Собрание стихотворений том 2

Вэй Михаил

В ней, слова, обретут перебор,

И ничтожной, покажется, точкой,

С не-бо-скрё-ба, великий собор.

С небоскрёба – в четыреста метров,

С кабинетами для... богачей,

Иноземных, ...плюющих на ретро:

В старом городе – белых... ночей.

Не услышавших, всех, перепалок

О строительстве новых высот,

Пробормочут они: «Слишком , жалок –

Этот город и здешний народ».

А собор, утопая, в низине,

Обозначит, крестом,

глубину,

Где распроданный, как... в магазине,

Город-призрак уснул,

– «Ну и ну». 10.12.2009г.

ЧТОБЫ ПОМНИЛИ.

(от составителей сборника).

«Тепло ли, тебе, девица; тепло ли, тебе, красная»? Сама: постановка, подобного

вопроса, из русской народной сказки, ещё год или два назад, прозвучав в горо-

де Питере, по меньшей мере, вызвала бы улыбку у его обитателей, но скорее

всего, они бы ответили

грубой, раздражительной бранью, забывшие о существовании по настоящему

суровых зим, давно, уже, привыкшие к той солёной слякотной хляби, что еже-

годно, начиная с ноября и заканчиваясь в апреле, противно хлюпая под ногами,

извергала грязные брызги.

Как-то, Александр Сергеевич Пушкин изрёк: «В Петербурге весны не бывает:

сначала – зима, а потом – сразу, лето». Но первые годы, двадцать первого века,

пытались, нам, доказать, что и наличие зимы, на невских берегах, перед опре-

делением данного сезона,

находится под большим вопросом, превратившись в нечто непонятное: «Ни

весна, ни лето, а чёрт знает, что – такое».

Нынешний же – 2010 год, напомнил, наконец, петербуржцам, что Россия, стра-

на – не только, снежная, но ещё и морозная.

Казалось бы: всё вернулось «на круги своя» и соскучившийся по зимним заба-

вам народ, мог бы: воспрянуть, но не тут то было: не в радость – холод горожа-

нам: ой, как не любят

они зиму. А если, кто-то, всё-таки и любит, то его жалкое чувство – просто, ни-

что по сравнению с любовью поэта Владимира Нестеровского, буквально, бого-

творившего это

время года. Наверное, не случайно старушка зима «2010-го», в год – юбилея

своего обожателя, устроила, такой: грандиозный бал в его честь, что, даже, си-

ноптики подтвердили: «Подобного снегопада не было уже более ста тридцати

лет».

Во всяком случае, думается, что порывшись в кладовых своей памяти, вы на-

вряд ли отыщите опровержение для данного утверждения метеоцентра, зато,

из её глубин, у знавших поэта людей, нередко возникает кудлатая борода, под

усами которой, чуть ли не светится кривая улыбка, свидетельствующая о отсут-

ствии нижних зубов.

А

что, если зима, просто, решила: напомнить, нам о незаслуженно забытых,

ещё при жизни товарищах по перу. Совсем недавно, один из таких «товари-

щей», пока ещё здравствующий, кстати, большой любитель употребления

спиртных напитков, сказал

о Владимире Мотельевиче: «Поэт, он – конечно, крепкий и даже, большой, но

ведь пьяницей был, и не просто пьяницей, а горьким пьяницей». Слово пьяни-

ца, прозвучавшее трижды, было произнесено холодным, железным голосом,

почти как аксиома не требующая никакого анализа. Но вопрос, тем не менее,

завис в воздухе укладываясь, в единственном слове: «отчего».

Мнения, о причинах легендарного пьянства поэта, имели множество толкова-

ний. Одни их видели во вседозволенности и распущенности. Другие вспомина-

ли про непроходящую, кожную болезнь Мэтра, при которой, хотя и нельзя

было пить для полного выздоровления, но в тоже время, алкоголь являлся

единственным средством для снятия страшного зуда, непозволяющему, даже,

спокойно заснуть.

Но, как нам кажется: третье мнение приближено к истине более других.

Ведь, если Нестеровский, пьющий, как он сам неоднократно говорил, всю свою

сознательную жизнь, в доперестроечные годы был, всё-таки, способен контро-

лировать своё состояние, то отчего ж после победы, так называемой демокра-

тии, «тормозные колодки» начали: давать сбои? Казалось бы: вот – она: долго-

жданная свобода, к которой

поэт, так стремился, о чём свидетельствуют его стихи, наполненные тематикой

свободолюбия и ненавистью к засилью тоталитаризма. Отчего же, тогда, Вла-

димир Мотельевич, вдруг, начал методично, в буквальном смысле этого слова,

отравлять себя спиртсодержащими микстурами, приобретёнными в бли-

жайших, от его дома, аптеках.

Видимо: во временах алчности, пришедшим на смену временам, пусть идеали-

зированным, но всё-таки духовным, для поэта, просто не нашлось места и ещё

совсем недавно – кумир богемных кругов города Питера, превратился в незва-

ного гостя на чужом пиру.

Вся его творческая борьба, которой, прежде, было отдано столько лет суще-

ствования оказалась невостребованной, а значит и прожитые годы обретали

бесцельность, некогда упомянутую Николаем Островским.

Когда-то почти все горожане, если даже не любили своих поэтов, то относи-

лись к их занятию с почтением. К сожалению, эти симпатии остались в прошед-