Собрание сочинений. Том 5
Шрифт:
Такое же положение в Гейдельбергском университете, еще хуже — в Тюбингенском.
В то время как в Германской демократической республике больше трети студентов — дети рабочих и крестьян, — среди студентов Западной Германии их всего четыре процента. Но даже сынков и дочерей буржуазии горе-правители Западной Германии не могут обеспечить работой по специальности. Так, например, Гамбургский университет прекратил прием студентов на медицинский факультет, ибо врачи, окончившие этот университет, не могут быть обеспечены работой.
Послушаем,
Газета «Норддейче Цейтунг» в Ганновере с тревогой говорит о безработице, дороговизне, спекуляции продуктами, непосильных налогах, об отсутствии запасов угля для населения. Новый год ознаменовался новым повышением цен на хлеб и сахар. Мрачно смотрят на будущее немцы Западной Германии.
Журнал «Вельт дер Арбейт», выходящий в Дюссельдорфе, озабочен тем, что двадцать пять тысяч врачей, юристов, инженеров, химиков, физиков работают швейцарами, кондукторами трамваев, письмоносцами и чернорабочими, Не от хорошей жизни происходит это!
Впрочем, о том, что творится в Западной Германии, лучше всего рассказывали на многочисленных собраниях и митингах сами молодые люди, приехавшие оттуда. Их прибыло на слет больше тридцати тысяч.
Организационное бюро Общегерманского слета демократической молодежи разместилось на Унтер-ден-Лин-ден. Сегодняшний облик Унтер-ден-Линден настолько удивителен, что я не могу не остановиться на нем.
Пять лет назад улица стояла в сплошных развалинах. На всем протяжении ее не было ни одной липы. Сейчас липы уже появились. Они еще очень тоненькие, но все же они есть. Никакого мусора и осколков. Образцовая чистота. Вдали возвышается почти готовое здание советского посольства, единственное из посольских зданий, которое восстановлено после войны. Это настолько характерно, что заслуживает особого упоминания.
В оргбюро полно людей, суета, телефоны звонят не умолкая. Люди ходят вприпрыжку, полубегом. По их лицам видно, что напряжение достигло предела.
К организаторам слета, занятым учетом, приемом и размещением делегатов, непрестанно подходят корреспонденты газет: своих — демократических, и чужих — капиталистических. Последние — главным образом американцы. Их довольно много.
Молодой человек, работник оргбюро, который занялся мною, сказал, что предполагается прибытие по крайней мере пятисот представителей враждебной печати.
— Как шла подготовка к слету? Кто такие делегаты слета? Сколько прибыло на слет молодежи с востока и запада Германии? — спрашиваю работника оргбюро.
Подготовка к слету в низовых организациях Союза свободной немецкой молодежи началась месяца за два, за три до слета. На местах проводилась широкая кампания по выдвижению кандидатов. Каждый завод, каждая машинопрокатная станция, каждая школа, университет, каждый городской район и сельский населенный пункт могли послать своих делегатов на слет.
Условия не сложные: делегат должен быть человеком демократических убеждений и являться
Но выборы делегатов — это лишь одна, и далеко не самая трудная, часть подготовки слета.
Необходимо было, если речь шла о ребятах школьного возраста, договориться с родителями о порядке приезда этих ребят. Затем следовало, подсчитав, сколько человек отправляется в Берлин от данного района, организовать переброску делегатов в столицу республики. А это было совсем не просто, когда речь шла о делегатах из Западной Германии: им предстояло перейти через зональные границы, охраняемые полицией.
Для доставки делегатов слета правительство Германской демократической республики предоставило десять тысяч автобусов, пустило специальные поезда, выделило паровые баркасы и баржи на реках и каналах.
Наконец следовало довести до сознания и молодежи, и педагогов, и родителей задачи Общегерманского слета немецкой молодежи как слета молодых борцов за мир, которые своей волей и трудом единодушно поддерживают Германскую демократическую республику и ее правительство как единственно законное для всей Германии.
Борьба немецкой молодежи за мир тесно переплетается с борьбой за единую демократическую Германию, за неколебимую дружбу с Советским Союзом, с борьбой против «маршаллизации» Западной Германии, против закабаления ее американцами.
Сложно было организовать прием сотен тысяч приезжих в Берлине. В трех секторах столицы Германии — английском, французском и американском — фактически хозяйничают американцы. Там и слышать не хотели ни о каком слете, не разрешали выбирать делегатов на слет и угрожали расправиться с теми из молодых трудящихся, кто захочет принять участие в «коммунистическом путче», как они именовали слет. Там арестовывали за сбор подписей под Стокгольмским Воззванием; о молодежном слете распространяли провокационные небылицы: в день слета большевики-де двинут безоружную немецкую молодежь на штурм западных секторов Берлина. Вот, мол, что будет означать этот слет!
Чтобы придать своим же провокационным слухам большую достоверность, американцы принялись деятельно «готовиться» к слету: они стянули к границам между демократической зоной и своими зонами войска, установили танки и пулеметы. Их газеты обливали организаторов слета грязью и требовали от родителей, чтобы они ни в коем случае не отпускали своих ребят в демократический Берлин.
Американцы не поскупились выпустить несколько тысяч детских воздушных шаров с такими уговорами и предупреждениями, а полиция угрожала населению западных секторов Берлина, что она будет жестоко наказывать тех, кто предоставит приют «голубоблузнику».