Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел
Шрифт:
Иногда наши мысли вот так же мчатся в неожиданную сторону. Мы вдруг ловим себя на том, что непрерывно думаем о каком-то человеке, с которым мимоходом познакомились на званом обеде, о старом друге, которого не видели много лет, о незнакомце, которого невзначай упомянули в разговоре с нами три разных человека. Мы не понимаем, почему этот человек настолько завладел нашим вниманием, но не можем перестать о нем думать. Возможно, у нас даже появляется смутное беспокойство за свой рассудок. Мы ловим себя на том, что спорим с ним, объясняем ему свои мотивы и при этом не можем взять в толк, почему нам так важно, что он о нас подумает.
В
В героической саге по модели Джозефа Кэмпбелла встреча героя с учителем предопределена судьбой, волшебством или волей богов. Когда мы встречаем духовного наставника, учитель и ученик знакомятся, как правило, в результате цепочки совпадений или благодаря поразительному везению. Это волшебство подтверждает эффект Ар-Два-Ди-Два: оно намекает, что наши с учителем пути пересеклись по воле рока. Например, моя клиентка Мишель получила в подарок от подруги книгу по самопомощи, потом нашла другой экземпляр этой книги, забытый на скамейке в парке, а потом случайно забрела на встречу автора с читателями – и все на одной неделе. Эта книга, по ее словам, пришлась ей необычайно кстати.
Другая моя клиентка, Эрин, во время отпуска в Париже встретила в кофейне соотечественника-американца. «Я поехала во Францию совсем не для того, чтобы общаться с другими американцами, – рассказывала она мне, – но почему-то не могла с ним наговориться». Новый знакомый Эрин оказался специалистом по работе с травмами, который жил в десяти минутах на машине от ее дома в Кливленде. А Эрин, когда была студенткой, пережила попытку изнасилования. Вернувшись из отпуска, она прошла у нового знакомого несколько терапевтических сессий, что помогло ей совладать с последствиями той травмы. Третий мой клиент, Майкл, работал официантом в ресторане и вдруг почувствовал необъяснимое желание поменяться столиками с другим официантом. Когда за его новый столик уселась следующая компания, оказалось, что в нее входит старинный друг отца Майкла. Они разговорились, и в результате друг отца предложил Майклу работу, а впоследствии научил всему, что требовалось, чтобы добиться успеха самостоятельно.
Подобные истории внушают утешительное чувство, что искать учителя не нужно и идеальный духовный наставник ворвется к вам в дом и предложит спасение, пока вы сидите в трусах и едите кукурузные колечки прямо из пачки. Подобное случается, я и не такое в жизни повидала, но все-таки вряд ли. Как говорится, учитель появится, как только ученик будет готов. А для подготовки нам надо всего лишь понять, что мы заблудились и не понимаем, как ступить на путь цельности. И тогда учитель обязательно появится, как правило – с неожиданной стороны. А волшебство, даже если оно и будет, – это всего лишь красивый завершающий штрих.
Иногда учитель дарит искреннюю любовь
Когда мы слышим выражение «духовный учитель», большинство тут же представляет себе кого-то, чьего присутствия достаточно, чтобы утешить и упокоить, кого-то, кто поет нам колыбельные, а потом не спускает с нас глаз. Но ведь задача настоящего духовного наставника – именно пробудить, когда мы в лунатическом сне бредем сквозь сумрачный лес. А для этого, возможно, надо нас хорошенько встряхнуть, огорошить, подвергнуть критике
Возможно, пройдут годы, прежде чем мы поймем – нередко только задним числом – что такое поведение полно глубокой любви. Многие из нас понимают под любовью ту симпатию, которую пауки питают к мухам. Пауки искренне любят мух (на вкус и на хруст). Они выражают эту любовь тем, что обматывают паутиной всех мух, каких удается поймать, и держат их под боком, высасывая жизненные силы по глоточку. Со многими моими клиентами так обращались родители, друзья, любимые. Я называю это паучьей любовью, хотя на самом деле это, конечно, вообще не любовь, а отношения хищника с добычей. Духовные учителя никогда так не поступают. Настоящая любовь не хочет, чтобы кто-то был парализован и навеки привязан к кому-то, тем более в сумрачном лесу. Она хочет, чтобы мы были свободными – всегда, всегда, всегда.
Вот почему настоящий духовный наставник не поможет вам уютно устроиться в гнездышке своих иллюзий. Вместо этого он гремит нашими клетками, лишает покоя, забирает успокоительное. Когда человек, к которому вас влечет, ставит с ног на голову привычный образ мыслей, вы можете обидеться и решить, что вас не любят, – точь-в-точь как ребенок, которому родители не разрешили поужинать одними конфетами. Будьте предельно внимательны. То, что выглядит как грубость и даже жестокость, может оказаться чистейшей любовью за всю вашу жизнь – если освобождает вас.
Духовный учитель не разделяет ценностей нашей культуры
Что?! Он не разделяет наших ценностей? Разве не должны мы всю жизнь посвятить поискам наставников, которые именно что разделяют наши ценности?
Когда мы заблудились в сумрачном лесу – нет.
Помните, что культурные системы ценностей играют главную роль в том, чтобы сбить нас с верного пути и отправить карабкаться в высь озаренную во всех ее видах. Когда мы придерживаемся культурных ценностей, то истощаем себя погоней за тем, что никогда не сделает нас по-настоящему счастливыми. Чтобы уберечь нас от подобных ошибок, духовные наставники должны быть свободными от нашей личной разновидности культурного бреда.
Вот почему настоящих духовных учителей называют контркультурными. Иногда они просто непредсказуемы, иногда в принципе живут вне культуры, дикие и отважные, словно Иоанн Креститель до случайной встречи с Христом (или сам Христос с его упорным отказом бросать камни в грешниц). Духовные наставники часто говорят и делают такое, что не принято говорить и делать в нашем социальном кругу – и вообще в социальном кругу. Их манеры, их реакция, их советы ставят крест на всем, к чему мы привыкли.
Таких учителей-юродивых почитают во многих традициях.
У индейцев лакота есть священные шуты-хейоки, которые нарочно идут против общественных условностей – ездят верхом задом наперед, разгуливают полуголыми зимой, выкрикивают грубости в самый неподходящий момент. В средневековой Европе придворные шуты имели право оскорблять кого угодно, даже самого короля. Духовные наставники, презирающие условности и любящие грубоватые шутки, помогают нам не вязнуть в социальных ролях и не воспринимать себя слишком серьезно.