Собрать мозаику. Книга вторая
Шрифт:
— Крис, — убито прошептала я, понимая, что он прав в своем презрении. — Крис, я не хотела. Так получилось, поверь мне.
— Я так любил тебя, — с болью прошептал Крис. — А ты — моя жена — оказалась гулящей девкой, которая при первой возможности раздвигает ноги перед другим, — последние слова он произнёс с отвращением.
— Это не так, Крис, — убито прошептала я, но он уже ушел, а я без сил опустилась на пол. Из меня словно стержень вынули.
Глухие рыдания сотрясали. Стало так больно, как будто клещами раздирали нутро,
Я понимала, что заслужила это презрение, — я не хотела, но снова предала. Но я могла все объяснить и он бы понял. Крис всегда понимал меня. И прощал. Нам надо просто поговорить.
Но весь путь до Зардана Крис игнорировал и избегал меня. Мы не смогли поговорить.
Когда наша группа вернулись в город-крепость Зардан, то я испытала еще одно потрясение.
Наступающему авангарду марилийской армии удалось взять форт Тиамон, расположенный лишь в трех километрах к северу от Зардана, оттуда марилийцы принялись бомбить город, и их бомбы попали в госпиталь и зарданский храм.
Мы въехали в крепость, уже зная, что нас ждет впереди. И все равно оказались не готовы к виду разрушенных стен Зарданского собора и разгромленного госпиталя, разрушенных зданий и трупов вокруг.
Зарданцы разгребали руины и вытаскивали погибших. Я молилась, чтобы мама осталась в живых, чтобы она не находилась в госпитале в то время, когда его разбомбили.
Руины разбирали очень медленно и тяжело. Мы присоединились к остальным. Наших раненых отнесли в другое место.
Крис, несмотря на свою серьезную рану, тоже присоединился к спасателям. Я видела, какой он стал бледный и мрачный. Вероятно, тоже переживал за графиню Тубертон.
— Лорианна, — услышала я тихий вскрик за спиной и резко обернулась.
Меня окликнула Элеонора Тубертон, которая бережно прижимала к себе маленький комочек. Когда-то безумно красивая и элегантная жена Джейсона сейчас выглядела ужасно. Худая, кожа да кости, со впавшими глазами, в старом платье, с тусклыми волосами, выглядывающими из-под теплой шали не первой свежести.
— Они обе были там, — устало произнесла молодая женщина. — Только зашли в госпиталь, когда марилийцы стали бомбить.
— Кто? — спросила я обреченно, словно не понимая, но предчувствие ужасной беды уже охватило меня.
— Твоя мать и графиня Тубертон, — глухо и с болью проговорила Элеонора. — Они были там, когда началась бомбежка.
Я пошатнулась и, наверное, упала бы, но чья-то сильная рука поддержала меня.
— Ты уверена, Элеонора? — спросил Алан Бродли.
Я же невольно отшатнулась от него. «Предатель, чтоб тебе…» Но сейчас у меня не было сил что-либо сказать ему.
— Уверена, — убито подтвердила жена Джейсона. — Я задержалась немного дома. Кормила Эльвиру. А потом на моих глазах… — она осеклась и судорожно вздохнула. — Они не могли выжить, Лори, — обреченно добавила
Нет. Только не мама. Только не она! Пожалуйста, Великая Богиня, зачем ты так со мной?! Это я грешница! Я предательница! Я предала мужа. Я невольно предала свой народ! Из-за меня умерли тысячи тангрийцев! А мама… Пусть мама останется жива!
Я, словно сумасшедшая, бросилась к руинам и стала с остервенением их разгребать и раскидывать камни, расчищать завалы. От отчаяния и страха мои силы удесятерились. Я сдирала пальцы в кровь, ломала и так сильно обломанные ногти. Рыдания сотрясали меня, но я не могла остановиться. Я должна была найти ее.
Алан молча рядом со мной разгребал руины. «Предатель! Предатель!» — пульсировало в висках. Но я должна молчать — никто не должен знать, что мы прочитали документы. Сжав зубы, я принимала его помощь, тем более он взял железный лом и с его помощью у него работа шла быстрее, чем у меня. Не знаю, сколько прошло времени, а я все не останавливалась. Я все время звала маму и со слезами продолжала расчищать руины.
Мы с Аланом нашли трупы нескольких человек. Всех мы знали, все были зарданцами. Никому уже нельзя было помочь. Но мамы среди них не было.
— Лорианна, — услышала я тихий голос Алана. Резко обернулась и увидела, что он смотрит мимо меня поверх головы.
Я обернулась и увидела, как Кристоф на руках несет тело своей матери, а Джонатан, его друг, держит мою. Сломанными куклами, бледные и окровавленные, они висели на их руках.
С каким-то жутким звериным криком я бросилась к Джонатану. Он опустил тело на землю, а я упала на колени и стала трясти ее.
— Мама! Мамочка! Ну, очнись же! Пожалуйста! — я стояла на коленях, раскачиваясь из стороны в сторону, и прижимала к себе самого дорогого для меня человека.
Потом я дико завыла, словно звереныш. Выла, рыдала и кричала, звала ее и звала. Но мама не отвечала. Больше я никогда не увижу ее ласковую улыбку и не поговорю с ней.
Я не могла поверить, что это правда. Не знаю, сколько я так просидела, обнимая и прижимая ее к себе, пока кто-то осторожно не забрал ее из моих объятий, не поднял меня и не прижал к себе.
— Нет, не трогайте меня! — злобно прохрипела я, пытаясь вырваться. — Отпустите!
— Ее надо унести отсюда, Лорианна, — устало произнес Крис. — Разреши нам унести ее. Ты уже несколько часов сидишь с ней.
— Она жива. Ее нельзя уносить, — безумно шептала я, вырываясь, но Крис крепко обнял меня, не отпуская.
— Она умерла, Лори, — прошептал он. — Твоя мама погибла, как и моя мать, — он еще что-то говорил, звал меня, а я проваливалась в темную пропасть отчаяния.
«Пресветлая Богиня, как можно все это вынести?!Как ты позволяешь творить им такое с нами?! Как?!Почему?! За что?!»
Мне казалось, что это отчаянные мысли в моей голове, но я почувствовала, как Крис трясет меня и зовет: