Собственная дача

Пантелеев Леонид

– Вам что будет угодно?
– вымолвил он наконец. Говорил он с таким важным видом и так свысока, как будто был не царским привратником, а самим государем-императором.

Эрна Федоровна, улыбаясь, объяснила:

– Мы хотели бы получить позволение осмотреть внутренние помещения дворца.

– Не выйдет, тетенька, - ответил он.

Эрна Федоровна опешила.

– То есть как?

– А так то есть, что с такими лапами, босые-голые, в государев дворец не лазиют.

Фрейлинка

наша открыла рот. А я... Меня эти "лапы" словно по щеке хлестнули. Я весь задрожал, затрясся, выскочил вперед и закричал что-то такое, чего, пожалуй, и сам не понимал:

– Вы не смеете! Я наследнику... Я тезке... Наследник - мой дгуг... У нас не лапы, у нас гуки!..

В первую минуту этот рыжий как будто слегка растерялся, даже немного испугался. Потом он побагровел, посинел, налился кровью и шагнул в мою сторону.

Стыдно, ужасно стыдно вспоминать что случилось дальше. Но если уж взялся рассказывать, надо все до конца, всю правду.

Одним словом, этот противный человек, сказав сквозь зубы: "А ну!" повернул меня к себе спиной и, правда, не очень сильно, но все-таки довольно основательно пнул меня коленкой в то место, на котором сидят.

Я чуть не упал, закричал, заплакал. И все вокруг тоже зашумели, закричали. Помню голос девочки Ванды:

– Холуй!

В тот день я впервые услышал это слово, и оно навсегда связалось у меня с этим днем, с этим розовым царским домом и с этим гадким длинноногим человеком в серых коротких штанишках.

Что было дальше, я плохо помню. Проще сказать, совсем не помню. Не знаю, как сумела Эрна Федоровна увести нас из дворцового сада. Ира потом хвасталась, что ей удалось кинуть в "холуя" гроздочку опят и что будто бы она угодила ему этими опятами прямо в нос. И он будто бы убежал во дворец и закрылся там на ключ. Не уверен, что все происходило именно так. Ира в те годы была потрясающей хвастуньей.

Шутки шутками, а что-то в этот день со мной произошло, что-то внутри меня сломалось, оборвалось. Нет, конечно, я не стал сразу после этого случая каким-нибудь пламенным революционером. Но именно этим осенним вечером, укладываясь спать, укрывшись по самый нос зеленым стеганым одеялом, я вдруг понял, что почему-то уже не могу мечтать о том, о чем так сладко и так уютно мечталось мне целых два месяца.

1973

ПРИМЕЧАНИЯ

ДОМ У ЕГИПЕТСКОГО МОСТА

Рассказы цикла "Дом у Египетского моста" знакомят нас с более ранним этапом биографии героя, с которым читатель уже встречался в повести "Ленька Пантелеев".

Рассказы эти автобиографичны. Здесь подлинные эпизоды детства писателя, реальные люди, окружавшие его

в те далекие годы. В предисловии к книге "Приоткрытая дверь" (Л., "Советский писатель", 1980) Л.Пантелеев писал: "Уже не первый год я работаю над книгой рассказов о своем самом раннем детстве. Там нет ни на копейку вымысла, и вместе с тем это - не мемуары, все рассказы цикла подчинены законам жанра...".

Рассказ "Лопатка" был напечатан в журнале "Нева", 1973, № 12, "Маленький офицер" - в "Новом мире", 1978, № 4. Весь цикл включен в однотомник Л.Пантелеева "Избранное", 1978.

Писатель не случайно обращается к ранним детским годам, когда закладываются основы характера, личности ребенка. Возвращаясь к светлой поре детства, Л.Пантелеев с предельной откровенностью раскрывает своеобразный характер Леньки - взрывной, азартный и вместе с тем в чем-то восторженный, показывает его впечатления от окружающего мира.

Мальчик живет в мире наивной мечты, сменяющих друг друга иллюзий, пока сама жизнь с ее неприкрашенной и суровой правдой не разбивает этих иллюзий (вспомните жонглера-китайчонка или маленького офицера, собирающего милостыню).

Сохраняя удивительную память о прошлом, Л.Пантелеев воспроизводит каждый штрих, каждую деталь, которые подобно огненно-красному камешку на мундштуке отца освещают поэтический мир детства.

Рассказы "Дом у Египетского моста", созданные в 1970-е годы, принадлежат к лучшим страницам творчества писателя.

СОБСТВЕННАЯ ДАЧА

С. 352. "Стерегущий" - миноносец русского флота, экипаж которого совершил героический подвиг во время русско-японской войны 1904 года. Не желая сдавать корабль неприятелю, русские матросы затопили миноносец и погибли сами.

С. 354. Чарская - псевдоним, под которым печаталась Л.А.Чурилова (1875-1937), бывшая актриса Александринского театра. Лидия Чарская пользовалась большой популярностью у дореволюционного читателя, особенно у девочек. В основном ее книги были посвящены жизни воспитанниц закрытых учебных заведений ("Записки институтки", "Княжна Джаваха", "Люда Власовская" и многие другие).

С. 356. Монплезир, Эрмитаж и Марли - дворцы и павильоны в Нижнем парке Петергофа (ныне Петродворца), пригорода Ленинграда.

С. 358. "Маленький лорд Фаунтлерой" - популярный в те годы сентиментальный роман американской писательницы Фрэнсис Бернетт (1849-1924) о великодушном мальчике, заставившем своего деда, сурового графа, стать на путь свершения добрых дел.

Г.Антонова, Е.Путилова