисовал. Главный инженер ведет агитацию против МТС, а секретарь партбюро не борется с его антигосударственными выпадами. Попустительство, укрывательство, гнилой либерализм!
Степан Романович. Ну ты, Виктор Петрович, человек бывалый, выпутаешься. А вот этого молодого парня жалко! Говорил я ему, Андрею Николаичу: бойся этого Лошакова, обязательно какую-нибудь пакость сотворит!
Соловьев. С Андреем — дело хуже. Еще поступил на него материал.