Собрание сочинений. Том 46 часть 2

Энгельс Фридрих

Простое обращение состояло из множества одновременных или последовательных актов обмена. Их единство, рассматри¬ваемое как обращение, существовало, собственно говоря, только с точки зрения наблюдателя. (Обмен может быть случайным, и он носит более или менее такой характер там, где он огра¬ничивается обменом излишков, а не охватывает процесс про¬изводства в целом.) В обращении капитала мы имеем ряд меновых операций, меновых актов, каждый из которых представ¬ляет по отношению к другим некоторый качественный момент, момент в воспроизводстве и возрастании капитала. Здесь имеет место система актов обмена, представляющая собой обмен веществ, поскольку рассматривается потребительная стоимость, и смену форм, поскольку рассматривается стоимость как тако¬вая. Продукт относится к товару как потребительная стоимость к меновой стоимости; таким же образом товар относится к деньгам. Здесь один ряд достигает своей вершины. Деньги относятся к товару, в который они обратно превращаются, как меновая стоимость к потребительной стоимости; и тем более так деньги относятся к труду.

[VI—26] Поскольку капитал в каждый момент процесса сам представляет собой возможность своего перехода в другую, следующую фазу и, таким образом, возможность всего процесса, выражающего жизненный акт капитала,

постольку каждый из этих моментов потенциально является капиталом — отсюда товарный капитал, денежный капитал — наряду с той стоимостью, которая полагает себя как капитал в процессе производства. Товар может представлять капитал, пока этот товар может превращаться в деньги и, следовательно, покупать наемный труд (прибавочный труд). Так обстоит дело со стороны формы, возникающей из обращения капитала. С вещественной стороны товар остается капиталом до тех пор, пока этот товар представляет собой сырье (в собственном смысле или полуфабрикат), орудие, жизненные средства для рабочих. Каждая из этих форм есть потенциальный капитал. Деньги, с одной стороны, представляют собой реализованный капитал, капитал в качестве реализованной стоимости. С этой стороны деньги (рассматриваемые как конечный пункт обращения, где они вместе с тем должны рассматриваться и как исходный пункт) являются капиталом ???’ ?????? . А затем деньги являются опять-таки капиталом особенно в их отношении к процессу производства, поскольку они обмениваются на живой труд. При обмене денег на товар (новая покупка сырья и т. д.), производимом капиталистами, деньги, напротив, являются не капиталом, а средством обращения, всего лишь мимолетным опосредствованием, при помощи которого капиталист обменивает свой продукт на элементы, его образу¬ющие.

Обращение не является для капитала всего лишь внешней операцией. Если капитал возникает только в процессе произ¬водства, посредством которого стоимость увековечивается и возрастает, то в чистую форму стоимости — где стерлись как следы его становления, так и его специфическое бытие в виде потребительной стоимости — он вновь превращается только посредством первого акта обращения, в то время как повторе¬ние процесса производства, т. е. жизненного процесса капи¬тала, возможно только посредством второго акта обращения, который состоит в обмене денег на условия производства и образует введение к акту производства. Следовательно, обра¬щение входит в понятие капитала. Если первоначально деньги или накопленный труд выступали как предпосылка до обмена со свободным трудом, но кажущаяся самостоятельность объек¬тивного момента капитала по отношению к труду была снята и объективированный труд, существующий самостоятельно в виде стоимости, предстал во всех отношениях как продукт чужого труда, как отчужденный продукт самого труда, — то теперь капитал является лишь предпосылкой своего собственного обращения (капитал в качестве денег был предпосылкой своего становления капиталом, но капитал как результат стоимости, поглотившей и ассимилировавшей живой труд, выступал в качестве исходного пункта не обращения вообще, а обращения капитала), так что капитал существовал бы самостоятельно и безразлично также и без этого процесса. Но теперь движение тех метаморфозов, которые должен проделать капитал, яв¬ляется условием самого процесса производства в такой же сте¬пени, как и его результатом.

Поэтому в своей реальности капитал выступает как ряд оборотов в течение данного периода. Капитал уже не представ¬ляет собой один оборот, один [период] обращения; он есть полагание оборотов, полагание всего процесса обращения. Само созидание им стоимости выступает как обусловленное обращением (а стоимость является капиталом только как увековечивающая себя и умножающая себя стоимость): 1) ка¬чественно, так как капитал не может возобновить фазу производства, не пройдя через фазу обращения; 2) количественно, так как масса стоимостей, создаваемых капиталом, зависит от числа его оборотов в течение данного периода; 3) так как, сле¬довательно, время обращения в обоих отношениях является ограничивающим началом, пределом времени производства, и vice versa . Поэтому капитал является по существу оборотным капиталом. Если в цехе, где осуществляется процесс произ¬водства, капитал выступает как собственник и хозяин, то со стороны обращения он выступает как зависимый и обуслов¬ленный общественной связью, которая, с той точки зрения, на которой мы теперь еще находимся, заставляет капитал всту¬пать в процесс простого обращения и фигурировать попере¬менно то как Т по отношению к Д, то как Д по отношению к Т.

Однако это обращение представляет собой туман, за кото¬рым скрыт еще целый мир, мир взаимосвязей капитала, которые эту возникающую из обращения, из общественного общения собственность приковывают к общественному общению и ли¬шают ее характера самодовлеющей собственности и независи¬мости, присущей такого рода собственности. Перед нами уже открылись две перспективы на этот лежащий еще вдали мир: [во-первых] в том пункте, где обращение капитала выталкивает из кругооборота капитала положенную им в форме продукта и обращающуюся стоимость; и, во-вторых, в том пункте, где капитал втягивает из обращения в свой кругооборот какой-нибудь другой продукт; сам этот продукт капитал превращает в один из моментов своего бытия. Во втором пункте капитал предполагает производство, но не свое собственное непосредственное производство. В первом пункте капитал может пред¬полагать производство, если его продукт сам является сырьем для другого производства; или же капитал может предполагать потребление, если он придал продукту законченную форму, пригодную для потребления. Ясно, что потребление не должно прямо входить в кругооборот капитала. Обращение капитала в собственном смысле, как мы увидим дальше, есть еще только обращение между различными деловыми людьми. Обращение между деловыми людьми и потребителями, тождественное с роз¬ничной торговлей, представляет собой второй кругооборот, который не включен в непосредственную сферу обращения капи¬тала и который капитал проходит после того, как им пройден первый кругооборот, и одновременно наряду с ним. Одновре¬менность различных кругооборотов капитала, так же как и одновременность его различных определений, становится ясной только в том случае, если предположить наличие многих капи¬талов. Таким же образом процесс жизни человека состоит в прохождении им различных возрастов. Но вместе с тем все возрасты человека существуют бок о бок, будучи распределены между различными индивидами.

Поскольку процесс производства капитала вместе с тем есть технологический

процесс — просто процесс производства, — а именно, производство определенных потребительных стоимо¬стей посредством определенного труда, словом, процесс, совер¬шаемый таким способом, который определяется самой этой целью; поскольку из всех этих процессов производства наиболее фундаментальным является тот, посредством которого тело воспроизводит необходимый для него обмен веществ, т. е. создает жизненные средства в физиологическом смысле; по¬скольку этот процесс производства совпадает с земледелием, а это последнее одновременно доставляет также непосредственно (например, в виде хлопка, льна и т. д.) или косвенно, посред¬ством животных, которых оно кормит (шелк, шерсть и т. д.), значительную часть сырья для промышленности (собственно говоря, все сырье, которое не относится к добывающей промыш¬ленности); поскольку воспроизводство в земледелии умеренного пояса (родины капитала) связано с общим обращением Земли вокруг Солнца, т. е. поскольку урожаи большей частью сни¬маются один раз в году, — постольку год (только он различно исчисляется для различных видов производства) берется в качестве всеобщего периода, на основе которого исчисляется и измеряется сумма оборотов капитала, подобно тому как есте¬ственный рабочий день был такой же естественной единицей в качестве меры рабочего времени. При исчислении прибыли, а еще более — процента, мы поэтому и видим единство времени обращения и времени производства, видим капитал, положен¬ный в качестве такого единства и измеряющий сам себя. Сам капитал как совершающий процесс — т. е. совершающий обо¬рот — [VI—27] рассматривается как работающий капитал, а плоды, которые он, как предполагается, приносит, исчис¬ляются соответственно его рабочему времени — общей продол¬жительности одного оборота. Происходящая при этом мисти¬фикация заложена в природе капитала.

[4) РАЗЛИЧИЕ МЕЖДУ ОСНОВНЫМ И ОБОРОТНЫМ КАПИТАЛОМ В ТРАКТОВКЕ БУРЖУАЗНЫХ ЭКОНОМИСТОВ]

Прежде чем подробнее заняться вышеприведенными сообра¬жениями, посмотрим сначала, какие различия между основным капиталом и оборотным капиталом выдвигаются экономистами. Раньше мы уже нашли тот новый момент, который привходит при исчислении прибыли в отличие от прибавочной стоимости. Точно так же теперь уже должен обнаружиться некоторый новый момент в различии между прибылью и процентом. При¬бавочная стоимость по отношению к оборотному капиталу, очевидно, выступает как прибыль в отличие от процента как прибавочной стоимости по отношению к основному капиталу.

Прибыль и процент представляют собой формы прибавочной стоимости. Прибыль содержится в цене. Поэтому она кончается и реализуется, когда капитал достигает того пункта своего обращения, где он обратно превращается в деньги, или пере¬ходит из своей формы товара в форму денег. О поразительном невежестве, на котором основана полемика Прудона против процента, следует сказать впоследствии.

(Здесь еще раз, чтобы не забыть, следует заметить по поводу Прудона: прибавочную стоимость, которая доставляет столько забот всем рикардианцам и антирикардианцам, этот смелый мыслитель объясняет, попросту мистифицируя ее: «всякий труд оставляет излишек, я это выдвигаю как аксиому»… Посмотреть саму формулу в тетради . То обстоятельство, что рабочие работают сверх необходимого труда, Прудон превращает в не¬кое мистическое свойство труда. Одним только ростом произ¬водительной силы труда этого не объяснишь; этот рост может увеличить количество продуктов, производимых в течение опре¬деленного рабочего времени, но он не может придать им ника¬кой прибавочной стоимости. Рост производительной силы труда имеет здесь значение лишь в той мере, в какой он высвобождает прибавочное время, время для труда сверх необходимого. Единственным внеэкономическим фактом при этом является то, что человеку не нужно тратить все свое время на производство предметов необходимости, что помимо рабочего времени, необ¬ходимого для поддержания своего существования, он распо¬лагает еще свободным временем, которое, следовательно, он может потратить также и на прибавочный труд. Но в этом нет ровно ничего мистического, так как его потребности столь же ничтожны в первобытном состоянии, как и его рабочая сила [Arbeitskraft]. Наемный же труд вообще появляется только тогда, когда развитие производительной силы уже настолько прогрессировало, что высвободилось значительное количество времени: это высвобождение уже выступает здесь как истори¬ческий продукт. Невежество Прудона может сравниться только с тем объяснением, которое дает Бастиа понижению нормы прибыли, предполагая, что это понижение эквивалентно воз¬растанию нормы заработной платы . Бастиа двояким образом выражает эту заимствованную им у Кэри бессмыслицу: во-первых, понижается норма прибыли (т. е. отношение при¬бавочной стоимости к применяемому капиталу); во-вторых, понижаются цены, но стоимость, т. е. общая сумма цен, увели¬чивается, что и означает только то, что возрастает валовая при¬быль, а не норма прибыли.)

Во-первых, [экономисты понимают основной капитал] в при¬веденном выше смысле фиксированного капитала (J. St. Mill. Essays on some unsettled Questions of Political Economy. London, 1844, стр. 55), закрепленного, несвободного, нереализуемого капитала, застрявшего в одной из фаз своего совокупного про¬цесса обращения. В этом смысле Дж. Ст. Милль, так же как и Бейли в приведенных выше цитатах правильно говорят о том, что значительная часть капитала страны всегда лежит без применения.

«Различие между основным и оборотным капиталом — более кажуще¬еся, чем реальное; например, золото является основным капиталом и лишь в той мере оборотным, в какой оно расходуется на позолоту и т. д. Корабли представляют собой основной капитал, хотя в буквальном смысле они обращаются. Акции иностранных железных дорог составляют предмет торговли на наших рынках; точно так же и наши железные дороги могут оказаться на мировом рынке и в этом смысле они являются оборотным капиталом наравне с золотом» (A. Anderson. The Recent Commercial Distress. London, 1847, стр. 4).

По Сэю [основной капитал], это — капитал,

«настолько связанный с каким-либо одним видом производства, что его уже нельзя оттуда извлечь для того, чтобы посвятить его какому-либо другому виду производства» .

Здесь имеет место отождествление капитала с определенной потребительной стоимостью, с потребительной стоимостью для процесса производства. Эта связанность капитала как стои¬мости с особенной потребительной стоимостью — потребитель¬ной стоимостью в сфере производства — во всяком случае является важным моментом. Этим [основной капитал] охарак¬теризован больше, чем неспособностью к обращению, которая, собственно, говорит лишь о том, что основной капитал представляет собой противоположность оборотному капиталу.